Выбор наследника - Галина Львовна Романова

Ого! А откуда он знает «Поцелуй огня»? Видящая еле успела его парировать, но посох треснул вдоль и превратился в бесполезную деревяшку. Отбросив его в сторону, женщина сунула обе руки в складки балахона, нащупывая боевые амулеты. Схватив в две горсти все, что попалось, волшебница выкрикнула короткое атакующее заклинание и с силой швырнула их в противника.

Грохот, наверное, услышала половина поместья — сражающиеся не позаботились заранее навесить над полем битвы нейтрализующий полог. Взвилась, превращаясь в пыль и дым, земля вместе с травой и окружающими кустами. На несколько долгих секунд оглушенная грохотом, дымом и накатившей усталостью, Видящая просто стояла, закрывшись рукавом и кашляя.

Но куда делся противник? Опустив руку, волшебница нашарила в складках балахона еще несколько боевых амулетов, наугад выбрала один из них и сжала в кулаке, готовясь активировать его при первом же намеке на опасность.

И все-таки, почувствовав ее, она оцепенела. Ибо все ее чувства и внутреннее зрение боевого мага буквально кричали о том, что эльфа поблизости нет. Это было другое существо, однозначно определить которое она не могла.

«Тварь! — мелькнула мысль. — Тварь, которая вырвалась из часовни! Но как? Почему? Где она скрывалась эти дни? Почему проявила себя только сейчас?»

Пальцы до боли стиснули боевой амулет. Одно нажатие — и он сработает. Надо только успеть швырнуть его прямо во врага, иначе последствия могут быть непредсказуемы.

Какая-то тень выдвинулась навстречу из дымно-пылевого облака, и, увидев ее, Видящая поняла, что проиграла.

Никогда прежде она не видела такой твари. Это было существо из иных миров. Женщина невольно попятилась, и в этот миг тварь сделала прыжок.

Когда дым рассеялся, он открыл глаза и с некоторым удивлением огляделся по сторонам. Эта часть парка превратилась в гоблины знают что — вспаханная и перемешанная с пеплом и камнями земля, обгорелые остовы деревьев обрамляли то, что еще недавно было поляной, в стороне валялись обломки статуи. Неужели это сделал он? Неужели он только что применял магию? Он, никогда и ничему не учившийся? Как это возможно?

Но самое страшное было не это. Мастер Неар даже отшатнулся, протирая глаза, когда увидел в нескольких шагах от себя самое невероятное существо, какое только может родить воображение. Припав к земле, шестиногая рогатая тварь с наслаждением терзала окровавленное тело в остатках голубого балахона.

— Нет. — Менестрель попятился, озираясь по сторонам. — Только не это!

Тварь перестала рвать останки добычи жвалами и обернулась. Второе существо было близко, но охотник позволил жертве увидеть себя. А это почти наверняка означало провал.

Выход был только один — бежать, пока не поздно. Пока на грохот и вспышки магического поединка не сбежалось все поместье-столица. Бежать как можно дальше, чтобы затаиться и подумать, что делать дальше. Ведь никто не поверит, что он не имеет к этой твари никакого отношения! И что она не по его прямому приказу прикончила волшебницу!

Не сводя глаз с жуткого монстра, менестрель попятился, ожидая, что вот-вот будет атакован этим существом. Но его опасения были напрасны — отвернувшись, тварь вернулась к прерванной трапезе. И тогда мастер Неар со всех ног ринулся прочь.

В карцере было холодно, мокро, грязно и темно. Впрочем, для остроглазого эльфа темнота была не такой уж серьезной помехой. К ней-то как раз привыкнуть оказалось проще простого. Гораздо сложнее было примириться с холодом, сыростью, едким запахом гнили и плесени, а также подозрительными шорохами, время от времени доносившимися из углов. Во мраке отказывало даже острое зрение, так что оставалось только догадываться, шуршат ли это обычные крысы или более опасные существа.

Подтянув колени к животу и обхватив их руками, Карадор прилагал отчаянные усилия, чтобы согреться. Покрытый мхом и грязью камень, на котором он сидел, вытягивал из узника последние крохи живого тепла. Из одежды на эльфе остались только исподние штаны — все остальное у него забрали. Ужасно хотелось есть и пить. Правда, рядом звонко шлепались в пустоту капли воды, но даже под страхом смерти узник не стал бы пробовать эту жидкость — ведь для этого надо было сдвинуться с места, а он не хотел рисковать.

Он потерял счет времени, забыв, как давно его сюда приволокли. Карадор очнулся уже здесь, ссадины на запястьях и щиколотках ясно говорили о том, что ему пришлось-таки некоторое время лежать на алтаре того мага. Болело лицо — когда на лестнице на него набросились пситтаки, он упал и ударился о ступени, а сейчас боялся дотронуться до опухшей щеки и переносицы, позволив крови так и запечься на коже.

Прошло несколько часов или больше суток — неизвестно. Создавалось впечатление, что про заключенного все забыли. А что, если его оставят тут навсегда? Такое бывает, когда захватчик получает от своей жертвы все, что хотел, и она перестает представлять интерес. Нет, правда, сколько он продержится? Наверное, недолго — крысы, или кто там шуршит по углам, скоро осмелеют и захотят попробовать его на вкус.

Зажмурившись, Карадор прикусил костяшку пальца. Умирать не хотелось, но, видимо, придется. Ох, скорее бы! Хуже, чем есть, ему уже не будет. Но почему его не добили там, на алтаре, и бросили сюда? Чего ждет маг? Особого расположения звезд? Или он просто не смог завершить начатое?

Тихий шорох осторожных шагов он услышал и различил еще быстрее, чем топот уверенных ног. Кто-то шел к нему — сомнений не было. Карадор напрягся, от волнения даже перестал дрожать. Тюремщики так не ходят. Им нечего стесняться…

А потом свет факела из коридора осветил решетку на дверном окошке.

— Эльф, ты здесь? — послышался смутно знакомый голос.

— П-пока да, — сквозь стиснутые челюсти процедил Карадор, боясь, что из-за стука зубов не сможет нормально разговаривать. — Пожрать чего-нибудь есть?

— Что? — Факел убрался, зато появилось подсвеченное им сбоку лицо гнома Акко.

— Значит, нет… Придется так околевать…

Желудок тут же взвыл. Урчание в пустоте камеры вышло особенно громким — даже родилось небольшое эхо. Напуганные ворчанием тени с шуршанием ринулись прятаться по углам.

— Зачем ты это сделать? — помолчав, поинтересовался гном.

— Что?

— Ты меня… те тролли…

— А что, надо было стоять и смотреть, как эти мордовороты дебильные по тебе прошлись?

— Но им приказать маг! Они выполнять его приказ!

— И что? Ты был готов погибнуть из-за такой малости?

— Но маг им приказать… все, что он ни сказать, правильно!

— Не понимаю, — покрутил головой Карадор. — Вы, альфары, готовы подчиняться человеку? Но почему?

Некоторое время снаружи молчали, а потом, посопев немного носом, гном начал рассказывать.

Собственное государство у темных альфаров пришло в упадок почти тысячу лет назад, вскоре после смерти последнего короля, Терако Энергичного. Он оставил после себя восемь детей, которых при жизни ничем друг перед другом не выделял. Каждому из сыновей в знак особого доверия король отдал на хранение одну из старинных реликвий, символов власти. Но умер так быстро, что не успел назначить кого-то одного своим преемником.