Правосудие Девлина - Патриция Брей

– А во-вторых? – последовал новый вопрос.

– После Эскера моя обязанность – защищать Джорск. Я и мой отец – ваши верные вассалы.

Она ожидала, что король бросит ей в лицо обвинение, однако он лишь кивнул. Потом отвернулся и подошел к окну, выходившему в Сад королевы.

– Подойди, – позвал Олафур.

Сольвейг встала рядом.

– Говорят, ты еще и боец.

– Отец настоял, чтобы все его дети обучались боевому искусству, поэтому я провела много времени с военными, патрулируя границы, – ответила Сольвейг, хотя прошло почти два года с тех пор, как она в последний раз держала в руках меч, если не считать тренировочные поединки.

– Рагенильда обожает сады, – не слушая, продолжал Олафур. – Ее мать тоже любила их, поэтому, гуляя здесь, девочка чувствует ее близость.

Сольвейг промычала что-то ободряющее, хотя и не совсем понимала, к чему он клонит. Только что король практически обвинил ее в государственной измене, а теперь ведет доверительные беседы. Наверное, события последних дней все же повредили его рассудок.

– Рагенильде будет невероятно жаль покидать их, – вздохнул Олафур.

– В самом деле?

– Императрица Тания пригласила Рагенильду погостить у нее при дворе. Она считает, принцессе пойдет на пользу продолжительный визит в Сельварат, а также возможность поближе узнать принца Натана, своего будущего супруга.

– Теперь я понимаю, – покачала головой Сольвейг.

Слухи о том, что Рагенильда выйдет замуж за сельваратского принца, ходили давно, и имя принца Натана звучало чаще других. Со свадьбой, конечно, придется повременить, ведь принцессе едва исполнилось одиннадцать. Проведенные в Сельварате годы в полной зависимости от будущих родственников превратят принцессу в правительницу, угодную императрице Тании. К тому же из нее выйдет замечательная заложница, которая гарантирует, что ее отец будет себя хорошо вести.

– Моя дочь очень ранима. Я слишком опекал ее. Возможно, мне нужно было последовать примеру вашего отца и научить ее искусству войны. Да теперь поздно об этом говорить.

Сольвейг почувствовала острую жалость. Перед ней стоял не король, а сбитый с толку отец, всеми силами старающийся защитить свое дитя.

– Как вы намерены поступить? – спросила она.

Сольвейг знала, как поступил бы в такой ситуации ее собственный отец. Только у ее отца пятеро детей, и они несут на себе бремя его надежд и обязанностей. У Олафура всего одна дочь, хрупкая веточка, которой предстоит нести на своих плечах весь груз государственных забот.

– Я хочу, чтобы ты вернулась в Эскер. Посоветоваться с отцом.

Сольвейг удивленно заморгала. Это явно какая-то ловушка. Вероятно, король просто опасается огласки из-за внезапного исчезновения Сольвейг в столице, и распорядился незаметно убрать ее по дороге. Таким образом, никто при дворе не узнает о ее судьбе. Однако какой в этом смысл?

– Что мне передать отцу?

– Он сам догадается, когда увидит тебя. Ты поедешь со своей горничной и с небольшим сопровождением.

– Но…

У Сольвейг не было собственной горничной, она пользовалась услугами дворцовой челяди, когда не могла справиться сама.

Олафур тронул ее за рукав.

– Отправляйся как можно скорее. Возьми небольшой эскорт из надежных людей, только не слишком много, чтобы не привлекать внимания. И еще с тобой поедет девочка, о которой ты всем скажешь, что она готовится стать твоей горничной.

Она глубоко вздохнула, когда поняла, что на самом деле имеет в виду король.

– Думаю, лучше всего сообщить остальным, что она – моя племянница, дочь нашего брата Мартена. Скажем, что она путешествует из Тойги, чтобы провести сезон со своими кузенами в Эскере.

У Мартена действительно была дочь такого же возраста. Все сойдется, если, конечно, никто не станет присматриваться слишком внимательно. Рагенильду придется прятать, пока они не отъедут на достаточное расстояние от Кингсхольма. Когда столица останется позади, вряд ли кто-то разгадает их обман. Рагенильда слишком молода, ее профиль еще не появился на монетах, поэтому никто, кроме придворных, не сможет узнать ее.

– Вы уверены, что это единственное разумное решение? Я буду защищать принцессу до последнего вздоха, но неужели нет никого, кому вы доверяете больше?

При дворе есть люди, связанные с королем узами крови или многолетними политическими союзами. В такой ситуации разумнее обратиться за помощью к одному из них. К человеку, который защитит Рагенильду, не ущемляя государственной власти.

– Не могу рисковать. Нельзя допустить, чтобы она попала в Сельварат. Даже если рухнет все остальное королевство, Эскер и северо-восточные провинции должны выстоять, – объяснил Олафур. – Я уверен, твой отец сумеет защитить Рагенильду до тех пор, пока не придет ее время вступить в права на престол.

– Да, это можно гарантировать, – подтвердила Сольвейг.

Она ощутила всю иронию положения. В течение многих лет лорд Бринйольф и другие бароны северо-восточных рубежей были забыты королем, им приходилось полагаться лишь на помощь соседей в защите границ. Они сами строили крепости, нанимали воинов и с помощью Девлина готовились отражать натиск захватчиков. Эти люди были готовы к войне лучше всех в Джорске. А королю Олафуру теперь приходится просить об одолжении тех, кого он так долго игнорировал.

– Поклянись, что будешь оберегать ее, – сказал Олафур.

Она взяла его правую руку и сжала между ладонями.

– Клянусь сделать все возможное, чтобы доставить Рагенильду в Эскер в целости и сохранности. А барон, мой отец, защитит принцессу в своей провинции. Он будет обращаться с ней как с собственной дочерью.

Это совершенно не означало, что Рагенильде станут во всем потакать. Как раз наоборот. Бринйольф приложит все силы, чтобы сделать ее здоровой и сильной, готовой повести за собой народ. Или же научит выживать при сельваратском дворе, если уж такова ее участь.

Вот лучшее, на что принцесса могла надеяться. Самое лучшее, на что все могли надеяться.

Олува придержала лошадь, и та пошла рядом с жеребцом Дидрика, когда вдалеке показались стены крепости.

– Я никак не могу найти Избранного. Не пойму, почему носильщики разошлись.

Дидрик промолчал, хотя его самого не однажды посетила та же мысль, только признаваться в этом он не собирался.

– Как думаешь, боги нас наказывают? Мне кажется неправильным пытаться обманом проникнуть в одну и ту же крепость дважды. И одного раза хватит на всю жизнь.

Дидрик нехотя кивнул. Он и представить не мог, что придется сюда возвращаться. Прошлой весной он, Девлин, Олува и еще несколько бойцов хитростью пробрались в крепость и арестовали изменника, барона Эгеслика. Казалось, с тех пор прошла тысяча лет. Тогда его единственной заботой было обеспечить безопасность Девлина, а заодно определить, можно ли доверять Миккельсону и его солдатам.