Злата мужьями богата. Книга вторая - Соня Мишина

— Я уже не сплю, сестра, заходи, — раздался сонный голосок Элизии.

Устроившись вместе на кровати, девушки с четверть часа о чем-то шептались.

— Вот так сюрприз будет для альда Лагемара и его семьи! — смеясь, заметила в какой-то момент Лиззи. — Может, прихватить для них сердечных капель, изготовленных альдой Сорсереей?

— Ну, давай прихватим, — хмыкнула Воскобойникова. Она, чем больше думала, тем больше верила в действенность своей затеи.

Глава третьего Дома и его супруга встречали гостей на пороге: похоже, у эльфов так было принято. Напряженные улыбки на осунувшихся лицах хозяев дома смотрелись неестественно и казались судорогой, которая кривит губы в преддверии слез.

— Пройдемте же к альду Лагемару! — после положенных приветствий предложила нетерпеливая Воскобойникова.

— А как же… мы стол накрыли… — неловко махнула в сторону обеденного зала супруга главы.

— После. Все после. — Твердо отказалась Злата. — Быть может, альд Лагемар пожелает разделить с нами трапезу.

— Не спорь, жена, — шикнул на женщину сам глава. — Уж, наверное, одаренной способностью благословения лучше знать, что и когда делать.

— Да, простите, — потупилась эльфийка.

— Все хорошо, не надо извиняться, — потянулась к ней Златка, погладила женщину по руке. — Какая бы мать не переживала на вашем месте…

От неожиданного сочувствия эльфийка растрогалась и все же заплакала — тихо, горестно, пряча мигом покрасневшие глаза…

— Так! В комнату, где лежит альд Лагемар, с траурными лицами не входить! — останавливаясь у двери, на которую указал глава, приказала Воскобойникова. — У нас совсем другие планы. Идем, Лиззи, — подмигнула она подруге.

Девушки вошли в комнату первыми. И тут же сморщили носы: в помещении царила полутьма, тишина и стоял спертый воздух, наполненный ароматами разнообразных трав и благовоний. «Хорошо хоть не больницей и не мочой пахнет», — отметила про себя Златка.

— Тут слишком темно для задуманного, — произнесла вслух. — Открываем окна, впускаем свет и воздух!

Возражать девушке никто не стал. Через пару минут все занавески были сняты, все окна — открыты.

Альд Лагемар — худой, почти прозрачный — с трудом открыл глаза, расслышав незнакомые женские голоса. Воскобойникова, рассмотрев страдальца при хорошем освещении, слегка вздрогнула: он был не просто белокож, как все эльфы — его сероватая, землистая бледность смотрелась нездоровой и напомнила ей старшего мужа — такого, каким увидела она Дага впервые. Только сейчас Злата поняла, что ее старший муж тоже был очень близок к той грани, на которой сейчас находится Лагемар.

Отодвинув в сторону мешающие сейчас мрачные мысли, Злата извлекла из кармашка подаренный Сандгроном артефакт: говорящее зеркальце в шкатулке из серебристого металла. Откинула крышку, позвала:

— Алиса, прием! Нужна твоя помощь!

Зеркальце, с которым девушки успели пообщаться и обсудить все заранее, незамедлительно откликнулось:

— Прибыли, значит? Покажешь мне болезного?

— Смотри, — Злата подошла к постели своего «пациента» и поймала в зеркальце его отражение.

— Достаточно, что хотела — я увидела, — сообщила Алиса через несколько мгновений.

— И что думаешь? — поинтересовалась Воскобойникова.

— Думаю, шансы есть. В любом случае, не попробуешь — не узнаешь.

— Ну, тогда поехали, — скомандовала Златка.

Из зеркальца полилась громкая, энергичная и совершенно незнакомая эльфам мелодия. Во всяком случае, никто из них, кроме мужей Златы, такой не слышал. Мужья переглянулись, словно спрашивая друг друга: «это то, о чем я думаю?»

Присутствующие слегка растерялись и в недоумении уставились на подруг. Отчего-то никому из родственников и в голову не приходило развлекать страдающего об утраченной любви Лагемара музыкой. Однако оказалось, что это лишь начало.

Под удивленными взглядами, один из которых принадлежал самому Лагемару, Злата и Элизия, плавно покачивая бедрами в ритм барабанам, прошли в центр комнаты и резким движением скинули с себя накидки, похожие на длинные, до пят, плащи, в которые кутались до этого.

По комнате пронесся дружный сдавленный вздох: оказалось, что под плащами девушки спрятали наряды, которые больше показывали, чем скрывали: короткие открытые топики, обшитые блестящими кругляшками монеток, и полупрозрачные длинные юбки с глубокими разрезами по передней поверхности бедра.

— Танец живота! — не выдержал, прошептал впечатлительный Ольгрон. — С ума сойти! Как они до этого додумались? Как решились?!

— Будем надеяться, Лучик знает, что делает, — негромко ответил ему Сандгрон.

Мрачный и настороженный Дагрон промолчал, лишь сильнее сжал и без того напряженные челюсти.

Лагемар тем временем продолжал, не отрывая взора, следить за неожиданными гостьями, которые исполняли перед ним совершенно незнакомый танец — быстрый и одновременно плавный, полный женской грации, подчеркивающий гибкость стана и изящных конечностей. Девушки извивались, выписывали круги то бедрами, то пышными грудями, едва прикрытыми тканью коротких топов.

Стройные гладкие женские ножки и соблазнительные полушария грудей мелькали, двигались, дышали — жили и радовались жизни! И эта жажда жизни, эта радость БЫТЬ оказалась так заразительна, что Лагемар впервые за долгие месяцы ощутил, что его сердце забилось чаще. Кровь быстрее заструилась по его жилам, согревая обессилевшее тело, пробуждая его.

Девушки танцевали восхитительно — обе! Но взгляд словно проснувшегося от длительного беспробудного сна мужчины поневоле все чаще задерживался на той из девушек, что была чуть ниже ростом, чуть смуглее. Ее черные, как ночь, волосы обещали тайну. Темные глаза казались сладкой медовой бездной.

Она была прекрасна! Куда более прекрасна, чем тот образ, который до сих пор жил в мыслях и в сердце молодого мужчины. Он и не догадывался, что взрослая девушка может быть такой невысокой, такой хрупкой — и одновременно такой сильной и живой! Лагемару захотелось прикоснуться к этому чуду. Убедиться, что девушка — не сон, не болезненная греза, множество которых он видел перед собой за последнее время — и все они были обманчивы.

Лагемар слабо пошевелил рукой, не смог оторвать ее от ложа — но смог немного сдвинуть в направлении танцующих и повернуть ладонью вверх.

— Подойди… прошу… — беззвучно шевельнулись его губы.

Злата и Элизия, танцуя, внимательно наблюдали за эльфом, а потому сразу заметили этот жест, адресованный Элизии.

Та вопросительно оглянулась на старшую сестру: что делать? Воскобойникова кивнула: подойди! И Лиззи, продолжая двигаться в такт музыке, приблизилась к ложу страдальца.

— Прикоснись ко мне, — все так же беззвучно произнес Лагемар. В глазах мужчины стояла такая мольба, что Элизии показалось, что ее пронзило стрелой его боли. — Если ты — не сон… — договорил он.