Практическая психология. Герцог - Ирина Успенская

– Ксенята. – Виктория улыбнулась, а слово-то прижилось. – Они поставили свои шатры за стенами, и два белых шатра тоже, хотя мы со всем почтением предложили Учителям комнаты, но они отказались. А вот братья Искореняющие, что прибыли из столицы, расположились в ваших покоях, покоях молодого кира и в комнате Тура.

Вот наглые рожи! Явно желают поискать тайники.

– Сколько их? – отрывисто спросил конт.

– Это Тройка, сир. Обвинитель, дознаватель и законник. Они имеют право вершить суд от имени Храма, и с ними не спорят.

Интересно, почему нет защитника?

– Трое братьев, да пятеро охраны – из королевской дружины, не орденские. Если надо, мы их снимем без проблем. Искореняющие показали письмо Приближенного, мол, мы должны способствовать расследованию и оказывать братьям любую помощь.

– Что будешь делать, если меня прикажут арестовать? – Алан внимательно смотрел в глаза воина. Тот не отвел взгляда, не дрогнул и не задержался с ответом.

– Я вам на верность присягал, а не Приближенному. Ирий простит, а Вадий поможет.

– Надеюсь, до этого не дойдет. Но пусть твои люди будут готовы. Где Рэй?

– Рэя и Берта после исповеди никто не видел, но в тюрьме их нет. Видать, заперли где-то в комнатах. Кир Генри успел уйти с десятком воинов. Сказал, – Серый понизил голос до шепота, – пойдет к вождю Быку, и они перекроют проход со стороны герцогства, на случай, если регент решит послать за вами отряд. Он возьмет еще людей в Рогане. Сказал, что, если дойдет до драки с ксенами, чтобы вы не проявляли жалости, а резали глотки.

Да уж, гуманизмом здесь и не пахнет. Маркиз прямолинейный, как рельса – режь глотки, и все будет путем. Но если ему удастся проконтролировать главную дорогу на фронтир, то это поможет избежать массы неприятностей. Хорошо бы еще знать – заодно Учителя с Искореняющими или их встреча действительно была случайной?

– Сколько послушников прибыло с отцами?

– Три звезды воинов, таких, как наши Лис и Ворон. – Виктория про себя улыбнулась. Когда это навязанные Алану телохранители стали для ее воинов своими? – Но кроме них приехало шесть подвод с братьями. Они там что-то привезли, но все закрыто рогожей, не рассмотреть.

– Справимся, если до драки дойдет?

– Может, и справимся, но наших много поляжет, – серьезно кивнул Серый. – Мало нас нынче. Десяток с маркизом ушел, десяток Рэй отправил в Кровь с киром Дареном, в дозоре восемь человек. А у нас после горцев и половины в живых не осталось. Раненых много. Я набрал салаг по окрестным деревням, да толку от них…

– Значит, придется все решать полюбовно. Где Ольт?

– Я его отправил в Кровь с наказом сидеть там и нос не высовывать из крепости. А то этот шустрик уже собирался воевать с горцами. Он вам там яблочек от Найка привез. Говорит, как вы любите. Прикажете подать в кабинет?

Виктория заметила, что к ним присоединились два послушника. Конвой или обещанная Лисом охрана? Может быть, стоило все же встретиться с отцом Паулем? Ну уж нет, если Алан Валлид собирается сам править, то нужно и вести себя соответственно. Он встретится со старым знакомцем, но после того как позавтракает, выслушает доклады и прочтет «яблочки» от Найка. А где у нас два входа? На замковой кухне. Вот туда мы и направимся.

– Принеси на кухню. Я там позавтракаю. И найдите мне Рэя и Берта. Если их охраняют чужаки – снять охрану тихо и незаметно. Не калечить. Они люди подневольные, приказали – делают, не убивать же их за это.

Серый ушел, а конт развернулся на пятках и, сделав шаг вперед, оказался перед послушниками.

– Снимите капюшоны. – Незнакомые молодые лица. – Я встречусь с отцом Паулем после того, как поговорю с братьями Искореняющими. А сейчас я собираюсь позавтракать. Вы голодны?

– Нет.

– Тогда не смею вас больше задерживать.

С этими словами он быстро направился в сторону кухни, легко поднялся по ступеням и захлопнул дверь перед носом послушников, а у закрытых створок встали на пост ветераны маркиза.

Его ждали. Испуганная стряпуха и две рабыни быстро выставили на стол тарелки с незатейливым завтраком. Каша, яйца, козий сыр, вареное мясо. Когда кухарка наливала молоко, Виктория заметила, что руки у нее изрядно трясутся.

– Ты в чем-то виновата? Отчего так боишься? – хмуро поинтересовался Алан, которому и Неженки с его вечной виной и страхами хватало.

– Так как же не бояться, господын! – Кухарка нервно поправила косынку. – Тетка Райка как тут была, сказала, что вы за невкусную или несвежую еду на конюшню отправляете. А как не угожу?

– Еда свежая?

– А как же! Булочек вот испекли с ягодкой, как господын любит. И яички утрешние, свежайшие. Да вы кушайте, господын, кушайте, – затараторила женщина, суетливо пододвигая к конту тарелки. – Тута с утречка до взывания приходил ксен пришлый, во все котлы позаглядывал, тоже проверял, чтоб все было свеженькое.

– Это который? – заинтересованно поднял голову Алан. – Учитель или Искореняющий?

– Да из этих, что гонористые и глаза злющие. Не такой, как наш ксен, господын. Я за ним следом ходила, думала, в кашу подсыплет еще чего, а меня потом на конюшню. – Она нервно теребила фартук, глядя в пол.

– Не подсыпал? – с любопытством спросил конт.

– Трав оставил, чтоб вам на утро заварила. Сказал, сон снимают. Вона на окне мешочек лежит.

– Чего не заварила? – Виктории действительно было интересно, что помешало этой пожилой весчанке исполнить приказ брата Искореняющего, чьи слова всегда имели вес и непререкаемый авторитет.

– Как можно, господын, – хмуро буркнула стряпуха. – Оне-то укатят в свои столицы, а меня на конюшню? Я вам вот молочка лучше с ночной дойки плесну. Жирное! У нас только Сивуха такое молоко дает, никак ее сам Ирий пометил, не корова, а клад. Вымя на ведро! В запрошлом году у барона ее выкупить хотели, да он не продал.

Их содержательную беседу прервал проскользнувший с черного хода Серый. Наместник протянул конту сложенный вчетверо листок бумаги. Найк был как всегда лаконичен:

«Регент отдал приказ приготовить камеру для самозванца».

Виктория знала, что после того, как Найк получил свободу, он возобновил общение с семьей, и эти сведения ему явно передал брат, который служил в охране столичной тюрьмы для аристократов и был искренне рад тому, что Найк больше не раб.

Быстро сработал Наместник, но недостаточно быстро. Алан уже успел объявить фронтир независимым государством. Своим государством. Что бы там он ни лгал остальным.

«Маленькая, но очень гордая страна Игушетия. А могла бы назвать Викторией или Вавилонией», – хохотнул внутренний голос, и в нем отчетливо послышался сарказм.

Ну да, маленькая, тянет на небольшое герцогство, по прикидкам Виктории площадь вместе с обжитыми горами примерно три-четыре тысячи квадратных километров, и живет на них чуть более четырех с половиной тысяч человек. Это если верить вождям и опальным владетелям. Даже если накинуть пару процентов на несколько свободных поселений, то все равно – даже на хороший поселок не набрать. А она затеяла строить город. Смешная.