Суббота в Лиссабоне - Исаак Башевис Зингер

Когда я сегодня пишу эти строки, то, конечно же, отношусь к написанному критически, поскольку хорошо знаю все недостатки, все противоречия и пробелы в учении Спинозы. Но в тот момент я был им околдован, и это продолжалось многие последующие годы.

Я был в восторге. Все казалось прекрасным, никакой разницы нет между землей и небом, далекой звездой и моими рыжими волосами. Мои путаные, сумбурные мысли — божественны. То же муха, слетевшая на страницу моей книги. Это все — волны мирового океана, где течет свое собственное время. Глупейшая моя выдумка — это тоже мысль Бога… Небеса и земля — одно. Законы природы божественны. Естественные науки: математика, физика, химия — тоже Бог. Желание учиться возросло еще больше.

Поразительно, что Ноте и Меир были совершенно безразличны к моим открытиям. Моя поглощенность всем этим их даже забавляла. Я же был ужасно возмущен таким равнодушием.

Пришел однажды Ноте и спросил, не хочу ли я преподавать иврит.

— Кому же?

— Начинающим. Мальчикам и девочкам.

— А как насчет Мотла?

— Не хотят они его.

До сих пор не знаю, почему они не пригласили Мотла. Может, он поссорился с кем-то из руководителей вечерней школы: была у Мотла такая слабость — сказать человеку все, что он о нем думает. И еще — слишком уж много хвастал. Кто знает, может, запросил слишком большую цену. Я даже не решался подумать, в какое положение это поставит мою мать, — знал, что она придет в ужас. А в Билгорае это будет как гром среди ясного неба. Я согласился. Сам не знаю почему.

Первый мой урок проходил на дому у кого-то из учеников. Неожиданно оказалось, что мои ученики — не дети, а молодью парни и девушки, и последних даже больше. Девушки — моего возраста и постарше — надели лучшие наряды. А я предстал перед ними в длиннополом своем лапсердаке, в плисовой ермолке, с рыжими свисающими пейсами.

Как это я, такой стеснительный по натуре, вообще согласился принять подобное предложение — уму непостижимо. По себе знаю, что застенчивые бывают иногда необычайно болтливы. И в тот раз я сразу выложил им все, что знал про иврит. Урок произвел фурор в Билгорае — подумать только, внук нашего рабби учит детей всех этих вольнодумцев, «маскилов» — и чему же? — древнееврейскому языку!

После урока ко мне подошли девушки. Окружили меня, смеялись, задавали вопросы, улыбались. Лицо одной из них поразило меня: узкое, смуглое, карие мохнатые глаза — как у медвежонка, и невозможная, неописуемая улыбка. Я остолбенел. Она что-то спросила, но я даже не понял вопроса. Много романов прочел я к тому времени, много стихов сидело в моей голове. Я уже был готов к тому, что писатели называют словом «любовь»…

Ав — пятый месяц еврейского календаря, состоит из 30 дней, приходится на июль-август общегражданского календаря. Девятое Ава (Тишебов) — день разрушения Храма, день поста и траура.

«Агада» — сборник талмудических, раввинистических, нравоучительных притч, рассказов, преданий на исторические и религиозно-этические темы.

Арнкодеш — Ковчег Завета, в котором хранились Скрижали с высеченным на них текстом Закона. В современной синагоге — шкаф (или киот), в котором хранятся свитки Торы.

Ашкеназы — евреи, проживавшие в германских землях в средние века, а также их потомки. В XV–XVI вв. центр ашкеназийского еврейства переместился в Богемию, Моравию, Польшу и Литву. Ашкеназы говорят на идиш — особом еврейском диалекте немецкого языка, который наряду с древнееврейской вобрал в себя и славянскую лексику (после миграции евреев в славянские земли в XIV–XVII вв.).

Афикоман — кусок мацы (см.) (на праздничной трапезе), который прячут до конца трапезы и съедают последним в знак завершения пасхального седера.

Бадхен — шут на еврейской свадьбе. Принимал участие в семейных торжествах, развлекал гостей во время праздников.

Бар-мицва — религиозное совершеннолетие мальчика (тринадцать лет). Обряд совершается в первую субботу после исполнения тринадцати лет и одного дня.

Бегельфер — помощник учителя в хедере (см.).

Бейс-дин — раввинский суд, букв, «дом суда». Традиционный раввинский суд состоит из трех судей. Однако допускается и иной состав — от одного, обычно местного раввина, до семи. Такой суд может быть и арбитражным: каждая сторона выбирает по одному судье, а те приглашают третьего. В России бейс-дин был особенно распространен в XIX пеке.

Бейс-дин ведет начало со времени Исхода из Египта. Моисей Маймонид — великий ученый и философ древности — говорит так: «Судья должен обладать семью основными качествами — быть мудрым и скромным, почитать Всевышнего, презирать деньги, любить правду, любить людей, иметь хорошую репутацию». Судья, по Маймониду, должен быть также строг к себе, остерегаться причинить зло и иметь доброе сердце, чтобы защитить притесняемого от ненависти и жестокости преследователей. Следует вести процесс так, чтобы принять решение, справедливость которого ясна обеим сторонам и без труда понята ими.

Бейт-мидраш (букв. «дом толкования») — учебное заведение, где изучали Талмуд и послеталмудическую литературу.

Галут (иврит) — изгнание. Самоназвание еврейской диаспоры.

Гаскала (иврит) — еврейское просветительское движение, возникшее во второй половике XVIII века.

Гемара — свод комментариев к Мишне (см.). Вместе они образуют Талмуд.

Гефилте фиш — фаршированная рыба, традиционное еврейское блюдо.

Гой — нееврей, иноверец.

Дибук (или диббук) — злой дух, вселяющийся в человека и овладевающий его душой (по народному поверью). Дибука необходимо изгнать с помощью специальных обрядов. Иначе человек продолжает мучиться и болеть.

Дин-Тойрэ — процесс раввинского суда, который проводится в доме суда — бейсдин (см.).

Дрейдл (идиш) — четырехгранный волчок. По традиции дети играют в дрейдл на деньги во врем и праздника хануки (см.).

Ешиботник — учащийся иешивы (ешибота) (см.).

Зогар («Сияние») — одна из основных книг Каббалы, мистический комментарий к Пятикнижию. Автором считается рабой Шимон бар-Иохаи (II в. н. э.).

Идиш — язык ашкеназов, основной язык жителей еврейских местечек Восточной Европы. Возник около тысячи лет назад как особый диалект немецкого языка, вобрал в себя древнееврейскую и славянскую лексику. Вплоть до XX века его пренебрежительно называли «жаргоном». Затем идиш развился в зрелый литературный язык, на котором писали Шолом-Алейхем, М. Мойхер-Сфорим, И.-Л. Перец и др.

Иешива (ешибот) — религиозное учебное заведение, где юноши изучают Талмуд, чтобы стать раввином или же получить другую религиозную специальность.