Пасынок судьбы - Владислав Русанов

— Мы отвезем твое величество в Ошмяны к батюшке-королю, — твердо произнес Годимир. Глянул на товарищей — не будет ли возражений?

Протест последовал, но не с той стороны, откуда ожидался. Королевна скривилась, словно отведав кислой вишни:

— Нет, нет… Не хочу. Там скучно! Давай лучше, пан рыцарь, будем вместе странствовать.

— Как можно, твое величество? — опешил Годимир. — Я же пообещал его величеству, и каштеляну, пану Божидару… да и вообще, уместно ли…

— И полкоролевства пропадает… — громким шепотом добавил Ярош, глядя в сторону.

— А что, батюшка обещал полкоролевства? — кокетливо стрельнула глазами Аделия. — И мою руку, должно быть? Я угадала?

— Да что там угадывать? — развел руками Годимир. — Все, как водится, и пообещал…

— Так ты из-за половины королевства меня искал? От дракона спасть хотел? — нахмурилась королевна.

— Нет, конечно! — горячо возразил Годимир, удивляясь про себя, как она быстро освоилась. Уже и разговаривает на равных, как будто всю жизнь их знала. И, чего греха таить, верховодить пытается. Настоящая королевская кровь, ничего не попишешь…

— Нет, если это все правда, — восхищенно проговорил музыкант, — я про вас балладу напишу. Или целый роман в стихах! Не будь я Олешек Острый Язык из Мариенберга!

— А ты правда шпильман? — повернулась к нему королевна. — Настоящий? Дай цистру подержать!

— Еще чего! Испортишь, не приведи Господь!

Она капризно надула губки:

— Фу! Жадина ты, а не Острый Язык. Олешек Жадина из Мариенберга!

Шпильман ошалело заморгал, а Ярош с Годимиром рассмеялись.

— Ай, да высочество! — воскликнул разбойник. — Так ему и надо!

В это время Дорофей дернул его за полу зипуна:

— Это… понимаешь… если она от дракона удрала, стало быть, тут пещера его недалеко… Они завсегда сокровища накапливают, понимаешь… Сколько народу ездило искать, а нам, понимаешь, такое…

— Так! Рот закрой! — оскалился Ярош. — Твое дело — сторона. Ишь ты, золота да каменьев драгоценных ему захотелось! Брагу вари да мед собирай. У тебя это лучше получается!

— Да я чо? Я ничо… — засопел бортник. — Вам же, понимаешь, подсказать хотел…

— Я отведу вас к пещере! — проговорила внезапно Аделия.

— Правда? — поразился Годимир. — Ты же говорила…

— Я помню. Может, чуточку забыла, но обязательно вспомню. Найдем пещеру…

— А ты была… — начал Олешек, но Ярош толкнул его — сказано ж тебе: лучше пока не напоминать.

— А что, пан рыцарь, — разудало проговорил разбойник, — драконы, говорят, и вправду сокровища собирают…

— Так не бывает же драконов, — прищурился Годимир. — Сам утверждал.

— Как это не бывает? — возмутилась королевна.

— Эх! С вами поведешься — не в то еще поверишь! — махнул рукой Ярош. — Моря я тоже не видел. Но оно же есть!

— Еще как есть! — восторженно закатил глаза Олешек. — Видел бы ты лунную дорожку на водной глади летней ночью… — И вдруг спохватился. — А ведь правда, пан рыцарь! Одно дело королевну батюшке вернуть, а другое дело — королевну и голову дракона в придачу… Доброжир тебе корону сразу отдаст! Не задумается даже.

— Не нужна мне корона! — ответил Годимир. — Ты же знаешь, я за властью и богатством не гоняюсь! Но обет выполнить… Такой случай!

— Так что, едем? — улыбнулась Аделия. — Я покажу.

— Да поехали, пан рыцарь! — Шпильман бренькнул по струнам. — Два-три дня не решат ничего… А если и в самом деле дракона завалишь?

— А главное, какая баллада выйти может! — подмигнул Ярош.

— Ну, так и ты от сокровища не откажешься! — в свою очередь подначил его рыцарь.

— А я что? — покачал головой лесной молодец. — Я не претендую. Честно разделим. На всех.

— А я? — влез Дорофей.

— А ты… Если будешь молчать, получишь малую толику, — сурово проговорил Ярош. — Но, не приведи Господь, хоть одна живая душа прознает, куда мы поехали… Ты меня знаешь?

— Знаю, знаю… — пискнул бортник, втягивая голову в плечи.

— Так вот. Под землей найду и на краю земли найду! И кишки вокруг дерева обмотаю, уж извини, твое высочество, а из песни слова не выкинешь…

Аделия махнула рукой величественным жестом. Мол, все понимаю и не обижаюсь.

— Эх, — почесал макушку рыцарь. — Не думал я, что обеты так разрывать могут… Но ведь, если я дракона убью, а после королевну к отцу доставлю, я ж ничего против чести не учиню?

Четыре головы дружно замотылялись из стороны в сторону, будто говоря — нет, нет, не учинишь…

Годимир махнул рукой и пошел проверять конскую сбрую. Наверняка малознакомая с седловкой королевна что-то напортачила. Нужно распутать, расправить перекрутившиеся ремешки и складки потника, а уж тогда и в путь собираться.

Второй день маленький отряд, следуя путаным указаниям королевны, уходил все дальше и дальше на юго-запад, прочь от обжитых земель. С каждой верстой ближе становились сверкающие белизной снеговые шапки Запретных гор, все круче становился подъем. В лесной рати как-то исподволь сероствольные буки-исполины вытеснялись приземистыми темно-зелеными елями. Все меньше становилось под копытами коней овсяницы и белоуса, все больше черники и кислицы. Изредка попадались целые заросли можжевельника, еще не стелящегося по земле, как высоко в горах, а торчащего бойкими кустиками.

Годимир, как истинный рыцарь, уступил седло Аделии и теперь шагал, ведя серого под уздцы. На саврасого сгрузили собранные рачительным Дорофеем запасы — муку, мешочек пшена, два хороших ломтя сала, соль в тряпице и даже оплетенную ивовой лозой корчажку с брагой. Харчей должно было хватить на три-четыре дня. Вот и выходит, что если завтра никакой пещеры не обнаружится, нужно разворачиваться и выбираться к людям. Сперва в Гнилушки, а после и в Ошмяны. Рыцарю хотелось верить в благорасположение и короля Доброжира, и каштеляна пана Божидара. Авось помогут снарядить отряд как положено, с подводами, слугами и запасными конями, и вот тогда уже крылатый гад не уйдет от справедливого возмездия.

На привалах Годимир точил меч и отрабатывал удары. В поединке с драконом случайностей не бывает, да и быть не может. Приставучий Олешек таки заставил рыцаря дать ему пару уроков. Шпильман продемонстрировал знания, полученные от наемника из Костравы, и рыцарь понял, что все уже почти безнадежно.

Желания у парня много, а вот умения никакого. То ли поморянин учил его спустя рукава, лишь бы отвязался, то ли сам не был мастером. Взять хотя бы стойку. Олешек ставил ноги чересчур близко одна к другой, да и сгибать в коленях их никак не хотел. Утверждал, что ему так неудобно. Но рыцарь-то знал, что двигаясь словно на ходулях, ученик лишает себя подвижности и свободы перемещения, что он не сможет с достаточной быстротой отклониться от вражеского удара или, напротив, прянуть вперед в длинном выпаде.