Артефакт с темным прошлым - Алексей Макеев

– Ну, урод, ты сейчас получишь!

В тусклом отблеске фонарей Лев наклонился к лежащей на асфальте девушке, помог ей встать:

– Все в порядке? Я вызову вам «Скорую».

На руку капнула теплая жидкость – кровь из разбитого носа или губ. Он осторожно потянул ее на свет фонаря над крыльцом бара:

– Давайте посмотрю. В баре можно взять салфетки и лед, чтобы остановить кровь.

Девушка молча простонала и замотала головой. Вдруг вырвалась из его рук, бросилась бежать, спотыкаясь и скользя на снежной каше. Фигурка в белой куртке неловко простучала каблучками высоких сапог по асфальту тротуара и исчезла за углом дома. Ее спутник все-таки разогнулся и с ревом разъяренного быка бросился на опера. Лев перехватил нападающего жестким захватом, сдавил шею рукой, но под весом крупного мужчины не удержался и рухнул вместе с ним на землю. Локоть пронзила боль от столкновения с каменной промерзлой землей, так, что заплясали звездочки в глазах. Его противник внизу прохрипел:

– Все, все, я понял, отпусти. Не буду больше, мир!

Опер чуть разжал захват, второй рукой перехватил руку лежащего, завел ее за спину и зафиксировал в сильном выверте. Отчего тот снова простонал:

– Да хватит, больно! Отпусти! Мир, я же сказал!

Гуров выпустил своего противника из болезненного кольца рук, лишь предусмотрительно отошел на несколько шагов назад. Тот не думал снова нападать, поднялся с трудом, громко чертыхнулся:

– Чего ты накинулся-то, из-за девки, что ли? Баба твоя? Ну, извини, не знал я. Она ж сама со мной познакомилась, сюда потащила. А я эти штучки бабские знаю, напьют, нажрут и потом динамо включают – я не такая, я жду трамвая.

– Нет, я не знаком с девушкой, – процедил сквозь зубы Лев. – Но я слышал, что она вас просила отпустить ее и даже укусила, когда давала отпор.

– Ага, цапнула, тварь такая, – мужчина подошел к крыльцу и принялся рассматривать укус на руке. – Вроде не сильно. Чего полез-то, дурак, за незнакомую бабу заступаться? Нужна она мне больно. – Мужчина ткнул пальцем в припаркованную через дорогу шикарную иномарку: – За руль вот такой машинки садишься и только выбирай потом, девки пачками сами на капот лезут.

– Тогда надо было не принуждать девушку, а отпустить и найти другую, которая согласна… – опер замялся, подбирая слова, – на ваши условия.

– Да ладно, – отмахнулся мужчина и принялся отряхивать кожаный пиджак от грязи. – Она только строит из себя скромницу, я таких знаю. Отнекиваются, корчат недотрогу, чтобы цену повыше набить. А сама вон обтянула все так, что тронь – и лопнет платье.

У Гурова вдруг будто зазвенело что-то внутри от таких похожих слов, он их уже сегодня слышал – обтягивающее платье, сочные формы, развратная скромница. Повинуясь интуитивному импульсу, он достал телефон и показал фото лже-Прохоровой своему бывшему противнику:

– Это она?

Тот прищурился, ухватил аппарат толстыми пальцами, унизанными золотыми перстнями:

– Да вроде похожа… Только моя рыжая и поярче, эта совсем моль бледная. А у моей такие губешки сочные, ух. – Он покрутил фотографию, рассматривая повнимательнее: – Вроде похожа. Да только этих баб не разобрать, как штукатурки намажут, любая красоткой покажется. У меня их столько было! – похвастался он. – Рыжие, черненькие, беленькие!

Здоровяк сунул телефон обратно, потряс разбитыми пальцами и погладил живот, который до сих пор ныл от удара:

– А ты крутой, уложил меня, как младенчика. Иди ко мне работать в охрану? Деньгами не обижу, у меня СТО по всей Москве больше сотни, человечек вот нужен толковый, чтобы работягам мозги вправлял.

– Спасибо, не нуждаюсь, – отказался Лев Иванович и уточнил: – А с сегодняшней девушкой как познакомились?

– Как?! Да в приложении из телефона, сейчас там все сидят. Девочек на любой вкус и цвет, хотя обманывают, стервы. На фотке красотка, а потом приходит такая страхолюдина.

– А как ее зовут, помните?

– Алина или Альбина, что-то такое… – почесал подбородок здоровяк и тут же нахмурился: – А ты чего все выспрашиваешь, вынюхиваешь? Мент, что ли? Этого мне даром не надо, извини, мужик, с полицией у меня напряженка. Давай, пора мне.

Случайный соперник поспешно захромал к своему крутому автомобилю, подальше от настырного Гурова. Тот больше не стал мучить его расспросами, а свернул тоже за угол дома, туда, куда убежала окровавленная девушка. Обозначая ее маршрут, тянулась цепочка из кровавых клякс по асфальту. Лев шел ровно по следам, а в голове крутилось какое-то смутное ощущение, он раз за разом воспроизводил сцену, которую невольно подслушал в темноте. Он не видел лица девушки и толком не успел рассмотреть ее фигуру, только голос. И он был таким знакомым, Гуров слышал его совсем недавно. С каждым шагом Льву казалось, что вот-вот он сейчас вспомнит, где и когда слышал этот высокий, с нежным переливом, голосок. Девушка сейчас шептала испуганно, а тогда ее голос звенел мягкими переливами, словно серебряный колокольчик. У него внутри тоже звенело и вибрировало все от ее нежного смеха… Алиса! Банина! Неужели это была она у бара «Золотой лев»? Только теперь рыжая, с эффектным макияжем, а не серенькая тихоня в очках.

* * *

Разобраться с мыслями ему не дал звонок Стаса Крячко. Голос у приятеля был не таким довольным, как утром, когда он отдыхал на служебном диване после перелета. Это означало лишь одно – что снова в Управление уголовного розыска хлынули пострадавшие, заявления и преступники, а у дежурного опера прибавилось работы.

– Что, Стас, вспомнил молодость и дежурства суточные?

– Ох, – простонал Крячко и смачно заскрипел пружинами рабочего кресла. – Умотался я, Левка, и молодость вспомнил, и черта, и бога. Все, на пенсию отправляйте меня с почестями, нету сил больше бегать, не мальчишка я уже.

– Рассказывай, кто там тебе на диване не дает полежать?

– Все! – принялся жаловаться Стас. – Вот все сговорились в этом городе и кинулись к Крячко: помогите, разберитесь, найдите преступников. Я что, единственный на всю столицу здоровый оперативник остался, остальные по кроваткам разбежались болеть? На рынок этот три раза ездили, они же там не угомонились, еще три эпизода драк было с применением оружия. Развели там вендетту, чтоб их черти взяли.

Крячко пересказывал сегодняшнюю суматоху еще добрых полчаса, в лицах, с забавными комментариями, выпуская пар от тяжелой работы. Потом зашуршал бумагами:

– Девицу твою пробил, кстати, ну… Левка, если ты ее в любовницы решил себе заграбастать, то тебе из оперов уходить надо и на программиста переучиваться или этого… как его, которые акциями торгуют. Может, лет через десять на свидание с ней накопишь