Дела эльфийские, проблемы некромантские - Дарья Снежная

— Нас взяли в заложники? — поинтересовался Саэл.

— Нет, веселее, — отозвался полуэльф, почесывая себе единственное, до чего мог дотянуться, — задницу. — Это работорговцы.

— Но… — Темный аж потерял дар речи на несколько ударов сердца. — Работорговля запрещена и в Греморе, и в Вилее, и в…

— А Варсаке нет. Хотя они об этом и не распространяются. Впрочем, и скрывать сильно не приходится. Все равно иностранцам к ним так просто не пролезть. В основном они добывают товар в Корханне и в Ирии, где рабство процветает. А сейчас, видимо, решили воспользоваться неразберихой в Греморе с отловом эльфов. Все ловят, вот и эти под шумок решили пару-тройку умыкнуть. Эльфы очень редкий товар, а потому дорогой.

Вот влипли так влипли. Это я такой везучий или стоит кого-нибудь из этих двоих за борт выкинуть?

— А ты-то откуда это все знаешь? — озвучил я единственный на данный момент имеющий смысл вопрос.

— Да я работал как-то на таком корабле, — пожал плечами Гил. — А что вы на меня так смотрите? Я, между прочим, обладаю уникальным жизненным опытом и готов передать его подрастающему поколению. Вот когда открою свою таверну…

Гил углубился в пространные мечты о прекрасном будущем, а я нахохлился в углу, впервые задумываясь о том, что лучше бы я сидел дома…

По ощущениям прошло около трех суток, прежде чем нас соблаговолили вытащить на свежий воздух. Меня сочли особо опасным и выделили для сопровождения аж двоих, один из которых, судя по движениям, весьма неплохо обращался с приставленным к моему боку ножичком. Свежий воздух, правда, оказался совсем не свежим, а провонявшим тухлой рыбой и наполненным сотнями выкриков.

— Рамшес, — прокомментировал Гил. — Ближайший порт к Гремору. И один из самых крупных на всем южном побережье, между прочим.

— Я вижу, экскурсию можно вычеркнуть из планов на ближайшее будущее, — хмыкнул тот самый тип, который предложил нас подвезти. Я только сейчас обратил внимание на то, что в нем определенно есть примесь крови оборотня. Даже не половина, но, судя по чуть более длинным, чем у людей, клыкам и по-звериному мягким жестам, четвертинка наберется. Он выглядел вполне довольным собой и радостно потирал ладони в предвкушении удачной сделки.

Долго ждать не пришлось. Спустя четверть вески на борт поднялся здоровенный кошак-лев. Второй облик прямо-таки просвечивал сквозь человеческую личину, отражаясь в косматой гриве волос, кирпичного цвета глазах и злобно приподнятой верхней губе, открывающей клыки. Его сопровождал маг-человек в черном балахоне с золотистой нашивкой, означающей, что он находится на территории Варсака легально, а также пользуется расположением какого-то вельможи. Все верно, своих магов среди оборотней прискорбно мало, так что для людей, наделенных даром и желающих поступить к ним в услужение, варсакские аристократы делают немало поблажек.

— Эльфы? — пророкотал оборотень. — Интересно, где ж ты умудрился их достать?

— Это было непросто, господин, но я уверен, вы оцените по достоинству мои усилия, поэтому…

— Заткнись. — Тяжелый взгляд устремился на меня. — Этот буйный, что ли?

— Насколько я понял, он наемник, возможно, работал на двух других. Мы не знаем, насколько он опытен, поэтому соблюдаем разумные меры предосторожности.

Лев оглядел Саэла, скорчившись и пробормотав «староват», затем Гила.

— Этот наполовину наш.

— Да, поэтому давайте меня отпустим, — тут же внес свою лепту полуэльф.

Владелец корабля побледнел, испугавшись то ли расправы за пленение полуоборотня, то ли потери немалой части прибыли.

— Из какого рода твой отец?

— Да он как-то забыл представиться, прежде чем зажал мою мамочку на сеновале, а после оно вроде как и не имело особого значения, потому с рассветом искать уже было некого.

Лев удовлетворенно кивнул, а Гил понурился, сообразив, что следовало придумать слезную историю про внебрачного сына правителя Варсака.

— За первого темного дам четверную цену. За старика и полукровку двойную, не обессудь.

Работорговец скривился, что-то прикидывая, затем удовлетворенно кивнул.

— У кого из них были амулеты? Мой маг посмотрит.

Несколько моряков ткнули в мою сторону.

Человек приблизился, я затаил дыхание.

— И это вы называете ценными амулетами? — спустя пару ударов сердца возмутился маг. — Медальон без магии со второсортными рубинами и эльфийскую побрякушку, которую никто, кроме эльфов, все равно носить не может?

Я едва сдержал облегченный выдох.

— Но у него же был еще один! Камнями весь усыпанный! — возмутился один из мужчин.

— Был, да сплыл. — Я гадко ухмыльнулся и подмигнул Сычу, крутившемуся около хозяина. Вот тебе за «ласковый» прием. Взгляды всех присутствующих обратились на парнишку. Тот вытаращил глаза от ужаса и затряс головой:

— Это не я! Брешет он!

— Сами разбирайтесь, — буркнул лев, протягивая владельцу корабля кошель с деньгами. — Отведите их в клеть.

Нас спустили по трапу и запихнули в стоящую у него клетку на колесах, прикрепленную к карете с каким-то вычурным гербом.

Что ж, радует только одно: на корабле сейчас будет большая драка, где все друг другу набьют морды.

Я оглянулся на спутников. Саэл, кажется, до сих пор не понимал, как то, что происходит, могло случиться с ним и моим королевским высочеством, а Гил скорбно смотрел в пустоту.

— Ну как? — наконец изрек он. — Как такой замечательный я могу стоить в два раза меньше какого-то оборванного буйного эльфийского принца?

Я невольно усмехнулся. Умеет же он разрядить обстановку.

— Эй, великий знаток варсакской культуры, расскажи хоть, чего нам теперь ожидать от твоих родственничков.

Полуоборотень приободрился от осознания собственной значимости и с видом академического старичка с полувековым опытом преподавания изрек:

— Большинство рабов продаются либо в качестве домашних слуг, либо крупным землевладельцам на их плантации. Дешевле купить раба, которому потом до самой смерти не надо платить, чем выслушивать жалобы вольнонаемных на несоблюдение условий труда и сроков контракта. Самыми дорогими считаются девушки-наложницы и… — Гил вдруг замолк и уставился на меня широко открытыми глазами.

Чуется мне здесь подвох. Раз за меня заплатили в два раза больше, чем за них, и вчетверо больше, чем за человека, а на наложницу я похож мало, то вхожу в эту загадочную категорию «и».

— Продолжай уж. Хуже все равно не будет. Некуда.

— Оборотни очень любят Арены. Там рабов заставляют сражаться или друг с другом, или со специально обученными зверьми на потеху публике. Они любят кровь. Воина редко удается взять в плен, да еще и эльфа…

В глазах Саэла мелькнул дикий ужас, даже сам Гил выглядел на редкость взволнованным.