Бархатная ночь - Джо Гудмэн

— Ребенок? Нет. — Он отрицательно покачал головой. — Я не думал о тебе как о ребенке со дня твоего семнадцатилетия.

Кенна не смогла скрыть удивление:

— Ты же был тогда на полуострове. Мы не виделись несколько лет.

— Да, я был в Испании, но Ник прислал мне миниатюру с твоим портретом. К твоему дню рождения он заказал большой портрет и попросил художника сделать небольшую копию.

— Я не знала об этом.

— Ник предусмотрительно не стал тебе ничего говорить, иначе ты отказалась бы позировать.

— Боже, я была так жестока.

— Ты считала, что у тебя достаточно причин ненавидеть меня, — напомнил он ей. — Когда я посмотрел на портрет, то увидел перед собой женщину, а не ребенка. Твое лицо было таким серьезным, что я подумал, а заметила ли ты сама, как ушло детство. В твоих глазах сквозила беззащитность, и мне было безумно жаль, что время сломило твой дух. Это было лицо не ребенка, а женщины, которая и не подозревает о своей красоте.

Эту миниатюру я носил с собой везде. Она стала моим талисманом. К сожалению, я так и не знаю, где она теперь и что с ней случилось. Я готовился к бою и полез в карман за ней, а ее там не оказалось. Никогда не забуду, как мне стало страшно в тот день.

— Тебе не нужен был никакой талисман, — с трудом проглатывая комок в горле, проговорила Кенна.

— Вряд ли я соглашусь с тобой, — возразил Рис. — В том сражении подо мной были убиты две прекрасные лошади, а потом меня ранило в голову. — Заметив боль в глазах Кенны, он поспешно добавил: — Это была не больше чем царапина. Я всего-навсего пару часов пролежал без сознания.

— Ох Рис, — вздохнула Кенна.

— Не думай об этом, малышка. Помни, я зову тебя Эльфом потому, что это трогает какие-то струны, созвучные твоей душе. Когда ты была маленькой, я любил тебя, как сестру. Но ты должна понять: сейчас я люблю тебя только так, как мужчина может любить женщину. И так было многие годы.

— Ты никогда не говорил… Я думала, ты пытался лишь защитить меня. Я думала, ты пожертвовал своим будущим ради меня.

— Я вовсе не такой человек, — сказал Рис. — Я очень эгоистичная личность и буду беречь тебя, как умирающий от жажды охраняет последние капли воды.

— Я люблю тебя. — Кенна прижалась лбом к его плечу. — Видит Бог, как я люблю тебя.

— Ты чувствуешь, что возвращаешься домой? — спросила Кенна. Она стояла впереди Риса и держалась за поручни. Он положил ей ладони на плечи и с волнением всматривался вдаль. По мере того как «Морской дракон» приближался к гавани, Бостон становился для Кенны чем-то большим, чем просто точка на карте.

— Да. И, если честно, это удивляет меня. Я не думал, что буду испытывать нечто подобное.

Кенна прижалась спиной к его груди и положила ладонь поверх его руки.

— Ты узнаешь что-нибудь? — Он кивнул:

— Видишь вон то здание в конце причала? Это главное правительственное здание Бостона. Когда-то с его балкона бостонцам была провозглашена Декларация независимости.

— Красивая и высокопарная, но лживая, — усмехнулась Кенна.

— Примерно так.

— А там что за дом? — Она указала на еще один купол, возвышающийся слева от правительственного здания.

— Это Фанейл-Холл. По крайней мере мне так кажется. Мне было девять лет, когда я покинул Бостон. Боюсь, память может подвести меня. Там должны быть рыночные ряды, а в одной из комнат наверху Сэм Адамс замышлял свое «чаепитие».

— Зачем понадобилось устраивать вечеринки над рынком?

Вместо ответа Рис громко рассмеялся:

— Чему тебя только в школе учили? Я говорю об известном, хотя и не всем, событии времен борьбы за независимость — знаменитом бостонском чаепитии.

— Хм. Я никогда о нем не слышала. Прошу меня простить, если я уколола твою вновь обретенную американскую гордость, но мне пришлось изучать многовековую английскую историю. Ваше маленькое восстание было всего лишь мгновением в масштабе времени.

Рис снова засмеялся и слегка сжал ее плечи.

— Я надеюсь, ты не станешь доводить до всех свою точку зрения. Американцам нравится думать, что англичане все еще немного дуются из-за потери своих колоний.

— Сомневаюсь, что эта тема когда-нибудь всплывет, но если это все же случится, я постараюсь, чтобы тебе не пришлось за меня краснеть.

— Я никогда не краснею. — Он поцеловал Кенну в макушку. — Ты что-нибудь слышала о Поле Ревире[3]?

— Нет. Он один из тех, с кем тебе предстоит вести дела?

Рис закатил глаза и, указав на старую церковь, преподал Кенне импровизированный урок американской истории. Он рассказал, что помнил, о ранних колонистах — бывших горожанах, пожелавших стать цивилизованными фермерами, но плохо представлявших, как возделывать землю. Он объяснил, что колонисты не смогли прокормиться на неосвоенных землях и были вынуждены заняться рыбной ловлей. Сначала поселенцы ловили треску и этим спаслись от голода. Потом стали строить корабли для доставки рыбы на продажу другим поселенцам. Когда Новая Англия освоила мореплавание, Бостон стал центром прибрежной торговли.

Кенна ловила каждое слово, стараясь узнать как можно больше о родине своего мужа. К тому моменту когда «Морской дракон» причалил к пристани, она почувствовала, что частичка гордости американцев за свою страну, которая должна стать теперь ее второй родиной, передалась и ей.

Пока багаж Риса и Кенны грузили в коляску, к ним подошел капитан Джонсон.

— Буду рад лично сопроводить вас домой, — предложил он.

— Нет, — возразил Рис. — У вас слишком много других дел. Вы и так проявили любезность, наняв для нас экипаж. Дайте нам пару человек помочь довезти вещи.

На это Джонсон только усмехнулся:

— Я вряд ли могу вам кого-нибудь дать. Но вы можете нанять их.

Теперь усмехнулся Рис:

— Нам еще предстоит к этому привыкнуть.

— Спасибо, капитан, за вашу помощь, — искренне поблагодарила Джонсона Кенна. — Вы сделали наше путешествие замечательным. Как только мы устроимся, я буду рада видеть вас первым гостем.

— С удовольствием, мэм. С огромным удовольствием. — Внезапно улыбка исчезла с лица капитана. Он взглянул поверх голов Риса и Кенны и задумчиво потер подбородок.

Кенна и Рис обернулись, чтобы посмотреть, что привлекло внимание Джонсона. К пристани быстро приближалась трехмачтовая красно-белая элегантная шхуна. Судно выглядело безупречно.

— Какая прелесть! — восхищенно прошептала Кенна. — Как бы я хотела, чтобы у нас была такая же. Посмотрите, как она летит!