Роман Галицкий. Русский король - Галина Львовна Романова

Предслава смотрела на него с крыльца, кусая губы. Роман уже, перекрестившись, поднял руку, давая знак, как вдруг, не выдержав, княгиня сорвалась с места.

- Романе!

Не боясь конских копыт, бросилась с крыльца на запруженный верховыми двор, бегом ринулась к серому в яблоках княжескому жеребцу, догнав, вцепилась в стремя.

- Ой, да куда же ты отлетаешь, сокол ты моя ясный! - заголосила она на весь двор. - Ой, да на кого ж ты меня покидаешь? Да куда ж уходишь, солнце моё? На что кидаешь родимую сторону, отлетаешь на чужбинушку? Ждут тебя там стрелы калёные, точат на тебя мечи булатные, вострят копья на тело твоё белое! Ой, да потеряешь ты свою буйную головушку да в чистом поле под ракитовым кустиком! Некому будет оплакать твои белы косточки, вымоют их дожди частые, высушат ветра лютые…

Онемевший сперва - ведь молчала, как рыба, и вчера, и сегодня утром, слова не молвила, прощался, как с ледяной глыбой! - Роман с удивлением смотрел на жену и не сразу, опомнившись, отдёрнул ногу:

- Что такое ты лопочешь? Почто прежде времени хоронишь?

- Ой, не езди, Романе, не спеши в чужую сторону! -навзрыд плакала Предслава. - Ждёт там тебя горе-горькое, ждёт меня беда-кручина! Ой, не сносить тебе буйной головы!

- Будя каркать-то! В терем иди! Неча тут…

- Романе! - не своим голосом завопила княгиня.

- Эй, люди! - Потеряв терпение, Роман привстал на стременах. - Возьмите княгиню! Обеспамятовала она!

Сам он еле сдерживался, чтобы не ожечь жену плетью. Наедине, может, и не сдержался, но сейчас, когда мыслями он уже был в дальней дороге, негоже было тратить силы.

Подлетели мамки, подхватили Предславу под руки. Она билась и кричала, едва не расцарапывая себе лицо, как бесноватая.

- Не езди, Романе! Не езди! - вопила она, а князь уже отвернулся и первым выехал за ворота. Дружина потянулась за ним. Отъезжая, иные парни озирались, бросая взгляды на княжеский терем, на знакомые улицы, и не одного посетила шальная мысль, что видят они всё это в последний раз.

Распугивая кур и собак, заставляя людей испуганно жаться к заборам и нырять в переулки, дружина скорой рысью вымчалась за город, поскакала посадом. И тут случилась ещё одна нечаянная встреча.

Уже остались позади последние избы посада, уже промелькнули мимо огороды, и дорога, вильнув последний раз, пошла вдоль реки, и дружина расправила плечи, и кто-то засвистал разудалую песню, как вдруг из-за придорожных кустов, откуда ни возьмись, выскочил крупный заяц. Скакнул посреди дороги, на миг застыл, поставив торчком уши, и внезапно метнулся наперерез всадникам.

Ко всему был приучен серый в яблоках княжеский конь, а тут вскинул голову, заржал и забился, осаживаясь и не слушая повода. Взвился свечой, скакнул не хуже зайца, и не ожидавший того Роман вылетел из седла!

Случалось ему и прежде падать с коня. Убивали под ним резвых коней, сажали на рога зубры и туры, бывало, что и спотыкались на скаку, ломая ноги, скакуны. Но чтобы так, на ровном месте!

Дружина придержала мерный бег. Несколько отроков кубарем скатились с седел, бросились помогать князю подняться и ловить испуганного коня. Но Роман был уже на ногах, сердито отряхался от дорожной пыли.

Отроки привели мелко подрагивающего шкурой коня. Тот выкатывал тёмный глаз, перебирал ногами, не давая сесть. Роман зло рванул узду.

- Держи черта! - рявкнул на отроков.

Двое повисли у коня на морде. Третий придержал князю стремя. Морщась - когда упал, ушиб ногу, - Роман вскарабкался в седло, вымещая досаду, несколько раз хлестнул серого плетью.

За спиной тихо перешёптывались. Сколько раз отъезжал Роман из Владимира - и на битву, и на охоту, и на княжий снем, - а такого не бывало. Воевода Вячеслав наклонился к Заславу, тихо шепнул:

- Быть худу.

Роман услышал, резко обернулся, обжигая людей гневным взором.

- Чего испугались? - крикнул. - Глупой бабы речей да зайца трусливого? Аль впервой с коня падать?

- Дурная примета, княже, - честно ответил Вячеслав. - Не было бы беды!

В глазах у Романа заплясали злые огоньки:

- Трусишь? Назад повелишь ворочаться?

- Прости, коли что не так, - Вячеслав опустил голову. - Ты князь.

- То-то же!

Серый в яблоках играл, перебирая ногами, грыз в нетерпении удила. Когда Роман шевельнул уздой, взял с места ходко, словно ничего не было. Дружина тронулась следом. Но, проезжая то место, где князь сверзился с коня, многие дружинники впотай крестились и нащупывали под одёжей обереги и нательные кресты.

Краков встретил Романа первым за всю дорогу дождём. Старинные улицы были почти пусты, крепостные стены потемнели. На воротах настороженная, хмурая стража медлила, долго не верила, что прискакал русский князь. Наконец пропустили внутрь.

Романова дружина в пути примолкла, присмирела. Про досадный случай в начале пути уже все забыли - развлекались в дороге тем, что стреляли тех самых зайцев и варили их вечерами в котлах. Пока шли по Волыни, было тихо и немного скучно. Но едва переправились через Вислу у Завихоста, как новая нежданная встреча всколыхнула то, давнее.

Зарев-месяц, хоть и без дождей, выдался прохладным. По утрам уже от реки тянулись туманы, густые, как сливки. В тот день было пасмурно, и дружина пустилась в путь, поёживаясь от приятного бодрящего холодка.

Ехали мимо Завихоста - небольшого городка, как две капли воды похожего на такие же городки западной окраины Волыни. Тут даже говор был схож. И вдруг из-за плетня вынесло прямо на всадников бабу с вёдрами.

Вытаращив глаза, она застыла, глядя прямо на князя, потом вскрикнула дурным голосом, замахала руками и осела на дорогу прямо перед княжеским конём. Упали, покатились по дороге ведра - оба пустые.

На сей раз Роман удержал жеребца, кивнул отрокам - те кинулись, отогнали бабу прочь. Пинками швырнули ей вслед её ведра. Убегая вдоль плетня, она что-то кричала на бегу.

- Неласково встречает тебя Польша, княже, - молвил Вячеслав.

- Молвишь - ещё одна худая примета? - поджал губы Роман. - У страха глаза велики.

- Воля твоя, княже, - склонил голову Вячеслав. Храбр был его воевода - не раз ходил с ним Роман и на ятвягов, и на половцев. Но сейчас князь недовольно хмурил брови, наблюдая за ним. Боялся чего-то. А вдруг… Но Роман не любил отступать и содеянного не жалел.

От Завихоста прямая дорога шла через Сандомир до Кракова. Дружина одолела её за несколько дней и вот уже проезжала ко дворцу.

Со скрипом опустился подъёмный мост, навстречу всадникам от всхода поспешил палатин:

- О, вот нечаянная встреча! Думали мы, гадали, а всё не верили, что приехал к нам сам князь Роман! Прошу, пан! Прошу! Княгиня Елена заждалась! Все заждались!