Синее пламя Юга - Екатерина Сергеевна Бакулина

всегда было дел по горло. Заняться делами, и тогда на переживания не останется времени.

А если останется, то пойти тренироваться с огнем. Ничего, в моем положении это не опасно, главное не выжимать все силы досуха… но я так и не смогу. Чем больше я тренируюсь, тем лучше для ребенка. Движение силы во мне, движение огня – все это питает его, помогает огню разгореться ярче.

Если только Сандер действительно сможет мне помочь. Это в его семье женщины живут долго, а в моей – женщины не могут пережить роды. Если Сандер не вернется, я боюсь, что не справлюсь одна.

Но думать об этом нельзя, иначе твари придут снова. Твари чувствуют не только кровь, они чувствуют страх.

Нельзя бояться.

Глава 17. Я смогу сама

– Еще дров сюда. Клади.

Я наблюдала, как готовят костры.

Деревенька чуть в стороне от Ормхольма, сюда уже не первую ночь приходят твари. Пока не трогают никого, только воют, пугают людей. Люди боятся, и страх притягивает новых тварей.

С этим нужно что-то делать. И без Сандера. Мне нужно самой.

Я взяла Мартина с собой, из всех оставшихся, только он мог как-то выстоять против тварей… еще Эйрик, но Эйрика лучше оставить в замке, боец из него плохой, зато управляющий хороший. Таких лучше беречь.

А вот поберечь себя – не выйдет.

Некому больше. И даже Мартин один не справится.

Зато моя сила выросла в последнее время, я научилась многому. Камень дал мне, или просто время пришло, или все вместе… не важно. Но пора попробовать в деле.

Страшно безумно. Но выбора у меня нет. Это мои люди и я не могу бросить их в беде.

Даже если люди со мной не согласны.

В деревне меня встретили без особой радости и доверия. «Что вы здесь делаете, миледи?» «Хотите сражаться, миледи? Почему вы?» Так, словно спрашивают: «Неужели получше никого не нашлось?» Не нашлось. Я здесь, потому что могу это сделать. Я даже показала им фокус, которому научил Сандер – огонь на ладони. Вот он, раз – и по щелчку ярко вспыхивает.

Я не буду ни с кем спорить, разумно это или нет. Я не буду никого уговаривать, что мне нужно позволить делать это. Я просто сделаю то, что считаю нужным. И на этом все.

По моему слову начали строить укрепления и складывать костры. Тут уже делали такое под руководством Сандера, так что ничего объяснять не надо.

И зажигала костры я своим огнем. Пусть все видят. Пусть знают, на что я способна. Хотя бы так.

Чем больше люди верят в меня, чем больше восхищаются мной, тем лучше. Их любовь и вера питает мой огонь и мою силу. Это важно для всех нас, это не пустые слова. Поэтому да, сейчас стоит произвести впечатление.

Вот только казаться сильной и уверенной – давалось нелегко.

Как сделать это, когда у тебя руки трясутся.

За ужином кусок не лез в горло, но я очень старалась сидеть и спокойно есть, словно все идет как должно. Все смотрели на меня. Ждали моего провала или чуда… и от этого становилось совсем нехорошо. Страшно разочаровать. Не справиться.

Поэтому, как только стало можно, я выскочила на улицу, посидеть в одиночестве. Сейчас отлично понимала Сандера, который ушел и сидел всю ночь один в первую, вот такую же ночь, когда мы ждали тварей в деревне. Одному проще.

Столько сомнений…

А если твари не придут сегодня?

Скамейка у костра… Мартин еще днем принес ее, поставил, чтобы было удобнее ждать.

Надо успокоиться… ровнее дышать…

Все небо заволокло. Темнеет. Искорки от костра летят в небо…

Снег падает белыми хлопьями.

У Мартина – лук и стрелы, которые он поджигает в костре. Он делал так не раз. Швырять личным огнем у него выходит плохо, силы не хватает, но в глаза тварям – хватает сил смотреть. Не дрогнув. Огонь есть огонь, и он стреляет по тварям. Каждый делает то, что может.

Пока Мартин в доме, придет чуть позже.

Наверно, я даже рада побыть одна. Собраться с мыслями.

Я закрываю глаза…

Огонь гудит, потрескивает.

Шелестит ветер…

Все люди уже разошлись по домам, закрыли окна и двери. Только где-то далеко еще лает собака… А потом затихает.

Я слышу, как в доме старосты, за моей спиной, обсуждают что-то, громко говорят. Если прислушаться, можно разобрать отдельные слова.

Но скоро деревня уснет или просто затаится до утра.

Опускается ночь.

Я сижу, слушаю… В этом есть что-то удивительное, словно еще немного, и я смогу прикоснуться к вечности. Весь мир передо мной. Это моя земля, и я часть ее. Каждый шорох, каждое дуновение ветра отзывается в сердце. Запах дыма, падающий снег… гудение ветра в деревьях где-то на краю деревни… Все это часть меня. Кровь от крови, я родилась здесь.

И постепенно, почти незаметно страх уходит, становится спокойно и хорошо.

Я сижу, слушаю…

Потом тихий скрип двери, шаги… и снег скрипит под ногами.

– Леди Ингрид, – тихо говорит Мартин, подходит, встает рядом, – вам не обязательно сидеть здесь всю ночь. Если я услышу тварей, то позову вас. А вы можете идти спать.

Я качаю головой.

– Я останусь, – говорю ему, открываю глаза, поворачиваюсь. Потом отодвигаюсь немного на край скамейки. – Мне здесь нравится. Садись.

Мартин немного мнется, потом подбрасывает в огонь еще дров и садится рядом. Неуверенно трет колени ладонями. Ему, похоже, неловко, неудобно, он не понимает, как сейчас себя правильно вести. Как вести со мной.

Наверно, мне бы больше хотелось посидеть в тишине, но я вдруг подумала… моя земля и мои люди… все, кто живет на этой земле. Мне стоит прислушиваться не только к