Нефритовые четки - Борис Акунин

Спрятав находку в карманчик на кобуре, Эраст Петровичотправился искать обронённую трость, а Разум уже нетерпеливо отпихнул Тело всторону, выстраивал версии.

Первая была самая скучная.

Тривиальная попытка ограбления. В этом городе много людей,которым чужая жизнь не дороже копейки, то есть цента. Увидел франта, забредшегов глухое место. Чтоб не рисковать, решил пристрелить с безопасного расстояния,а после снять с трупа все ценное. Эта версия была Эрастом Петровичемрассмотрена и отброшена – не как маловероятная, а как абсолютнобесперспективная. Случайности исчислению не поддаются, во всяком случае вкриминалистике.

Второй вариант: нападение может быть как-то связано сзаказом, только что полученным от Пинкертона. Однако, поразмыслив, Фандоринотказался и от этой версии. Дело в том, что никакого задания он, собственно,ещё не получил. Непонятно, чего хочет заказчик, и может быть, за это деловообще нет смысла браться. Так и было сказано мистеру Пинкертону.

Нет, не складывается.

Значит, оставалось третье: месть доктора Линда,таинственного главаря могущественной организации, о которой блюстителям законапока мало что известно.

Месяц назад Эраст Петрович сорвал ограбление банка «ИстернЮнайтед». Сам он счёл операцию неудачной, потому что возникла перестрелка илюди, которых следовало арестовать, погибли, а главный злодей ушёл. Но докторЛинд, не привыкший к поражениям, похоже, затаил злобу. Тут ещё и газетамспасибо. Раструбили на всю страну про то, как доблестный Mister Fandorin (иногдаписали Fandorine или даже Fundoreen) в одиночку посрамил короля преступногомира. Из скромного вольнослушателя механико-инженерного факультета, время отвремени подрабатывавшего частными расследованиями, Эраст Петрович вдругпревратился во всеамериканскую знаменитость или, как это называлось на туземномжаргоне, «звезду».

Роз тут было мало, в основном тернии.

В лабораторию на Ньюбери-стрит повадились ходить собирателиавтографов, только мешали работать. Это раз.

Репортёры бостонской прессы подстерегали у двери и слепилимагниевыми вспышками. Это два.

Хозяйка немедленно подняла квартирную плату. Это три.

У окна, расплющив носы о стекло, постоянно торчало две-тримальчишечьи физиономии. Это четыре.

Ну и пять: неделю назад, когда Фандорин испытывал новый «Бенц-Вело»,только что доставленный с Мангеймского завода, на крутом склоне вдруг отказалитормоза. Жив остался по счастливой случайности – еле-еле успел выскочить, ачудо германской техники рухнуло в реку. Когда достали, оказалось, что перерезантормозной трос. Первый привет от доктора Линда. Было ясно, что второго долгождать не придётся. Вот он, похоже, и грянул – вспышками выстрелов из темноты.

Пинкертоновский заказ в таких обстоятельствах был, пожалуй,некстати. Следовало всерьёз заняться доктором – всё равно в покое не оставит,так лучше уж самому перейти к активным действиям.

Но чек-то взят, и на немаленькую сумму. Здесь, в СоединённыхШтатах, слава моментально сказывается на гонорарах. По меньшей мере, нужнонаведаться к заказчику и выслушать его. Ничего кроме этого Эраст Петрович покане обещал.

С «Национальным детективным агентством» он сотрудничалнеоднократно, но никогда ещё его не вызывали из Бостона срочной телеграммой ксамому Роберту Пинкертону, главе нью-йоркского отделения корпорации. Его отец,великий Алан Пинкертон, прожил жизнь, полную опасностей и приключений: гонялсяза шпионами, убийцами и разбойниками, спас президента Линкольна; построил идовёл до совершенства сыскную империю, какой на свете ещё не бывало. Главным жедостоинством этого хранителя чужих тайн было умение защищать интересы своихклиентов. Его смерть, десять лет назад, была символична: Алан споткнулся наулице, упал и прикусил себе язык – да так жестоко, что началась гангрена. Самаяподходящая смерть для человека, который как никто умел хранить язык за зубами.

Дело наследовали два сына: Уильям возглавил Западный филиал,расквартированный в Чикаго; Роберт стал директором Восточного, нью-йоркского.На братьев работали 2000 штатных агентов и несколько тысяч «резервистов», разбросанныхне только по всем штатам, но и по ключевым городам планеты.

Когда Фандорин явился в штаб-квартиру Агентства, солидноепятиэтажное здание на Бродвее, его сразу провели к большому человеку.

Роберт Пинкертон, усатый мужчина с тяжёлым, спокойным взглядом,поднялся навстречу посетителю – немалый знак почтения. Крепко пожал руку,каменное лицо даже попыталось (хоть и не очень успешно) изобразить улыбку, чтоуж вовсе было неслыханно.

Кажется, мои акции сильно повысились, подумал ЭрастПетрович, садясь в кресло для почётных гостей и принимая сигару. Со стены,заключённое в золотую раму, на него пялилось Недреманное Око, пинкертоновскаяэмблема; под нею девиз: «Мы никогда не спим».

Глаза у директора и впрямь были красные, опухшие. Несварениежелудка, бессонница, муки совести, семейное неблагополучие плюс больные лёгкие,по привычке произвёл физиогномический диагноз Фандорин, прежде видевшийбольшого человека лишь на расстоянии.

Предположение относительно причины срочного вызова былотолько одно: какие-нибудь новые козни доктора Линда.

Но Пинкертон заговорил о другом:

– Мистер Фэндорин, я знаю, что начальник дивизиона поработе с особо важными клиентами уже предлагал вам постоянную работу, но выотказались.

Эраст Петрович учтиво ответил:

– Когда-то я служил в большой… организации, – несразу подобрал он уместное слово. – Но теперь т-твёрдо знаю, что мнебольше подходит жизнь «вольного копья». К тому же главная сфера моих интересов– не криминалистика, а инженерная механика.

Директор заглянул в лежащую перед ним бумажку.

– Мне подготовили справку. Вы были бригадным генераломрусской полиции и получали годовое жалование, которое, в долларах выглядит воттак.

Он написал на бумаге цифру с тремя нулями и показалсобеседнику. Сведения у мистера Пинкертона были точные.

– Во-первых, я предлагаю вам вот столько. –Карандаш пририсовал справа ещё один нолик. – А во-вторых, место человека,который не сумел вовремя нанять вас. То есть вы станете начальником одного изведущих дивизионов – считайте, что дивизионным генералом.

– Благодарю за лестное предложение, но нет, –поклонился Фандорин. – Свобода дороже.

Времени на уговоры Пинкертон тратить не стал – испытующепосмотрел на гостя, вздохнул и пододвинул к себе другой листок, с вензелем ввиде лучистой пятиконечной звезды.

– Жаль. Тогда просто передаю вам это письмо.Поступайте, как сочтёте нужным.