Земля в иллюминаторе - Юрий Иванович

И они, смеясь и весело о чем-то шушукаясь, взяли оставшиеся кульки с продуктами и пошли к дому.

Я так не привык! Так со мной еще никто не обращался! Будто ненужная вещь, поигралась и выкинула. Я резко развернулся и изо всех сил побежал по дороге к кемпингу. Вероятно, это было следствием защитной реакции моего организма, попыткой экстренно вывести меня из депрессии, дать выход подобным образом накопившимся отрицательным эмоциям. И это помогло. В бешеном темпе, забежав за поворот, я успокоился и перешел на размеренный шаг. Тем более что на меня удивленно озирались из каждой мимо проезжающей машины.

«А что собственно случилось? Почему я так расстроился? Я ведь знаю Карлоту всего только двадцать один час. Неужели я так к ней привык за это короткое время, что совершенно потерял голову? Так нельзя! Тем более, она меня честно предупреждала о своем женихе и о его приезде. Чего ж я губу раскатал? Отбить решил? Вряд ли! Такой парень, как Мартин… может, он даже намного лучше меня! Не то что я, со своими вечными шуточками и подколками. Естественно, ей было интересно, не скучно, и она меня держала возле себя только для развлечения. Как какую-то собачонку! А жених приехал – все, пшел вон. Так мне и надо! Впредь буду умнее. В конце концов, я твердо знаю: впереди еще меня ждут удача, слава и любовь! И я в этом уверен!»

Так, постепенно себя успокаивая, я двигался по извилистой дороге, глядя лишь себе под ноги да отступая как можно дальше влево, когда навстречу проезжал какой-либо транспорт. Пройдя пару поворотов, я стал внимательней смотреть по сторонам, разглядывая виллы и дома, виднеющиеся то за забором, то среди обильных садовых деревьев. Так я и увидел на противоположной стороне густейшие заросли ежевики. Они росли вдоль всей низкой ограды, обрамляющей небольшой пустынный участок. Вероятно, хозяева не слишком им интересовались, так как он был весь заросший травой и бурьяном.

Я перешел дорогу и попробовал черные ягоды, срывая их со свисающих в сторону дороги веток. Они были просто восхитительны на вкус. И я принялся с упоением утолять мой здоровый, молодой аппетит. Ягод было не густо, возможно, не я один был любитель ими полакомиться. Но, пройдя в обратном направлении несколько метров, я увидел ветки, буквально усыпанные крупной спелой ежевикой. Правда, они были на другой стороне, на территории заброшенного участка. Как соблазнительно они выглядели! А я к тому же был зол на весь свет, и мне все было нипочем. Что мне стоило перемахнуть через чисто символический, мне по колено, забор, сложенный из старых потрескавшихся камней? Ни секунды не задумываясь, я устремился через замеченный мною проход среди колючих веток ежевики. Забравшись «с тыла» к облюбованным ягодам, я подумал: «Объемся и умру молодым!» И приступил к выполнению этой непосильной задачи.

Только на минуту меня отвлек голубой «БМВ», проехавший по дороге в сторону Нои. Хоть уже начало темнеть, но я рассмотрел в салоне авто кучерявость Мартина и собранные в пышный хвост восхитительные волосы Карлоты.

«Куда это они помчались? – с немым вопросом поглядел я им вслед. И сам себе ответил: – Да хоть куда угодно! Мне-то что до них? Мое место не возле нее, я гожусь только, чтобы ее смешить, да и то не всегда. Все-таки она правильно подметила: клоун я! Самый натуральный. Поэтому, как говорится: Мартину – Мартиново, клоуну – клоуново! Или правильнее – клоунское? А, все равно! Живи, клоун, и радуйся жизни, наслаждайся дарами матушки-природы. Она не женщина – всех порадует и накормит!»

Защищаясь подобной философией от терзающей душу ревности, я продолжил свой «сладкий» ужин. Не обращая внимания на колючки и острые камни, царапающие мои новые мокасины, я смещался влево и двумя руками, как ягодоуборочный комбайн, закидывал ежевику в рот. Я даже дошел до угла забора и сдвинулся немного вглубь по периметру. За кустами, напротив меня, на границе с соседним участком, был большой карман для заезда автомобиля, а то и двух. Заезд упирался в совершенно заросшие и намертво приржавевшие ворота, которые, вероятно, когда-то служили хозяевам «ягодной усадьбы». С другой стороны заезда стоял идеально выкрашенный забор с художественно разрисованной калиткой. Ею, видно, иногда пользовались, когда была необходимость войти на территорию со стороны дороги. От калитки к серому двухэтажному дому, через аккуратно стриженный зеленый газон, вела ровная, как стрела, асфальтовая дорожка.

Все эти детали я замечал мимоходом, совершенно автоматически. Сказывалась некая профессиональная привычка.

А сам думал совершенно о другом. Вернее, не о другом, а все о ней же. «Неужели я ошибся, приняв ее насмешки в мой адрес за интерес к моей особе? Выходит, я никудышный психолог!» Я вспоминал все мелочи и детали событий между нами, происшедшие за эти неполные сутки, и приходил к окончательному выводу: она надо мной издевалась, как хотела, а я еще и радовался! Она наверняка сидит сейчас в ресторане и, хохоча, рассказывает, какой я потешный и как со мной было весело. Мысленно представил хотя бы маленькую, но месть:

«Будто бы я вхожу в тот же ресторан, где и она, но со сногсшибательной молоденькой блондинкой. Да! Именно молоденькой. Лет восемнадцати-двадцати. Пусть она почувствует свой стареющий возраст и пусть лопнет от зависти. И чтоб в ресторане меня знали музыканты и упросили что-то спеть из своего репертуара. И я бы спел! И посвятил бы песню любящей меня блондинке. А Карлота бы кусала ногти и с тоской взирала на сцену с явным сожалением об утраченном! А я бы еще и сделал вид, что не узнал ее. И даже, если бы она напомнила, долго делал вид, что вспоминаю, и наконец воскликнул бы: – А! Помню! С вашим отцом я пил его лучшее вино. Передайте Фернандо от меня самый сердечный привет! – А потом ушел бы, безразлично повернувшись к ней спиной!»

Уже почти стемнело, и поредевшие автомобили проносились с включенными фарами. Но я этого не замечал. Как не замечал и того, что мои брюки и рубашка все больше и больше покрывались фиолетовыми пятнышками от сока переспевшей ежевики. Я кормил свое тело ягодами, а помутненный любовными переживаниями рассудок несбыточными детскими фантазиями.

Поэтому я даже сразу не обратил внимания на остановившийся на дороге автомобиль. Но когда тот сдал задом и заехал в заезд между участками, а потом погасил фары, я замер.

А вдруг это владелец ежевики? Хотя вряд ли. Скорее это кто-нибудь из соседей. Но прошло минуты три – никаких движений и звуков.

Мгла сгущалась прямо на глазах, и я ужаснулся, представив, как буду выбираться обратно на дорогу среди торчащих со всех сторон колючек. Я уже было пришел к мысли, что это какая-то влюбленная парочка заехала в укромный уголок, как вдруг дверь открылась, и со стороны водителя вышел здоровый мужчина. Он мне сразу показался знакомым, и, внимательно вглядевшись, я узнал в нем «самурая», с которым мы столкнулись сегодня утром. Только и не хватало, чтобы он предъявил мне претензии в нарушении чужой территории!

А тот постоял с минуту, чутко прислушиваясь и внимательно оглядываясь по сторонам. Потом, к моему облегчению, подошел к калитке и открыл ее ключом. Заглянул вовнутрь усадьбы и вернулся неожиданно к машине. Оперся грузным задом на заднее крыло, достал сигарету и закурил. Мне даже показалось, что он продолжает осматривать все вокруг. Он был так близко, что я отчетливо уловил запах сигаретного дыма. Даже самому захотелось закурить. «Ладно, – подумал я. – Выберусь на дорогу, закурю». А самурай согнутым пальцем постучал по заднему стеклу и сказал: