Темный шепот - Джена Шоуолтер

— Нет. Сначала я притворялась, что у меня бессонница, и бодрствовала ночи напролет. Но потом, когда усталость взяла свое, я не ходила на работу, сказываясь больной, и спала на деревьях. Это единственное место, где мы можем спать, не опасаясь, что нас увидят или схватят. Но потом, по прошествии нескольких месяцев, подумала, почему бы и не заснуть рядом с человеком, которому доверяю? Поэтому я стала спать с ним в постели. И предвосхищая твой вопрос: мы не спим в присутствии других людей не потому, что это закон, и не потому, что над нами тяготеет проклятие богов, а из предосторожности. Каждую гарпию учат этому с детства.

Странно, но он не видел, чтобы ее сестры по ночам удалялись в лес. Правда, двигались они бесшумно, и он мог просто ничего не заметить.

— Почему?

Гвен печально вздохнула:

— Пока мы спим, наши крылья можно связать, так меня и захватили в плен. А теперь дай мне чипсы.

Сабин бросил ей пакет.

Она поспешно разорвала упаковку с золотисто-оранжевыми чипсами, сунула один себе в рот, закрыла глаза и издала блаженный стон. Сабин едва сам не застонал.

— Хочешь заработать яблоко?

Она провела по губам кончиком языка.

— Да. Пожалуйста.

— Тогда скажи, что ты думаешь обо мне. О том, что мы сделали в лесу. И не вздумай соврать. Я плачу только за правду.

Гвен заколебалась.

Почему ей так не хочется, чтобы он знал об этом? Что именно она хотела бы от него скрыть? Минута прошла в молчании, и Сабин уже начал опасаться, что Гвен удовлетворится той едой, которую уже успела получить от него. И тут она его удивила.

— Ты мне нравишься. Больше, чем нужно. Меня влечет к тебе, и я хочу быть с тобой. Когда тебя нет рядом, я думаю о тебе. Это глупо. Я просто дурочка. Но мне нравится быть вместе с тобой. Когда твой демон молчит, мне не стыдно, я ни о чем не жалею и ничего не боюсь. Я чувствую себя нужной, желанной и защищенной.

Сабин бросил ей яблоко, она поймала его, не глядя ему в глаза.

— Я чувствую то же самое к тебе.

— Правда?

В глазах Гвен, устремленных на него, вспыхнула надежда.

— Да.

Она несмело улыбнулась, но потом улыбка угасла, плечи ее печально поникли. Она надкусила яблоко, пожевала, проглотила.

— Скажи мне, о чем ты думаешь? — попросил Сабин.

— Не знаю, имеет ли все это какой-то смысл. Ты как-то сказал, что можешь предать любимую женщину, если это поможет тебе победить. Нет, я не думаю, что ты меня любишь. Просто, если у тебя появится другая женщина, я убью ее. А потом тебя.

В ее голосе зазвенела сталь. Сталь заостренного клинка.

— Я не буду… Не думаю, что смогу. — Сабин провел рукой по лицу. — Ты — единственная, о ком я думаю. Сомневаюсь, что сумею даже притвориться перед кем-то другим.

— Но как долго это продлится? — тихо спросила Гвен, перекатывая яблоко в ладонях.

Сабин подозревал, что это навсегда, и эта мысль пробудила в нем чувство вины. Он уже посвятил Гвен больше времени, чем следовало бы. Он не изучил имена в свитках Кроноса, не предпринял ничего, чтобы найти два оставшихся артефакта. Он не занимался поисками Галена.

В течение долгих лет война с охотниками была главным делом его жизни… И от своих людей он требовал того же. Он терпеть не мог, когда что-то отвлекало его от этой войны. Его воины давали ему все, о чем он просил, даже больше того. Как же мог он, их вождь, забыть обо всем ради Гвен?

Не ответив, он поднялся.

— Я пренебрег своими обязанностями, пока охранял твой сон, теперь у меня полно работы, — сказал он.

Если он надеялся оставить ее здесь, сначала нужно было разобраться с делами.

«И я еще хотела стать воином?» — подумала Гвен в тысячный раз после очередной изнурительной тренировки. Задыхаясь, мокрая от пота, покрытая синяками, она рухнула на постель Сабина.

Последние несколько дней Сабин делил время между своими обязанностями — какими бы они ни были — и тренировками. Последние несколько часов ее немилосердно колотили. Опять. Сабин не признавал полумер, милосердие было ему незнакомо. Вот черт!

— Ты стала сильнее, чувствуешь? — спросил он, словно читая мысли Гвен.

— Да.

Она и в самом деле это чувствовала.

— Я не стану извиняться. Ты уже можешь держать удар.

— Да я и сама могу ударить в ответ, — самодовольно улыбнулась она, вспоминая, как всего час назад швырнула мускулистого воина в лес, так что тот долго не мог отдышаться.

Еще она научилась тому, когда следует уклоняться, а когда нападать.

— Тебе также придется научиться быстрее вызывать свою гарпию. Это поможет в битве. — Он присел на кровать, обнял Гвен за шею и притянул к себе. — А теперь пей.

Она вонзила зубы в его артерию и покраснела, вспомнив, как набросилась на него в лесу. Потом ее глаза закрылись от наслаждения вкусом этого мужчины.

Приподняв Гвен, Сабин опустил ее к себе на колени, и она немедленно развела ноги, прижимаясь к его телу. Он потерся возбужденным членом между ее бедер. Она застонала от удовольствия. Но когда запустила пальцы в его волосы, оторвалась от раны на его шее, желая большего, он бросил ее на постель, поднялся на дрожащих ногах и направился к двери.

— Время для второго раунда, — сказал он. — Жду тебя на улице.

И скрылся за углом.

— Ты начинаешь меня бесить! — крикнула Гвен.

Ответа не последовало.

Она едва не закричала от горького разочарования. Сабин уже дважды проделывал с ней это. Тренировал ее, возвращался вместе с ней в спальню, чтобы исцелить ее раны своей кровью, а потом уходил, ссылаясь на неотложные дела или тренировку. Почему? С тех пор как они откровенно поговорили, он больше не занимался с ней любовью. Почему?

Они рассказали друг другу о своих чувствах. Гвен знала, что хочет его, пусть даже их связь не продлится долго. Она уже призналась в этом самой себе. Даже если им суждена разлука, она хотя бы попытается. Если ничего не выйдет, вина ляжет на него, ей не о чем будет сожалеть.

Мысль о том, что в предстоящей размолвке будет виноват Сабин, немного утешила Гвен. Она улыбнулась. А представив себе, каким прекрасным могло бы быть будущее вместе с ним, она мечтательно вздохнула и уткнулась в подушку. Он был мужчиной, к которому могла бы испытывать вожделение любая гарпия. Сильный, немного диковатый, очень чувственный. Он мог без колебаний и сожаления убить врага. Он не боялся трудной работы. Он мог быть безжалостным, беспощадным, но с ней был другим, нежным и заботливым.

Единственный вопрос: станет ли Гвен для него важнее войны?

Стоп! Есть еще второй вопрос: хочет ли она этого?