Роман в утешение. Книга первая - Татьяна Герцик

Я не возражала. Я тайно искала пути к освобождению, стараясь не дать Пронину ни малейшего подозрения. Несколько раз встречаясь со своими мальчишками, я не сделала ни единой попытки прибегнуть к их помощи или позвать на помощь Георгия. К тому же я была уверена – бывший муж отступился от меня из-за возражений своей новой спутницы жизни.

Пусть он и не готов еще рассказать родным об изменениях в своей судьбе, но, как говорится, шила в мешке не утаишь. Перед моими глазами, как живая, встала красотка, что так умильно говорила с ним на последней институтской вечеринке. Было больно, но я чувствовала, что это последние содрогания умирающей в моем сердце любви.

Мягко звучала музыка, откуда-то сбоку лился приглушенный свет, каждую секунду меняя свою окраску, и мы с Романом синхронно двигались по танцполу. Любовник был совершенно доволен моим дисциплинированным поведением.

Я и в самом деле вела себя на редкость примерно – не пыталась от него никуда удирать, даже в туалет, ни с кем не знакомилась, приглашения потанцевать от незнакомых мужчин не принимала. В общем, он вполне мог гордиться собой – его усилия по моему укрощению не пропали даром.

Музыка закончилась, мы пошли на место, и тут Пронина ждал неприятный сюрприз. За нашим столиком, мило улыбаясь, сидела его прежняя пассия, мелькавшая на всех фотографиях в понравившейся мне статье об интерьере его дома.

Чувствовала она себя вполне комфортно, если судить по ее небрежной, даже несколько развязной позе. Закинув нога за ногу, девушка сидела, вальяжно откинувшись на спинку кресла, и внимательно наблюдала за нами. Увидев ее, Пронин испуганно затоптался на месте, потом выдвинулся вперед, пытаясь спрятать меня за своими плечами.

Мне стало смешно – вряд ли ему удастся скрыть мое присутствие. Чувствуя, что он вовсе не прочь развернуться и удрать, я выпустила его локоть и непринужденно прошла вперед. Сев на свое место, рассеянно улыбнулась неприязненно глядевшей на меня девице.

Роман сердито плюхнулся рядом. С упреком взглянув на него, я укорила:

– Может быть, ты представишь нас друг другу?

Оглянувшись по сторонам, он чуть заметно кивнул, и я поняла – охране велено передислоцироваться поближе. Но зачем? Неужели эта милая с виду особа может представлять для нас какую-то угрозу? На горизонте промелькнул Вадим с одним из охранников, и я вдруг поняла, что дело вовсе нешуточное – уж очень у Попова было озабоченным лицо. Обычно он встречал неприятности с безразличной миной, безмолвно говоря – это всё ерунда!

Жизнь обещала стать гораздо более интересной, чем прежде, и я замерла в предвкушении новых потех. Забавно, что сейчас будет делать Роман? Прикажет убрать незваную гостью подальше или всё-таки поговорит?

Поскольку знакомить нас он не собирался, я взяла бразды правления в свои руки.

– Я – Маргарита. А вы кто?

Она с неожиданным энтузиазмом пожала мою протянутую руку и представилась:

– Полина. Как вы понимаете, экс-подруга.

Я завистливо вздохнула, чуть закатив глаза:

– Бывшая! Как вам повезло!

Она с удивлением посмотрела на меня. Мое поведение явно не укладывалось в ее представление о жизни с олигархом.

– Вам что, не нравится Роман?

Я откровенно призналась:

– Да не особенно.

После этого провокационного признания Пронин разозлено приподнялся, пытаясь что-то возразить, но мы не позволили ему прервать наш замечательный междусобойчик.

Оценивающе посмотрев на меня, Полина протянула:

– Я никак не могла понять, с чего вдруг Роман вытурил меня с яхты. А это он на тебя глаз положил.

Пришлось уточнить:

– Да ладно, если бы только глаз.

Выступающий в дикой для себя роли третьего лишнего Пронин рассвирепел и рявкнул:

– Полина! Давай прекращай дурацкие разборки и катись отсюда!

Она взвилась:

– Это общественное место и ты мне здесь не указ! Что хочу, то и делаю!

Он хотел схватить ее за руку и поднять с места, но я спокойно ему заметила:

– Ты как-то неадекватно себя ведешь, Роман! Дай нам поговорить! Думаю, у нас найдется много общих тем для разговора! – это прозвучало у меня с изрядной долей сарказма, и Пронин понял, что единственная общая тема для нашей чудной беседы – это он сам.

Полина ждала яростного протеста, но Пронин, не желая терять со мной с таким трудом налаженный контакт, как-то странно сжался и замолчал, с откровенной угрозой гипнотизируя взглядом мою собеседницу.

Но ее не так-то просто было запугать. Мило улыбаясь, она протянула:

– Так это ты его спасительница?

Пришлось согласиться:

– К сожалению, я.

Она удивленно нахмурилась:

– Почему к сожалению?

– Потому что хотелось, чтоб спас его кто-нибудь другой.

На лбу у Романа расправились собравшиеся было глубокие морщины – этот ответ понравился ему гораздо больше ожидаемого им «лучше бы он утонул».

Полина никак не могла понять, чем же я недовольна. Решив, что это ей гораздо лучше объяснит бывший любовник, она небрежно ему предложила:

– Пойдем, покурим?

И услышала совершенно неожиданное:

– Я не курю.

Не поверив, саркастично уточнила:

– И с каких это пор?

– Да с тех самых, как узнал, что у Риты аллергия на табак! – И добавил: – Кстати, теперь вся моя обслуга ведет здоровый образ жизни.

У Полины изумленно округлились глаза.

– Вот оно как! Похоже, здесь всё гораздо серьезней, чем я думала. – И желая сокрушить Пронина одним ударом, язвительно поинтересовалась: – И когда же ваша свадьба, дорогой?

Но, похоже, его ответ сокрушил ее саму:

– Как только Рита получит развод.

Достойно перенести это известие у нее не получилось. Вскочив, она попыталась с размаху залепить ему затрещину, при этом дико вопя:

– Я столько раз просила тебя на мне жениться, и каждый раз ты только похотливо хихикал! А на этой кикиморе ты жениться хочешь! – и добавила нечто вовсе не для женских ушей.

Не думаю, чтобы она хотела оскорбить меня, просто крах ее представлений о Пронине как о неисправимом плейбое заставил ее забыть о том, что я рядом. Но меня ее оскорбления вовсе не задели. Наоборот, я с интересом смотрела на взбешенного Романа. Что теперь будет делать он?

Перехватив занесенную для удара руку, Пронин сжал ее так, что Полина взвизгнула. Небрежным толчком отправил бывшую подругу в железные объятия подбежавшего к нам Вадима. Неприязненно заметил: