Первое правило диверсанта - Роман Белоцерковец

По какому-то наитию мы добрались до проема в стене вставшего на пути здания. Это оказался небольшой ремонтный цех или мастерская. Кругом стояли различные станки — токарные, точильные, сверлильные и все такое прочее. Мы оттащили Сергея в глубь цеха, куда не доносило песок и пыль с улицы, и только тогда стянули с лиц повязки, отвязались и облегченно вздохнули.

Первым делом я осмотрел Сергея, слава богу, ничего страшного. Всего только небольшой разрез на волосистой части головы чуть выше лба — терануло куском гнилого железа и только, правда, образовалась небольшая гуля, но перевязка была не нужна — кровь уже еле сочилась. Я умыл его и приложил к ссадине в несколько раз сложенный кусок марли. Ким следил за моими манипуляциями молча, когда я закончил, он спросил:

— Как?

— Фигня, скоро оклемается. А ты?

— В порядке, глаза и легкие песком забило. Настоящий ураган. Надо же, так встрять на финишной прямой. Думаешь надолго?

Я сел, сделал глоток воды и протянул фляжку Киму.

— Чего молчишь? — спросил Ким, напившись.

— А ты сам как думаешь?

Он пожал плечами.

— И я такого мнения. Может, эта карусель на несколько часов, а может дней.

— Да знаю, знаю. Хотел, чтобы ты мне что-нибудь хорошее сказал.

— А вот не скажу.

— Да знаю я. Вот же…. Столько времени зря теряем.

Сергей пошевелился, открыл глаза и непонимающе разглядывал нас.

— Проснулся, майор? — спросил Ким.

— Вроде того, дайте воды. — Он напился и спросил: — Где мы?

Я молча обвел окружающее пространство рукой. Сергей, придерживая тампон, покрутил головой, осматриваясь.

— Понятно, — только и сказал он.

В мастерской просидели до следующего вечера, в страхе, что обвалится крыша, и в надежде, что буря скоро стихнет. Если коротко, то, не располагая избытком предвидения, могли только лишь строить весьма отвлеченные планы на прискорбно отдаленное будущее. Ким почти все время спал, только иногда открывал глаза, чтобы что-нибудь сжевать, а заодно перекинуться с одним из нас или обоими сразу парой грубых фраз, вполне определенного красочного оформления и не вполне корректного внутреннего содержания. Мы тоже нервничали, но как-то пытались сдерживать себя, хотя это и давалось тяжело.

В короткую передышку, когда ветер ослаб, я и Сергей разговорились. Мы сидели у казематного окна со скошенным книзу подоконником и под вой ветра, разглядывая мельтешащую перед стеклом муть, тихонько переговаривались, делясь друг с другом своими мыслями, пустыми, не скрою, но хотелось говорить, и мы говорили, недолго, зато откровенно.

— Уж чего не могу понять, так это зачем нужна конспирация. Неужели зная, что и зачем мы делаем — подвергли бы операцию риску? — спросил я, непроизвольно накручивая на указательный палец найденный на загаженном полу огрызок мягкой проволоки.

— Я сам много размышлял на эту тему, — ответил Сергей. — И ничего сколько-нибудь вразумительного не придумал. Не знаю. Может, для большей достоверности и чтобы раньше времени не слиняли отсюда. Ты бы выдержал, зная, что в любой момент можешь выбраться отсюда? Лично у меня такие мысли были, и не раз, бросить все к чертовой матери и… — Он махнул рукой. — А уж Ким точно бы свалил, будь спокоен, если бы знал исходную точку. Последний год он сильно дергался, поизносился, что тут скажешь, работа нервная. Я усиленно трудился в лаборатории, экспериментировал с первоначальным составом сыворотки, он поставлял материал…

— То есть людей? — вклинился я в его рассказ.

— Людей? — удивленно усмехнулся тот. — Где ты их сейчас видел? Одни выродки. И только. Но их в первую очередь. Новый препарат дает потрясающий эффект, впрочем, ты же знаком с результатом, да и сам испробовал изначальную сыворотку на своем знакомом. Видел, на что способен неподготовленный человек после инъекции? Андрей буквально разорвал кимовских шавок. Страшная штука! Особенно после моей доработки. Мы же с детским питанием начинаем принимать этот коктейль, для нас увеличенная доза, как билет на аттракцион.

— Это понятно, я о другом.

— О чем?

— Зачем нужно было устраивать цирк относительно моей прошлой жизни? Девушку эту придумали, подбросили сломанные часы, сфабриковали фотографию, старуху эту в мою голову впихнули — зачем? А после еще отлакировали детство, якобы прожитое в общине.

— Базовая версия. Как ты знаешь, герой должен расти и совершенствоваться, стремиться к цели и в итоге достигать ее.

— Издеваешься?

— Если подумать, то да.

Я не обиделся. Иначе, зная всю подноготную своей миссии, смог бы я довести ее до конца?

— Но суть остается прежней. Тут на первом плане не твои личные переживания, а фон, и главное, то впечатление, что ты произведешь на окружающих простаков, так сказать — аура. Думаю, в этом дело. Хотя, что я знаю, кроме нескольких правил внедрения дезинформации. Я такой же диверсант, как ты и Ким. Память со всеми ее ответвлениями слишком сложная структура, чтобы пытаться ее препарировать без ущерба для себя самого. Так что, прибереги свои вопросы до возвращения. Что да как, деталей я не знаю, а в общих чертах ты уже и сам разобрался.

— Разобрался, — пробурчал я. — Чуть с ума не сошел!

Из проволоки получилось кольцо, стянул два усика в тугую спираль, обломал кончики и стал так же отвлеченно вращать кольцо на пальце.

— Почему чуть? — оживился Сергей. — Откуда такая уверенность в собственной нормальности? Вдруг ты совершенно чокнутый сукин сын, который просто морочит остальным головы? Вот Ким, например, уверен, что ты не знаешь куда идти. Он думает, ты хочешь нас обоих прикончить, заманить в уголок, выждать подходящий момент и прикончить. Ерунда, разумеется, тем более что я не хочу шептаться за его спиной, но Ким, знаешь, себе на уме и, если вбил в голову нечто конкретное, выковырять это из его извилин очень и очень не просто.

— Интересно, конечно, но зачем ты это мне рассказываешь?

— Затем, чтобы ты не вздумал валять дурака, и путать хороших людей! Не то они могут тебе голову отвернуть, хочешь по часовой стрелке, хочешь против, — неожиданно встрял в разговор Ким. Причем он даже не пошевелился, как лежал на боку, отвернувшись от нас, обняв себя за плечи, так и бубнил под нос. — Вы бы оба закрыли рты и дали поспать. Что да что, почему да почему. Забодали! Честное слово, ни днем ни ночью покоя нет. Заткнитесь, прошу!

Слышал ли он разговор с самого начала или нет — не имеет значения. Важно другое, он вполне четко высказал свою позицию, пусть и спросонья, вполголоса, но зато красок не пожалел. Молодец, наемник! Завяжу узелок на память.

— Правда, Алексей, давай закончим, — сказал Сергей.

А что еще можно было добавить? Я не сказав ни слова, прислонился затылком к стене, закрыл глаза и попытался уснуть.