Игры вышнего мира - Олег Авраменко

— Вы умеете наделять людей магией?

Инга отрицательно покачала головой:

— Наделять — нет. Я могу лишь возвращать утраченное, да и то не до конца. От рождения у Сандры был инквизиторский дар, а я сумела восстановить его только до промежуточного.

— И давно вы это сделали?

— Примерно через год после всех тех событий. Сандра сама связалась со мной через Кристину. Она попросила освободить её от опеки несториан.

— Но почему? Кажется, они хорошо заботились о ней.

— Даже чересчур. Почитали её, как святую, а Сандру это сильно раздражало. Впрочем, она беспокоилась не за себя, а за Феликса — тогда его ещё звали Марио. Сандра боялась, что в атмосфере поклонения и обоготворения мальчик будет воспитан… ну, не совсем правильно. Ты ведь понимаешь?

— Конечно, понимаю, — ответил Марк. — В школе я каждый день имею дело с разбалованными королевскими отпрысками. А это было бы во сто крат хуже.

— Вот именно. Поэтому Сандра, убедившись, что несториане неисправимы, обратилась ко мне. Мы перебрали много разных вариантов и в конце концов остановились на Ланс-Оэли, что я и предлагала с самого начала. Это изолированная Грань без трактовых путей, а ближайшая Вуаль находится в семидесяти милях от Кэр-Магни. Здесь нет ни одного колдуна, есть только слабенькие сельские ведуны, а чужаков почти не бывает. Ланс-Оэли издавна считалась вотчиной Мэтра, потом её унаследовали мы — так сказать, новые Великие, — Инга иронично ухмыльнулась. — Эту Грань по-прежнему обходят стороной и чёрные маги, и обычные. Ещё со времён Мэтра на территории в радиусе тысячи миль вокруг Кэр-Магни были установлены чары, извещавшие его о появлении любого постороннего человека. Шесть лет назад я переключила их на себя, и представь себе: если не считать тех, кого приводили мы с Владиславом, за все эти годы сюда без спросу сунулся только один посторонний — просто любопытный путник, который хотел посмотреть на резиденцию Великих. Когда я появилась перед ним, он здорово струхнул и сразу убежал. Так что для Феликса это хорошее место — до тех пор, разумеется, пока никто не подозревает, что он здесь.

— Ага! — сообразил Марк. — Значит поэтому Сандра не поселилась вместе с ним?

— Среди прочего, и по этой причине, — подтвердила Инга. — Всё-таки в Кэр-Магни бывают люди со стороны — в основном, мои фрейлины, которых я иногда привожу с собой. Если бы я перестала это делать, обязательно начались бы нежелательные разговоры, лишние вопросы, разные догадки. Я не могла так рисковать. И в то же время, скрыть присутствие Сандры, пусть и от редких визитёров, было невозможно — слишком велика вероятность, что кто-нибудь заметит, что в доме живёт ещё один человек. Да и Феликс, научившись говорить, рано или поздно проболтался бы о своей маме. И опять же — пошли бы толки, и наша тайна оказалась бы под угрозой. А на самого мальчика никто особого внимания не обратил. Ну, захотелось Суальде воспитать ещё одного внука — нормальное желание, тут нет ничего странного, а тем более подозрительного. Конечно, для Сандры это было трудное решение, но ради сына она согласилась. Почти год не видела его вообще, а потом, когда он уже забыл её, мы рассудили, что редкие встречи не повредят. Теперь Феликс не скажет, что видел свою маму, а о тёте Андреа и тёте Гвен он может говорить сколько угодно — мои гости считают, что речь идёт о каких-то местных женщинах. Ну, а местные наоборот — уверены, что Андреа и Гвен из компании моих фрейлин. Правду знает только Суальда, но она крепко держит язык за зубами. Это ещё Мэтр постарался — из неё ничего не вытянешь.

— А Нильс вам понадобился, чтобы изгнать отсюда Леопольда, — Марк не спрашивал, а утверждал. — И ещё как дополнительный гарант безопасности.

— Совершенно верно. К тому же он отличный товарищ для ребёнка. — Инга повернула голову и посмотрела в сторону ворот: Леопольд всё ещё держался от Нильса на расстоянии, но они уже о чём-то переговаривались. — Это вовсе не значит, — продолжала она, — что я не доверяла Леопольду. Просто не хотелось ставить его в неловкое положение перед Владиславом, когда он будет вынужден утаивать от него информацию о Сандре. А что он её узнает, я не сомневалась — и, как видишь, была права. Вообще-то я думала, что Леопольд узнает и Феликса — но, похоже, он видел его слишком недолго, чтобы запомнить.

— А если бы запомнил?

— Тогда ему пришлось бы хранить эту тайну от Владислава. Как придётся теперь. Сандра сама не хочет, чтобы Владислав знал о ней. Она понимает, что это поставит всех нас — а её в первую очередь — в неловкое положение.

— Но ведь Владислав здесь иногда бывает, — заметил Марк. — Он же видит мальчика и… ну, разве сердце не подсказывает ему, что Феликс его сын?

— Выходит, что не подсказывает. Но даже если у него возникала подобная мысль, он сразу отметал её, поскольку она противоречила известным ему фактам. Дело в том, что в первый год, когда Феликс жил здесь, Сандра и Кристина по-прежнему оставались на Основе. И время от времени с моей помощью устраивали так, чтобы Инквизиция выходила на их след. Об этом вскоре узнавали чёрные маги и несториане, что направляло их поиски по ложному пути. А чтоб уж ни у кого не оставалось никаких сомнений, однажды Сандра, как бы по чистой случайности, попала в выпуск новостей крупной телекомпании.

— Я что-то такое припоминаю, — сказал Марк. — Да, точно! Тогда Владислав был сильно взволнован, показывал вам картинку… то есть, фотографию какой-то людной улицы на Основе, и там, среди прохожих, была Сандра. Значит, тогда вы ещё не изменили её внешность?

— Нет, в то время я не умела этого делать. Даже не догадывалась, что такое возможно. Меня научил мастер Ильмарссон.

— Научил? — удивлённо переспросил Марк. — Он вас этому учил?

— А что тут странного? — пожала плечами Инга. — Думаешь, раз мы с Владиславом обрели огромное могущество, то уже всё знаем и умеем? Кабы не так! Одно дело, сдвинуть Луну с орбиты, заставить померкнуть Солнце, устроить землетрясение или извержение вулкана — тут большого мастерства не нужно, достаточно лишь грубой силы. А вот более тонкие вещи, более сложные — этому надо учиться.

— Я всё понимаю, — сказал Марк. — Но разве главный мастер умеет изменять человеческую внешность?

— Нет, не умеет. Однако он опытен и мудр; он по-настоящему великий учитель. А что отличает великого учителя от просто хорошего, так это умение научить тому, чего даже сам сделать не можешь. Благодаря ему, я сумела разобраться во многих своих способностях, о которых прежде даже не подозревала. В частности, смогла изменить внешность Сандры и Кристины. Правда ведь, неплохо получилось?

— Да, — согласился Марк. — И не просто неплохо, а великолепно.

— Особенно я горжусь Сандрой, — сказала Инга. — Мне удалось в полной мере сохранить её утончённую красоту и вместе с тем сделать совершенно неузнаваемой.

— Зато теперь она немного похожа на вас.

— Лишь самую малость. Это получилось у меня нечаянно. Сначала мы даже не замечали, а когда заметили, Сандра уже не захотела ничего менять. В конце концов, наше сходство не индивидуальное, просто один тип внешности.