Большой круг - Мэгги Шипстед

Вечерами, подороге домой, он покупал банки сязыком илирубленым мясом иовощами, вчерашний хлеб, все дешевое икормил бродячих собак. Иногда делал сних наброски, всего несколько быстрых линий. Ему очень ненравилось, когда они начинали рычать друг надруга, кусаться илипровожали его допансиона.

Если мистера Фэи неждали дома рано, Сара после окончания рабочего дня Джейми могла отправиться сним напрогулку. Он наконец собрался сдухом ипоцеловал ее. Впервый раз все случилось неожиданно просто. Она пошла сним кормить собак. Пес уних подногами уплетал мясо изконсервной банки, аДжейми наклонился иприжался кгубам Сары. Оба какое-то время стояли совершенно неподвижно, потом Сара мягко отодвинулась. Вовторой раз, наберегу, оказалось непросто. Сара наклонилась кнему длинным гибким телом, ион отвозбуждения обхватил ее слишком грубо, напугал. Однако после небольшой практики они нашли компромиссное решение– неполностью удовлетворительное, однако стабилизировавшее ситуацию. Если поблизости никого небыло, он мог обнять ее, неслишком крепко, неприжимать кстене, неискать грудь. Правда, Сара иногда сама забывалась иприжималась кнему, заводя длинную ногу между колен. Близость, однако, никогда недлилась долго. Вспомнив оприличиях, Сара выворачивалась– спылающими щеками, растерянная, какчеловек, которого разбудили.

–Расскажи мне еще освоих приключениях,– иногда просила она, ион рассказывал ей, какони сМэриен иКалебом однажды автостопом доехали доозера Сили, апотом пятьдесят миль шли обратно погорам, иликак нашли влесу человеческий скелет, иззамшелого черепа которого торчал томагавк, иликак полицейский ударил его дубинкой поногам.

–Нояне уверен, что это настоящие приключения,– сказал Джейми.

–Да ты что!– воскликнула Сара.– Уменя никогда небыло ничего ивполовину такого увлекательного. Какбы яхотела познакомиться сМэриен иКалебом. Ис Уоллесом.

–Может, ипознакомишься.

Печальная улыбка Мадонны:

–Недумаю, что япроизведу наних сильное впечатление.

Она будет дляних чужой, пугающей, чопорной. Они небудут знать, каквести себя сней. Неважно. Происходящее между ним иСарой принадлежит толькоему.

–Они незнают таких людей, какты.

–Ая незнаю таких людей, какони. Ябы хотела быть больше похожей наних.

Тутбы ирассказать ей все, очем он умалчивал. Пьянство Уоллеса. Баркли Маккуин. Скрип двери накрыльце, когда Калеб приходил заМэриен. Новместо этого Джейми опять ее поцеловал.

* * *

Когда получалось, Джейми рисовал Сару, то живьем, то попамяти. Кое-что отдавал ей, кое-что оставлял себе.

–Мне нравятся твои рисунки, поскольку нравится думать, что ты наменя смотришь,– призналась она.– Такой особенный вид самолюбования.

* * *

Иногда миссис Фэи, оставаясь дома одна, приглашала его напослеобеденный кофе внебольшую застекленную оранжерею, безраздельно принадлежащую ей. Чтобы попасть туда, Джейми проходил погостиной, тоже, кажется, числящейся захозяйкой. Тут небыло искусства. Стены гостиной чистые, белые, только редкие фотографии семьи. Воранжерее папоротники вгоршках, подушка длясобаки, круглый мраморный столик иплетеные стулья, накоторых они исидели. Нередко миссис Фэи задавала ему теже вопросы ожизни, что иСара, ноДжейми, свободный отромантического трепета иплотского вожделения, рассказывая осебе, мог больше расслабиться, высказывать мнения, оказывавшиеся совершенно неожиданными длянего самого.

–Ябы хотел, чтобы моя сестра больше походила наледи,– сказал он как-то, удивившись сам себе.

Миссис Фэи улыбнулась намного печальнее Сары:

–Почему? Аона тоже хочет?

–Нет, нехочет,– открыто призналон.– Ноее жизнь почему-то намного тяжелее, чем надо. Еслибы она носила платья, прическу, какудевочки, еслибы еще ходила вшколу ине бредила аэропланами, все былобы проще.

Напохоронах Гольца, когда Баркли Маккуин повернулся пожать Джейми руку, его лицо светилось каким-то насмешливым торжеством, будто он видел вДжейми поверженного соперника. «Да пребудет стобоймир».

–Да,– согласилась миссис Фэи,– вероятно, проще.

–Еслибы унее была мать, сталабы она такой, каквы думаете?

–Может быть, аможет быть, инет. Матери неконтролируют все, хотя иногда нам ихотелосьбы. Яучилась слишком долго, нонаучилась: попытки контролировать все имеют эффект бумеранга. Яборолась засухой закон, поскольку всерьез верила, что жизнь женщин будет лучше– проще, какты говоришь,– если их мужья небудут уходить издому ипропивать получку, апотом возвращаться иделать гнусности, которые иногда делают пьяные мужчины. Нояоказалась наивной. Взгляды человека насобственную жизнь длянего обычно важнее представлений других людей отом, какему надо жить.– Миссис Фэи помолчала.– Иногда приходится сгибаться подветром, Джейми. Это внезоны нашего контроля.

Джейми подавил дрожь раздражения насебя, поскольку несмог найти нужных слов дляженщины, безмятежно сидевшей всвоей оранжерее иуверовавшей, что любящий дядюшка отправил его вСиэтл ккузенам.

–Мэриен невсегда видит проблемы, притом что сама их себе создает.

–Так ты считаешь, еслибы она была больше похожа наледи, тыбы занее непереживал?

–Незнаю.

Миссис Фэи наклонилась:

–Нарисуй ее дляменя. Твою сестру. Мнебы хотелось нанее посмотреть.

Ион напустом листе бумаги вызвал кжизни Мэриен. Джейми заставил себя нарисовать ее какесть, скороткими волосами ирезким, почти нахальным взглядом. Пока рисовал, глубоко вживоте унего что-то тянуло, какбудто он проглотил крючок, аудочка находилась вМонтане.

Миссис Фэи долго смотрела нарисунок.

–Да, понимаю. Сней трудно.– Она вздохнула ипохлопала его поруке:– Вам пришлось заботиться друг одруге больше, чем многим детям, ибыстро повзрослеть. Порой бывало очень тяжело.

Снова оказавшись набезопасном чердаке, Джейми сел напол изаплакал. Оказывается, он недогадывался, какему нужно было, чтобы кто-нибудь сказал емуэто.

* * *

Когда натретьей неделе августа установилась необычная жара, изуниверситета Вашингтона пришел искусствовед, энергичный человек вбабочке. Он быстро осмотрел стены дома Херефорд, то насекунду наклоняясь, то тутже становясь нацыпочки, всматриваясь сквозь очки, какбудто все его тело являлось специальной трубкой дляоценки предметов искусства. Время отвремени он что-то записывал вблокнот. Джейми шел следом, отпуская какие-то комментарии, начто искусствовед отвечал раздраженным хмыканьем илимолчанием.

Дважды Джейми упомянул, что отложил всторону несколько работ, представляющиеся ему наиболее важными.

–Врядли была необходимость.– Человек снял состены небольшой морской пейзаж иперевернулего.

–Меня просил мистер Фэи. Чтобы узнать ваше мнение.

–О, правда?– Он повесил пейзаж обратно нагвоздь.– Ачем вы, собственно, занимаетесь?

–Ясоставляю каталог работ.