Неземное тело - Галина Куликова

— Да-да? — наклонился вперед Медведь.

— Охотники за метеоритами! — выпалила Лайма. —Вот, например, сообщение от РИА «Новости», датированное концом прошлого года:«Преступники незаконно вывозят из Алжирской Сахары ее главное богатство —метеориты. Силы безопасности страны пытаются выявить сеть дельцов, которыераспиливают, транспортируют и затем продают метеориты на черном рынке».

— Черный рынок метеоритов? — не поверилМедведь. — И много за них дают?

— В том-то и дело! — воскликнул Корнеев. — Мына это и внимания особого не обращали. Я прочитал, что один граммСихотэ-Алинского метеорита идет примерно по четыре бакса, не посчитал эту ценузаслуживающей внимания и больше в эти дебри не погружался. А сейчас выясниласьтакая штука!

— Слушайте дальше, — не утерпела Лайма. —«Многие преступники приезжают в пустыню под видом туристов. На самом же делеони ищут „пришельцев из космоса“ — метеориты. Тайно вывозят их в Марокко,оформляют липовые сертификаты и продают. Контрабанда метеоритов чрезвычайноприбыльное дело. Некоторые метеориты дороже алмазов и рубинов. Самые редкие изних коллекционеры готовы купить за баснословные деньги. Один грамм обломка Луныили Марса может стоить от десяти до семидесяти тысяч долларов».

— Сколько?! — спросил, потрясенный Анисимов. Иповторил: — Тысяч долларов? Вы ничего не путаете, а?

— Это не одна какая-то статья, — объяснилаЛайма. — Их тут множество. Только про Алжирскую Сахару десятка полтора.Здесь написано, что она занимает площадь в два миллиона квадратных километров исчитается самой богатой метеоритами территорией мира.

— Граков и Браун были там семь раз.

— Некоторые журналисты считают, что интерес кметеоритам у частных коллекционеров начался с Голливуда, — сообщилКорнеев. — Стали снимать блокбастеры о том, как метеориты летят к Земле,грозя врезаться в нее и уничтожить цивилизацию. У богатых стало модным ставитьна каминную полку кусочки настоящих «пришельцев из космоса». Потом пошел слух,что в одном из марсианских метеоритов обнаружили следы внеземной жизни, и ценывообще взлетели до небес. Новость не подтвердилась, но спрос на камушки неупал. Коллекционировать метеориты стало модно. Появились аукционные дома,которые продают их и зарабатывают на этом большие деньги.

— Где еще побывали Граков с Брауном? — спросилАнисимов.

— В Чили, в пустыне Атакама, в Египетской Сахаре, вАргентине, в Намибии… Это те места, куда со всего света съезжаются охотники заметеоритами. Некоторые вывозят по двести, а то и больше килограммовметеоритного вещества.

— Помнишь, Антон, как Леночка, еще когда мы к Степану вгости ходили, сказала про то, что через границы можно возить сколь угоднотяжелый груз — только деньги плати? — Анисимов кивнул. — Она началаболтать лишнее, понимаешь?

— Не могу поверить, что речь идет о таких большихденьгах, — покачал головой Медведь.

— Хочешь подтверждения? — азартно воскликнулКорнеев. — Изволь. Вот, пожалуйста. Есть такой очень известный охотник заметеоритами, американец Роберт Хааг. В Австралии он за шесть баксов купил уместного жителя метеорит, который потом перепродал за один миллион триста тысячдолларов. Вывез его, конечно, незаконно, и австралийцы грозятся его арестовать.Впечатляет?

— А вот мнение, которое, пожалуй, проливает свет напоявление Лейтера в Москве.

— Кто такой Лейтер? — спросил Анисимов.

— Ученый, работавший на НАСА. Итак, цитирую: «Ученыймир не разделяет радости коллекционеров и азарта охотников за метеоритами. Ценына космические камни растут, иметь „неземное тело“ у себя дома считаетсяпрестижным, и метеориты сотнями исчезают из поля зрения ученых. Никто непозволяет исследовать свое, такое дорогое, приобретение научным институтам илабораториям. Большинство метеоритов возникло более четырех с половиноймиллиардов лет назад в астероидном поясе, разделившем Марс и Юпитер. Земляменялась, а метеориты нет. Они являются единственным внеземным веществом,которое можно потрогать руками и исследовать основательно. В них — вся историянашей планетной системы».

— Полагаешь, ученые решили применить силу?

— Почему бы нет? — пожала плечами Лайма. —Допустим, НАСА узнает, что у Гракова есть редкий метеорит, который онсобирается продать в частную коллекцию. К нему отправляется их представитель,Николас Лейтер, для переговоров. Думаю, Граков не согласился на предложенныеусловия. Возможно, Лейтер ему угрожал, за что и поплатился жизнью.

— Значит, Граков? — уточнил Анисимов.

— Надеюсь, он все еще у себя дома. Скоро приедут люди,которые о нем позаботятся.

— А ты не хочешь с ним поговорить, прежде чем его…того… — спросил Медведь. — Увезут?

— Конечно, хочу. Мы обязательно с ним поговорим. Но несами, конечно. Боюсь, этот орешек нам не по зубам. Видели, что он сделал сЧуприяновым?

— Это Граков?! — воскликнул потрясенныйКорнеев. — Граков избил Чуприянова?! Но за что?

— Всему свое время. Я расскажу, когда он будет сидетьвот тут, прямо передо мной.

— Значит, в деле замешаны американцы? — уточнилАнисимов. — Ученые, вышедшие на тропу войны, это что-то новое. Наукапротив денег.

— Если верить газетам, то увлеченные метеоритикоймиллионеры и ученые то и дело сталкиваются друг с другом. Как правило,миллионеры побеждают.

— Но это, наверное, только старые метеориты находят впустынях. Сейчас такая аппаратура, которая каждый камушек отслеживает, —покачал головой Медведь.

— Пишут, что каждый день на Землю падает околопятидесяти тысяч тонн камней. Большинство из них сгорает в атмосфере, тонет вокеанах и рассыпается в недоступных человеку местах. Разве их все отследишь?

— В общем, ищи — не хочу, — сделал заключениеМедведь.

— Насколько я понял, — заметил Анисимов, — невсе метеориты имеют одинаковую стоимость. Что-то уходит совсем по бросовой цене.

— Главенствуют Марс и Луна, — подтвердилКорнеев. — Именно эти камни особенно редкие, а потому и ценные. А ученые вбешенстве еще и потому, что торговцы теперь придумали толочь марсианские камнив пыль и продавать эту пыль по милиграммам. А им не достается ничегоинтересного. Все интересное — недоступно.

— Это потрясающий товар, — деловито подвела итогЛайма. — Такого больше нет на Земле. Подделать его невозможно — это раз.Он легко делится на части — это два. И пилится, и режется, и колется. И дорогопри этом стоит — три. Цена его, как у настоящей антикварной вещи, со временемне падает, а только растет.

— Подождите! — Корнеев неожиданно вскочил и бегомбросился к окну. — Кажется, они приехали. Скажи им, пусть Гракова сюдаприведут, — попросил он Лайму. — Не можем же мы его просто так взять— и отдать! — добавил он таким тоном, точно речь шла о какой-тоигрушке. — Нам потом ничего не расскажут!