Невозможный маг - Галина Львовна Романова

— Ах, милая, это же очевидно! Неужели вам в Ордене ничего такого не рассказывают?

— Рассказывают, но я — простая послушница. Я даже не поднялась на вторую ступень, а это значит, что мне не по чину знать слишком много.

Лицо у леди Свирель при этих словах как-то странно дрогнуло, словно она испытала разочарование, но в следующий миг перед молодой девушкой опять была благовоспитанная леди, хозяйка поместья и радушная госпожа.

— Как бы то ни было, но это противоестественно, чтобы мы, Перворожденные, подчинялись каким-то порождениям Тьмы! — сказала она тоном, не терпящим возражений. — Орки — суть ошибка природы. И я молюсь всей душой, чтобы эта ошибка была исправлена. Надеюсь, что Покровители помогут нам в этом.

— Да будет так, — вздохнула послушница.

— Вы очень устали, моя милая, — без всякого перехода промолвила леди Свирель. — Простите меня за этот разговор. Отдыхайте. Я оставлю вас до утра.

— Прошу вас! — Девушка бросилась следом. — Позвольте мне хотя бы прогуляться по галерее, на которую выходит моя дверь. Я умираю от скуки в четырех стенах. Пожалуйста!

— Уже поздно. Через несколько минут я отдам приказ тушить огни! — возразила леди Свирель. — К тому же тут нет галереи. Есть только лестница, слишком крутая, чтобы ходить по ней в темноте. Но я обещаю, что ваша скука рассеется уже завтра. Я лично позабочусь об этом. А пока — отдыхайте!

Она низко поклонилась послушнице, складывая руки в просящем жесте, и та со вздохом благословила свою тюремщицу — она столько раз видела этот жест у других Видящих и столько раз слышала, что в этом нельзя отказывать, что сейчас это получилось у нее машинально. Получив благословение, леди Свирель расцвела в улыбке, послала молодой волшебнице воздушный поцелуй и заперла дверь, оставив девушку в полном одиночестве.

До заката было еще далеко, и пленница устроилась на подоконнике, подтащив к окну лавку. Он был покатым, так что сидеть не получалось. Опершись локтями и глядя по сторонам, девушка все время думала об одном и том же — что принесет ей новый день.

«Ничего хорошего, я думаю! — сказала она себе. — Если видение жертвенного ножа и чаши для сбора крови не было бредом, то леди наверняка предложит мне попробовать свои силы в черной магии. Одно дело, если она прикажет заколоть курицу или ягненка — я много раз видела, как режут жертвенных животных. Совсем другое, если речь идет о ком-то разумном!»

Конечно, черная магия существовала. Хотя никогда не слышала о ее существовании — как-никак она действительно была слишком молода и необразованна, чтобы ей стали доступны кое-какие тайны Ордена, — но, если бы послушница задала этот вопрос какой-нибудь старшей Видящей, она бы узнала о существовании в прошлом нескольких магических Орденов, одним из которых был Орден Жизни-Смерти или Йови-Тало. Адепты этого Ордена действительно практиковали черную магию, на основе которой впоследствии выросла некромантия, широко распространенная у людей. Король Торандир разгневался на магов и приказал уничтожить их, волшебницы, которые позже основали Орден Видящих, помогали уничтожать собратьев-магов, но кое-какие их труды и записи уцелели. Другое дело, что ими практически не пользовались — ведь главной целью Ордена Видящих был все-таки поиск Золотой Ветви. Магию мертвых, как и боевую магию, наследие Ордена Меана-Огня, практиковали всего несколько волшебниц, да и то в рамках общего развития. Но у простых эльфов о возможностях волшебниц часто ходили удивительные легенды. И некромантия иногда играла в них ведущую роль.

«Только бы мне не пришлось приносить в жертву ребенка! — думала послушница, глядя в окно. — Я этого так не хочу!»

«А ведь придется!»

Девушка вздрогнула и схватилась за лицо, закрывая глаза пальцами. Голова закружилась, и она оперлась локтями на подоконник, чтобы не упасть на пол. Картина, представшая перед ее мысленным взором, была настолько четкой, что она даже ощущала в ладони костяную рукоять ножа и слышала потрескивание пламени факелов. И сдавленный детский плач…

Ребенок-альфар — мальчик от силы трех-четырех лет — лежал связанным на импровизированном жертвеннике в окружении факелов. Рот его не был заткнут, но от страха он боялся плакать или кричать и только хныкал и постанывал, глядя на двух женщин. Леди Свирель ждала, держа наготове чашу для крови. Кровь нужна будет для того, чтобы сварить зелье, предназначенное для умерщвления другого ребенка.

«Я не хочу, чтобы он жил! — словно услышала послушница голос своей тюремщицы. — Он мешает мне! Он мешает моему сыну! Пока он жив, мне не видать власти, не видать богатства и почестей. Я — сестра Наместника и должна стать его преемницей. У моего брата не может быть других наследников, кроме моего сына, его родного племянника! Я так хочу! И я готова держать тебя тут, волшебница, под замком, до тех пор, пока ты не подчинишься мне и не согласишься помочь мне уничтожить этого ублюдка!»

Послушница не удивилась, услышав мысли леди Свирель. Многие знатные эльфы практиковали телепатию, не являясь при этом магами. Услышать чужие мысли — самое простое. Труднее внушить другому свои помыслы и заставить поступать согласно им.

Судя по тому, как плавно продолжали течь мысли хозяйки поместья, постепенно перетекая из одной в другую, она не подозревала о том, что послушница подслушивает ее. Прижав пальцы к плотно закрытым векам так, что стало больно, девушка словно обрела новое зрение. Теперь она смотрела словно глазами леди Свирель — как та идет по замку, заглядывая в помещения для прислуги и в прочие комнаты. Всюду, несмотря на ее обещание приказать тушить огни, продолжалась жизнь. Служанки прибирали комнаты, другие альфары пряли или ткали, третьи занимались детьми или любезничали с рыцарями, среди которых было несколько альфаров. Леди прошла по всему замку, иногда останавливаясь и заговаривая со слугами или домочадцами, и наконец вышла на задний двор, после чего, не подозревая о том, что за нею мысленно следует пленная Видящая, направилась прочь от своего замка.

Как и многие замки знатных эльфов, ее замок соединялся с другими замками крытыми переходами, галереями, мостами или общими внутренними дворами. Леди Свирель шла в полном одиночестве, время от времени озираясь по сторонам, поэтому послушница, как ни старалась, не могла запомнить дорогу — четко она видела лишь то, на что в данный момент смотрели глаза леди Свирель. Остальное словно расплывалось в дымке.

Миновав собственный двор, леди Свирель через парк добралась до соседнего замка. Тот был почти в два раза меньше ее владения, и на всем вокруг лежала какая-то печать запустения, словно хозяева вдруг перестали все чинить и прибираться. Крепостная стена в трех местах была проломлена, и сорняки уже начали разрушительную работу. Несколько окон были выбиты, крыши местами обгорели.

Здесь леди ненадолго притаилась, терпеливо что-то высматривая, и дождалась.

Из-за угла донжона вышла женщина-альфар в старом платье. Она озиралась по сторонам и что-то кричала. К сожалению, звуки не были слышны «подсматривающей» послушнице, и ей пришлось сосредоточиться, чтобы разобрать, что женщина выкрикивает два имени: