Пока жизнь не разлучит нас - Ольга Баскова

– А Оксана? – У Карпова перехватило дыхание.

– А Оксана вообще оказалась не при делах, – пояснила Вика. – Ее погубила жадность. Бедная девочка, ничего не зная, решила срубить с тебя бабки. Грех было этим не воспользоваться и не пристукнуть ее, а потом указать на тебя.

Георгий прерывисто дышал:

– Значит, убийство Лозового Денисом…

– Чистая случайность, – ответила Вика. – Я и не думала, что мне так повезет.

– Почему ты убила Дениса? – процедил Карпов.

– Он стал беспокоиться за тебя и собирался подключить все свои возможности для поиска, – отозвалась она. – Я не хотела, чтобы он обнаружил тебя раньше нужного мне времени. Пришлось прийти к нему – я знала, где его дача, – представиться и пристрелить. Вот и вся история…

– Вся? – прохрипел Георгий.

– Вся, – подтвердила Вика. – Правда, не совсем. – Лошадь нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Женщина еле ее удерживала. – А теперь я просто затопчу тебя. Раз не получилось умереть овощем, умри, как герой.

Георгий хотел сказать, что теперь жизнь потеряла для него всякий смысл, но вдруг непреодолимая тяга к жизни заставила его развернуться и побежать в чащу леса. Вика пришпорила коня и помчалась следом. Лошади было трудно пробираться через заросли. Но вот лесок поредел, и животное перешло на бег. Оторвавшийся вначале, Карпов уже чувствовал на спине горячее дыхание лошади и мысленно прощался с белым светом.

Когда путь ему преградило сваленное бурей дерево, он просто свернул с тропинки в кусты. Вика хотела придержать коня, но животное сделало прыжок, и наездница не удержалась в седле. Слетев, она покатилась по земле, попыталась вскочить, но Карпов навалился на нее и стал душить.

– Сегодня у меня козырь в рукаве, – шипел он. – Ты убила моего мальчика, а я убью тебя.

Вика захрипела. Руки мужчины все сильнее сжимали горло.

– Подождите! – услышал он вдруг за спиной знакомый голос. – Не делайте этого, Георгий. Вы будете жалеть о своем поступке всю оставшуюся жизнь.

Предприниматель ослабил хватку и обернулся. Сзади стояли его друзья и еще один полицейский. Кажется, Костиков называл его Удаловом.

– Отпустите ее, – приказал Тимощук.

Карпов разжал пальцы. Вика тяжело задышала и села на землю.

– Мы слышали ваше признание, гражданка, – сказал журналист. – И вы обязательно повторите его в суде. А теперь скажите, как отыскать вашего брата.

Она усмехнулась, оскалив белые ровные зубы:

– И не подумаю. Мне все равно светит большой срок. Пусть брат погуляет на свободе.

– А нам ваши признания и не особенно нужны, – заметил Панфилов. – Удалов уже нашел хату, где он обитает.

Она забилась в руках Тимощука:

– Ненавижу вас! Ненавижу!

Карпов сидел на даче у Панфилова, уже не помышляя о бегстве, и ждал новостей. Панфилов вместе с Тимощуком и Удаловым отправился сначала к Лапикову, который, немного поорав, как-то быстро смягчился и дал людей на проведение захвата Вячеслава Ляховича. Преступника быстро повязали на квартире у его любовницы Аллы, полногрудой блондинки, не очень огорчившейся арестом возлюбленного. Когда Вячеслава, высокого статного парня, ничем не напоминавшего преступника, привели в отдел, Лапиков начал его допрашивать.

– Ты похитил и убил ребенка, – бросил он ему в лицо.

Вячеслав покачал головой:

– Понятия не имею, о чем вы говорите.

Лапиков поморщился:

– Да перестань, Ляхович. Твоя сестричка созналась, что просила тебя об этом. У нас есть ее показания, так что спрашиваю я тебя об этом с тайной мыслью: а вдруг ты человек разумный и чистосердечным признанием захочешь смягчить вину.

Парень молчал.

– Ты убил его? – Майор чуть не вцепился ему в горло.

Тот щелкнул пальцами:

– Не смог я это сделать, начальник. Ребенок все-таки.

Лапиков затаил дыхание.

– Где Дима Карпов? – спросил он с дрожью в голосе.

Ляхович усмехнулся:

– У цыган. А вот жив ли или они уже его прирезали – не могу знать.

– Координаты цыган. Быстро! – Пока Вячеслав диктовал координаты, Удалов и Тимощук стояли рядом, ожидая команды. И они ее дождались.

– Об этой цыганской деревне мы знаем, – кивнул Андрей. – Товарищ начальник, а можно позвонить Карпову? Вы не против, если он будет присутствовать при освобождении собственного сына?

Майор нахмурился:

– Хорошо, если при освобождении, а если ребенка сделали наркоманом? Если его уже нет в живых?

– Вряд ли, – усомнился Андрей. – У меня на этот счет другие соображения. Товарищ майор, разрешите взять Карпова.

– А почему не его жену? – поинтересовался Лапиков.

Удалов развел руками:

– Можно, в принципе, но чуть позже.

Радостный Тимощук позвонил Карпову, и тот чуть не задохнулся от волнения:

– Димка жив? Я всегда это знал!

– Ждите нас на даче, – проговорил старший лейтенант. – Мы сейчас приедем.

* * *

Цыганская деревня располагалась в пяти километрах от города и ничем не отличалась от любой другой деревни. Она состояла из двадцати деревянных домов. На дороге к оперативникам подошли женщины, смуглые и черноволосые, в пестрых юбках и цветастых платках.

– Дай погадаем вам, молодые и красивые, – обратились они к Тимощуку.

Тот широко улыбнулся:

– Хотите заработать? Мы можем подсказать вам другой способ. И не придется париться по поводу очередного вранья.

Пожилая цыганка с пергаментной кожей обидчиво поджала губы:

– Чего это ты, касатик, раскудахтался? Мое гадание честное. Ко мне даже из города приезжают.

– Ну, дело ваше. Не хотите – сами все сделаем. – Андрей повернулся, чтобы идти. Однако бойкие молодые девушки потянули его за руки:

– Пусть Зара вам не помогает, если не хочет, а мы готовы.

Удалов вытащил из кармана фотографию Димы:

– Этого мальчонку видели?

Одна из девушек развернулась и быстро побежала в сторону деревни. Подруги посмотрели ей вслед и рассмеялись:

– А вы за ней побегите. У нее дома этот мальчонка. А что, вы приехали вернуть его в интернат?

– В какой интернат? – растерялся Удалов.

Девушки переглянулись:

– Да разве он не сирота, которого обижали в интернате? Разве он оттуда не сбежал?

– Да кто вам сказал такую чушь? – изумился Андрей.

– А ухажер Рады Вячеслав, – пояснили цыганки. – Значит, он ему не троюродный племянник. Значит, все не просто так.