Чертова дюжина контрразведки - Николай Лузан

Приближался 2006 год, в семье и в здоровье матери улучшений не произошло, и он, отбросив последние сомнения и страхи, решился взяться за осуществление своего преступного плана. И если вопрос сбора секретных сведений по БРК «Тополь-М» не вызывал больших затруднений, то вторая часть плана — поиск покупателя и выход на него — стал настоящей головной болью. То, что им должен быть представитель иностранной спецслужбы ЦРУ, у Нестерца не вызывало сомнений, а вот как незаметно ускользнуть от российской контрразведки и выйти на него, он долго не мог определиться.

Казалось бы, чего проще установить контакт с американцами во время проведения ими инспекции космодрома. За полтора десятка лет эта процедура стала рутиной и была хорошо знакома Нестерцу. Он неоднократно участвовал в обеспечении инспекций, но, взвесив все «за» и «против», решил отказаться от такого варианта. И тому имелись причины.

Во-первых, самому напроситься в группу сопровождения американских инспекторов — значит, засветиться перед контрразведкой. За 20 лет службы Нестерец познал ее жесткую хватку и не собирался проверять на себе. Во-вторых, у него возникали серьезные сомнения в том, что если и удастся на короткое время уединиться с американцами, то они могут воспринять его действия как провокацию. И, наконец, в-третьих, он вряд ли мог рассчитывать на получение вожделенного миллиона. В своих рюкзаках инспекторы если что и носили, то никак не доллары, а скорее шпионское снаряжение.

Другим адресом, где, как полагал Нестерец, можно было заработать на секретах, являлись генеральное консульство США в Санкт-Петербурге и посольство в Москве. Уж там-то в резидентурах ЦРУ знали толк в том товаре, что имелся у него на руках и наверняка располагали миллионом. Определившись с будущим местом торга и покупателем, Нестерец занялся сбором секретной информации по БРК «Тополь-М».

Прошумели и остались позади новогодние праздники. Но они не принесли радости Нестерцу. В нем снова зароились серьезные сомнения, и здесь его озарила догадка: то же самое, что в Москве и Санкт-Петербурге, он гораздо с меньшим для себя риском мог проделать в Киеве! Там, как ему представлялось, российская контрразведка была бессильна помешать исполнению шпионских замыслов. Украина — окончательно определился в своем выборе Нестерец!

За после годы на его исторической родине произошли удивительные перемены. Благословенная земля Украины и чудо-град Киев, гордо вознесшийся на крутых берегах Днепра, воспетые гениальным Гоголем и прославленные великим историком Карамзиным, в начале третьего тысячелетия вряд ли бы подвигли Николая Васильевича и Николая Михайловича на ту величественную оду славянскому духу, который помог двум братским народам мужественно противостоять бесчисленным ордам захватчиков и пережить окаянные смутные времена.

Спустя тысячелетие после образования Киевской Руси время словно повернуло вспять, и новые тяжкие испытания выпали на долю русского и украинского народов. В Киеве под сводами древних славянских святынь, где родилось великое «Слово…», объединившее их в Великую Державу, зазвучали совершенно иные речи. Одни — ненавистники всего русского, когда со своего, а чаще с чужого голоса, лили приторный елей в замутненные души паствы. Другие — оголтелые националисты, ревнители чистоты украинской мовы и расы, подняли из ада палачей украинского и русского народов фашистов из дивизии СС «Галичина» и возвели в ранг национальных героев. Не меньше их усердствовала клика «оранжистов» во главе с бывшим президентом Ющенко. Ослепленные национализмом, они пускались во все тяжкие, чтобы только прервать связь времени и духовное родство двух братских народов. В ход шли наглая ложь и клевета, беззастенчивая спекуляция на общем трагическом прошлом.

Их стараниями некогда мать городов русских — Киев в те годы скорее напоминал злую мачеху, которую нахальный заморский дядька бесцеремонно впихнул в отчий дом. Из центра Киева — сердца славянской цивилизации и культуры, где теперь холодно поблескивают стеклом и бетоном посольские особняки стран НАТО, повеяло духом, чуждым русскому и украинскому народу. За их стенами под мощными электронными щитами сегодня плетут свою невидимую паутину разведывательные резидентуры.

Алчный цвет злата, которым они, особо не стесняясь, манят на своих сайтах, влечет в их липкие сети тех, кто ради корыстных интересов готов торговать интересами Родины. Для большинства предателей — Дудника, Накаидзе, матери и сына Алиевых и других — вояжи на Украину по скользкой шпионской тропе закончились не роскошными бунгало на Канарских островах, а камерой в Лефортовской тюрьме. И только там они осознали, что тот денежный мираж, которым завлекали к себе иностранные спецслужбы, может быстро смениться на прозаичный пейзаж мордовских лесов и сибирской тайги.

Нестерцу, наблюдавшему по телевизору за событиями на Украине, все, происходящее в этой стране, грело мелкую душонку. В нем крепла уверенностью, что его преступный план увенчается успехом. Закончилась суровая зима 2006 года, наступила весна, а с ней пришло время очередного отпуска. На этот раз он паковал не только чемоданы, а и секреты ракетного комплекса «Тополь-М»: тайком от сослуживцев копировал, сканировал и переносил на компакт-диск технические описания различных систем, результаты их испытаний, чертежи и схемы. В большинстве случаев содержащиеся в них материалы имели гриф «Секретно» или «Совершенно секретно» и составляли государственную тайну.

Подошел к концу март. Нестерец, сдав в секретную часть имевшиеся на руках документы и получив в строевой части отпускное удостоверение, а в финансовой службе деньги, покинул все еще утопавший в снегах космодром и отправился на Украину. Поезд, бодро постукивая колесами, катил на юг. Вскоре зимний пейзаж сменился на весенний. Киев встретил Нестерца веселым звоном ручьев, радостным щебетом птиц и оживленными лицами киевлян. Их головы кружил сладковатый запах распустившейся вербы, и совершенно другой отравлял Нестерца — запах вожделенных денег.

Шестого апреля он набрался смелости и, соблюдая меры предосторожности, позвонил из телефона-автомата в посольство США в Киеве. Ему ответил голос с акцентом. Избегая лишней детализации, Нестерец скороговоркой сообщил, что располагает важными сведениями о ракетном комплексе «Тополь-М» и готов передать их за соответствующее вознаграждение. Его собеседник задал несколько уточняющих вопросов, чтобы убедиться, что имеет дело не с очередным сумасшедшим; в последнее время, в связи с весенним обострением, активно атаковавших посольство. Ответы Нестерца, видимо, рассеяли опасения американца, и он предложил ему описать себя, после чего назначил встречу в посольстве.

Начинающий шпион несколько опешил. Такого примитивного отношения к конспирации и пренебрежительного отношения к себе он никак не ожидал. Вместо тайной встречи где-нибудь в неприметном ресторане или на явочной квартире разведчики ЦРУ, не утруждая себя, тащили его в официальный кабинет. Нестерца вновь охватили сомнения и страхи, но жажда денег оказалась сильнее. В назначенное время он подошел к подъезду посольства. Навстречу ему вышел сотрудник и, узнав по внешности, проводил в крыло здания, занимаемое американской разведкой.

В скромно обставленном кабинете, с огромным зеркалом во всю стену, Нестерца встретил благообразный средних лет сотрудник. Представившись Моррисом Стэнли и назвав свою должность — резидент ЦРУ, он предложил присесть. Нестерец занял кресло напротив и осмотрелся по сторонам. Из зеркала на него таращилась растерянная физиономия с бегающими глазками. За зеркальной стеной — шпион об этом не догадывался — скрывались опытные психологи и аналитики. Они внимательно следили за кандидатом на вербовку в разведывательную сеть ЦРУ, чтобы определить, с кем имеют дело и на что можно рассчитывать в работе с будущим агентом.