Завещание Ворона - Дмитрий Вересов

А они пялились на нее и тихо ржали. Лыбились белоснежными оскалами своими — мол, давай! Давай, мэм! Let us have fun! <Развлечемся! (англ.)>. Мы любим мамочек, ты самый наш любимый размер!

Но она нашлась, что сказать.

На каком-то автопилоте нашлась.

Наверное, она хорошо выглядела.

Все же актриса хорошей питерской школы.

Актриса с таким опытом!

Она им показала, какая пропасть разделяет их.

Этих сосунков и ее — царицу! Царицу в пафосе греческой трагедии!

Она даже без грима была белее и холоднее снега.

Она почувствовала это по их глазам, что обдала их арктическим холодом, когда процедила сквозь зубы…

Не то, что сперва подумала, де — «Fuck off, you, dirty jerks!» <Отъе…, грязные недо…! (англ.)> — но тем их обдала, что отчетливо прозвучало для их тугопроходимого, затуманенного похотью сознания:

— Я не сплю с неудачниками, мальчики, не сплю с теми, которые идут во флот за восемьсот баксов в месяц и за перспективу бесплатного высшего образования… Так что передайте своему мастер-сержанту, что вы сегодня в увольнении облажались. А я расскажу о нашем разговоре своему мужу — коммодору…

А потом, потом… Когда она все же уехала из этого кафе от тех облажавшихся морячков, она долго думала, что, может, надо было бы и решиться на это?

Ведь Паша-то решился с пятнадцатилетней?

И, засыпая в постели в тот вечер, она долго ворочалась, представляя себя в объятиях двух моряков.

Ирландца и смуглого — латинос.

* * *

А на утро ей позвонили из кинокомпании «Мунлайт пикчерз».

— Вы посылали нам свое резюме, мэм? Не хотите ли приехать на кинопробы? Для вас есть небольшая роль в фильме про русских моряков…

Судьба?

Это ли не судьба?

Таня?

— Привет! Ну, пошли смотреть рыбок, я уже билеты купила!

При взгляде на ее улыбающуюся мордашку вся тревога мгновенно улетучилась. Жива, здорова, весела и, похоже, искренне рада видеть его. Захотелось обнять ее, прижать к груди…

Но одновременно с облегчением нахлынула злость.

— Рыбки подождут! Марш в машину!

— Ты что, сердишься на меня?

— Нет, я просто в восторге! Обожаю, знаешь ли, когда из меня делают идиота! Я комкаю деловую встречу, откладываю подписание важного контракта, отрываю от дел лучшего врача! — Нил за рукав тянул ее к машине, как когда-то тянула его, нашкодившего, в угол бабушка Александра. Марго не сопротивлялась. — Мы мчимся в гостиницу, влетаем в номер, а там валяется какая-то посторонняя тетка, мало того, при ней мужик мерзкой наружности! Что характерно, оба русские и откликаются на фамилию Савин, но ни про какую Маргариту слыхом не слыхивали…

Нил затолкал Марго на заднее сиденье, сам забрался следом, постучал в стекло, отделяющее пассажиров от водителя.

— Поехали!

Таун-кар плавно тронулся с места.

— Куда мы? — тихо, испуганно спросила Марго.

— Кататься!.. Внизу мне с улыбочкой сообщают, что молодая дама, соответствующая моему описанию, покинула отель вскоре после меня, оставив пакет для господина Баренцева с этой дурацкой запиской «В пять часов у зоопарка». Вот уж действительно — зоопарк!

— Но кроме записки там были…

— Если ты думаешь, что фотографии какой-то бранзулетки сильно проясняют дело…

— Нил, это не просто, как ты говоришь, бранзулетка! Именно из за нее мы сюда приехали, из-за нее я познакомилась с тобой!

— Погоди, я ничего не понимаю… Что значит «мы», как понимать, что?.. Эй, что за стриптиз?!

— Смотри!

Она расстегнула две верхних пуговицы на своей свободного покроя блузке, и Нил увидел на ее шее сияющее золотом и драгоценными каменьями ожерелье. Посередине синими огоньками искрился сапфировый крест, от него разбегались в обе стороны волнистые дорожки алых рубинов и желтых топазов.

И было это не ожерелье, а надетая на шею диадема. Диадема Марии Федоровны, которую он не узнал на мельком просмотренных фотографиях, но теперь, в яви… Ошибки быть не могло — изображения на сайте и точно изготовленную копию он изучил достаточно хорошо. В голове кто-то тихо произнес: «Карабуба!»

— Почему ты так странно смотришь на меня?

— Ты кто? Девочка, кто ты?..

— Останови немедленно! Я выйду!

Ее бурная реакция отчасти послужила ответом на его вопрос.

Нил растянул губы в ледяной улыбке.

— Мон папА, мон папА… Помнишь такую полечку?..

Марго дернула за одну ручку, за другую.

Дверь не подавалась.

— Зря стараешься. Ничего не откроется, пока я того не захочу… Давай, дочь двух отцов, рассказывай, что вдохновило тебя на подвиги?

Марго молчала, закусив губу.

— Как знаешь… В таком случае наша поездка закончится у дверей полицейского комиссариата. И улика, как говорится, налицо.

Марго всхлипнула. Нил достал пачку бумажных платков, положил ей на колени.

— Утрись… Ну, я тебя внимательно слушаю. На мороженое не хватало, или на колу… с кокой? — Она шмыгнула носом и отвернулась. — Ну, хорошо, если так легче, смотри в окошко. Меня здесь нет.

— Я… Да, спасибо… Сейчас… — Маргарита набрала в грудь воздуха. — Все началось из-за Линка… Это мой дружок, музыкант, вообще-то его имя Линкольн Соломон, но он не любит, когда его так называют… Они с ребятами играли в одном клубе, и к ним примазался один тип постарше. Веселый такой, компанейский, все шутил, пивом угощал, травкой, деньгами выручал по мелочи. И вот однажды, когда Линк уже собирался домой, этот парень попросил его по пути забросить его друзьям несколько видеокассет. Линк согласился, а по тому адресу его уже поджидали копы… В коробках от кассет оказался героин. Много. Потом оказалось, что Линка просто подставили, тот гад был агентом под прикрытием. Ему светило тридцать лет. Судья назначил залог в полмиллиона. Предки Линка обратились в… как будет по-русски bond office?

— Служба освобождения под залог… Постой, постой, получается, это все было в Америке?

— Ага… В общем, этот… бонд-офицер внес деньги, содрал за это двадцать тысяч, все, что у них было, а когда Линка выпустили, заставил его заниматься всякими делишками…

— Какими?

— Всякими. Он не уточнял… В общем, Линку пришлось бежать.

— В Париж с любимой девушкой? Стильно, но крайне безответственно.

— Нет, в Денвер. Вообще-то, там мы и познакомились… Я рисовала в парке, он подсел, стал играть на гитаре, петь…