Из-под снега - Татьяна Чоргорр

пришлого нава рыжие тоже могли бы кое за что поблагодарить, но до такого поворота беседа не дошла.

Вильгрин распрощался со всеми, с кем считал нужным, и теперь умирал. С лица окончательно сошли краски жизни, глаза закатились, дыхание стало прерывистым и хриплым. Последняя судорога, последний полу-вздох, полу-всхлип, несколько мгновений насторожённой тишины — и Мули взвыла в голос, сёстры подхватили прощальную песнь. Ромига считал, что поганец отделался беззаконно легко, но склонил голову, признавая право родни на горе. Тем более, долгие оплакивания у охотников не в ходу, а до полуночи ещё полно времени.

Глава 23

Вильяра промчалась по знакомым коридорам под перепуганные вскрики шарахающихся к стенам охотников. Пусть новые обитатели дома у Синего фиорда не сомневаются в могуществе мудрой Вилья! У них ещё будет время узнать её глаза в глаза, а пока — стылым ветром, струёю позёмки, не останавливаясь, к большим воротам! Створки перед ней распахнули два перепуганных стража, и хорошо: ворота открываются внутрь, жалко было бы их снести.

Неистовым вихрем, увлекая за собою всё больше снега… Не запорошить бы следы… Видимые следы беглецы сами позаметали, кто как смог… Для мудрой в снежном вихре, для мудрой, что недавно пела Великие Песни, голоса стихий отчётливы и внятны, как никогда. Вот пятнадцать охотников тесной ватагой мчатся на лыжах по льду замёрзшего фиорда. Судя по отделке на одежде — Наритья, хотя различать такие подробности сквозь «морозную дымку» труднее, чем отчаяние и надежду, ущемлённую гордость, желание беглецов когда-нибудь сквитаться…

Вильяра-вихрь налетает внезапно, расшвыривает далеко в стороны сторожевых зверей, а двуногих валит на лёд, сметает в кучу. Танец вихря по кругу, по кругу, и лёд трескается. Ледяной диск, круглый, будто гигантская дверь, встаёт на ребро и переворачивается, навсегда отрезая пятнадцать беззаконников от воздуха, неба и жизни. Приморозить воду по краям «заплаты». Дождаться, пока снизу перестанут биться и ворожить — одарённые были колдуны, но мудрая сильнее! Утихли? Хорошо. Можно лететь дальше.

Восемнадцать выходцев с Арха Голкья она догнала на Высоком Мысу: за тем поворотом тракта, где скалились с кольев обглоданные кричавками черепа. Можно было подождать, пока беззаконники спустятся на лёд за мысом, и утопить их, как предыдущих, но мудрая спешила. Снежный вихрь налетел, залепляя глаза, ноздри и рты снежной пылью, мигом высасывая из тел живое тепло. Они умирали быстро, один за другим… Надо же! У кого-то хватило смелости и дара на сопротивление! Зачарованная стрела пронзила вихрь, не ранив Вильяру, но отбросив её в двуногий облик. Колдунья мгновенно выставила щит: град стрел и мелких колдовских молний снова не причинил ей вреда, однако связал боем. Обороняясь, она не могла бить с прежней силой, а противники тоже наворожили себе щиты. Дюжина колдунов и ведьм, поодиночке гораздо слабее мудрой, но вместе… Вильяра поняла, что из ловца превращается в дичь: она не выбила ещё никого, а её уже прижали к скальной стенке — эдак рано или поздно возьмут измором.

«Вильяра, на тебя напали?» Безмолвная речь отвлекает, поэтому ответ предельно краткий: «Да!» Нимрин свалился откуда-то сверху. Вероятно, сиганул со скалы? Чёрная прореха в ночи, промельк чёрных клинков, незнакомая ворожба. Восьми матёрых беззаконников воину хватило всего-то на пару вздохов. А четырёх Вильяра заморозила сама, пока они не опомнились. Ещё одна дикая стая прекратила существование…

— Нимрин, ты откуда тут?

— Из дома.

Он даже не запыхался. Стоял, слушал ночь, посверкивая жёлтыми огнями в зрачках. Наклонился и тщательно разоружил одно из неподвижных тел:

— Этот — живой. Я оглушил его, на случай, если ты хочешь задать ему вопросы. Или добить?

— Оставь. Я не подумала об этом сразу, но у них сообщники где-то на ярмарке.

Нимрин связал пленнику локти вздёржкой от штанов соседнего трупа, ноги — завязками сапог. Кровь убитых шелестела, проедая снег. В морозном воздухе плыли запахи, лакомые для любого хищника. Вильяра не была исключением. Древний запрет — добывать и жрать себе подобных — отсекал недолжное, но не избавлял от соблазна. Именно поэтому мудрая предпочла бы их всех утопить или заморозить. Но раз не справилась, то сама дура. Хорошо, что Нимрин подоспел вовремя! Вильяра облизнулась и фыркнула, сморщив нос.

— Нимрин, как ты догадался, что меня обложили?

— Так мы же с тобой, мудрая, вроде сросшихся близнецов. У вас такие рождаются? — знахаркина дочь кивнула, он продолжил говорить. — Когда ты в опасности, меня изводят дурные предчувствия. И портал на тебя наводить удобнее, чем на любой маяк.

— Что наводить? Куда? — переспросила колдунья.

— Я потом объясню. Скажи, ты догнала всех, кого хотела?

— Нет. Думаю, нет. Вильгрин говорил про семнадцать Наритья и не меньше двадцати с Арха Голкья. Я поймала пятнадцать и восемнадцать, — взгляд Нимрина стал укоризненным, Вильяра уточнила. — То есть, эти восемнадцать едва не поймали меня. Я не ожидала встретить столько одарённых вместе и такую выучку. Наритьяра Средний, действительно, собирал лучших.

— Что ты собираешься делать дальше?

— Я поищу следы. Ты сможешь вернуться в дом у фиорда тем же путём?

— Да, здесь недалеко. А ты обойдёшься без сопровождения?

— Обойдусь. Я буду осторожнее.

— А что с этим? — Нимрин указал на пленника. — Не хочу тащить его в дом, у него там слишком много знакомых.

— Оставь здесь, я заберу его позже.

— А он не замёрзнет?

— Не успеет.

— Я точно нужен тебе сейчас в доме у фиорда? Даруне и Нгуне в моём присутствии не по себе, а им ещё собирать и усмирять тамошнюю стаю. Если начнётся бунт, я один не продержусь. Тем более, не хочу становиться поводом.

— Нимрин, ты что-то задумал?

Он ответил безмолвной речью: «Охоту на живца. Возможно, этот, когда придёт в себя, позовёт кого-нибудь на помощь. Если их окажется много, я кликну тебя. Если мало, справлюсь сам.»

«Ты собираешься убивать?! Но спасение замерзающего в снегах — не беззаконие!»

«А спасение беззаконника?»

«Он же пока не отмечен для всех!» — с сожалением возразила Вильяра. Нет, пометить-то она могла, но терять ради этого время…

«Тогда я просто покараулю. Посмотрю, кто явится, и запомню. Если вообще кто-то явится».

На том и порешили. Улетая снежным вихрем, мудрая успела разглядеть, как Нимрин шагнул в странную тёмную воронку и тут же вышел из второй такой же на скале над трактом.

Не изнанкой сна, не из круга в круг… Сколько же у чужака тайн? Вильяра впервые видела своего Нимрина в бою и не то, чтобы испугалась — осознала, какой жуткий зверина ходит под её рукой. Понятно: слабый не справился