Чужое лицо - Фёдор Быханов

— Что стал теперь, по «милости» доктора Лериха, электромагнитной клеткой Алику, а скоро надеется принять в своё ограниченный объём и самого Бьенол.

Больше у пришельца оказалось хлопот с взрывной машиной. Потому, что не сразу нашел удобное место:

— Где бы ее спрятать?

Наконец отыскав удобную выемку в корнях приметной пальмы, стоящей неподалеку от входа в подземный городок острова, инопланетянин закопал машинку туда.

Теперь, когда основные моменты задуманного были готовы к осуществлению, можно было браться за следующий пункт своего дерзкого плана освобождения.

Бьенол прыгнул через пространство туда, где в этот момент томился под охраной вооружённых бандитов профессор Колен.

— Момент для освобождения Жана Луи Колена, Бьенол, — по его собственному мнению. — Выбрал очень удачно.

Профессор, да и его охранники, в момент его появления завтракали за общим столом. Потому никто из боевиков команды Грилана не успел даже схватиться за своё оружие, когда настала пора самим, под прицелом дула огнестрельного оружия, поднимать руки вверх.

Прямо перед ними, с пистолетом наизготовку, внезапно оказался недавний узник этой же камеры, до недавнего времени бывшей просто машинным залом разрушенной атомной электростанции.

Материализовавшись буквально из воздуха, пришелец Бьенол крайне ошеломил охранников резким выкриком:

— Всем сидеть на местах! Руки за голову!

Ствол пистолета поочередно переходил от одного бандита к другому.

Те замерли.

Тогда сетелянин разрешил подняться из-за стола профессору. И тут же велел ему собрать пистолеты и автоматы у растерявшихся незадачливых тюремщиков.

Когда это было выполнено, а старый врач собрал целую кучу оружия, прозвучала новая команда:

— Теперь все туда!

Поведя стволом пистолета, Бьенол указал пленникам на самый дальний угол машинного зала.

— Там и ждите исхода дела! — строго заявил он. — Вы стали моими заложники. И я уверен — заставлю дона Луиса освободить Алика в обмин на ваши жизни.

Арестованные не очень-то поверили в выполнение сказанного.

Потому пришлось находить дополнительные аргументы.

— Вас тут много, а он один, — услышали пленные охранники. — Так что сделка будет более выгодной для мафии, чем для меня.

Бандиты послушались — отправились туда, куда было велено. Услышав напоследок еще более категоричное:

— Теперь будем вместе ждать момент, когда появится начальство.

До прихода доктора Лериха, получившего по телефону сообщение о предпринятой Бьенолом акции, им с профессором удалось перекинуться несколькими существенными фразами. Теми ради которых, собственно, и прыгнул сюда, в свою бывшую камеру, пришелец.

Тихо, так, чтобы ни слова не донеслось до обезоруженных охранников, Бьенол шепнул пожилому пленнику:

— Будьте готовы к побегу!

После чего пошли подробности:

— Когда на остров прибудет подводная лодка, я взорву силовой кабель, питающий клетку Алика, потом мы захватим в заложники дона Луиса и заставим отправить нас отсюда под водой!

Профессору понравился план настолько, что он горячо, не стесняясь проявленных чувств, обнял молодого друга.

Потом, пока еще оставалось время, пришелец Бьенол поведал о том, что ему дополнительно удалось узнать, пребывая на относительной свободе. Но главный упор, в своем рассказе, всё же сделал на последовательности освобождения Алина из электромагнитной клетки.

Ключом откуда было только лишение оборудования реактора от подачи к нему электропитания.

— Как Вы это сделаете? — не до конца поверил в реальность операции старый пластический хирург.

Следовало объяснить причину неверия.

— Ну, я имею в виду, с помощью чего Вы взорвете кабель? — добавил он в подкрепление своим сомнениям.

— Мина уже заложена в шахту, — ответил тот. — Туда, где проложены несколько бронированных труб со сверхпроводящими растворами.

Далее последовало краткое описание того, что произойдет:

— Так что взрыв заряда пентрита сразу же замкнет сеть.

Немного подумав, сетелянин поведал все до конца:

— Ну, а сама взрывная машина спрятана в корнях пальмы. Той, что у входа в подземелье. Легко найти.

Убежденность Бьенола в успешном осуществлении задуманного теперь передалась и профессору. От избытка добрых чувств, он даже крепко пожал руку своему молодому другу.

Но когда тот уже решил, было ретироваться, внезапно распахнулась дверь в бывший машинным зал, превращенный в тюремную камеру. И на пороге возникло несколько лаборантов, вкативших в арестантское помещение небольшую тележку с включенным на ней телевизионным монитором.

Толстые жгуты проводов черными змеями тянулись следом.

— Бьенол. не спеши удирать! — с экрана на них глянуло улыбающееся лицо, довольного произведенным эффектом, доктора Лериха.

Учёный не ограничился столь своеобразным приветствием и, как в дальнейшем оказалось, намеревался сказать гораздо больше слов, чем необходимо для разрешения конфликта.

— Ты можешь перестрелять хоть всех этих безмозглых горилл-охранников, — ученый упивался своим превосходством. — Да и лаборантов, заодно, перебей тоже.

Худое лицо новоявленного диктора пошло на впалых щеках широкими морщинами оттого, что раздвинулись в язвительной улыбке его тонкие худые губы.

— Эка невидаль, — донеслось с экрана. — Но мальчишку ты никогда не получишь!

Повисло тягостное молчание.

Прервалось оно тем же Лерихом, чья улыбка стала еще более зловещей, но ненадолго.

Переходя к новому повороту в разговоре, доктор посерьезнел:

— Правда, не видать тебе Колена-младшего, как собственных ушей до тех пор, пока сам, — он акцентировал на это внимание. — Сам и причем добровольно, не решишь отправиться к нему в камеру реактора.

— А если откажусь? — прервал его красноречие Бьенол.

— Тогда гарантирую две смерти.

Нахмурившийся Доктор демонстративно сжал свои сухие кулачки:

— Сначала погибнет профессор — прямо здесь, на твоих глазах, в этом зале, а потом уже прикончим и Альберта Колена в его сверхнадежной клетке.

— Руки коротки, — последовала столь безжалостную перспективу реплика сетелянина.

И вот тут ему изменила выдержка.

— Мальчишка, как и я, неуязвим!

Невольно, но проговорился Бьенол о том, что слышал всё во время беседы доктора с доном Луисом.