Жрица Итфат - Вадим Зеланд

– Я поняла, я вспомнила! – снова закричала Итфат.

– Что?! Что ты вспомнила?! – воскликнула Матильда.

– Я знаю, что это за движочки-рычажочки у нас за спиной!

В прошлый раз мы оставили нашу «экспедицию крышки» на площади, где они сидели в растерянности оттого, что кинолента остановилась, и все персонажи, во главе с сумасшедшим писателем, замерли.

– Что будем делать? – как обычно спросила Желтая Подлодка, и тут же сама ответила. – А что если нам вернуться по ленте обратно, до того кадра, как все остановилось, а потом еще немного назад?

– Да, это может быть интересно, – сказал Адя Зеленый. – Но что еще интересней, откуда у легкомысленной блондинки такие глубокие мысли?

– А ты у нас такой весь умник-разумник, что дальше некуда! – ответила ему Подлодка.

– Это кошевительно интересно, – сказала Кошиса. – Что там, на предыдущих кадрах? Ведь мы там должны встретить самих себя?

– Может так, а может и нет, – предположила Оранжевая Корова. – Если Адя прав, и мы гуляем живьем в застывшей кинокартине, тогда мы вышли из кино, и нас не должно быть на кадрах.

– Если мы там встретим самих себя, это будет нелогично, – подал голос Зверюга.

– Но, если мы не найдем себя на кадрах, предшествующих тому, в котором кино остановилось, это будет тоже нелогично, ведь мы там присутствовали, – заметила Корова.

– Так или иначе, если произойдет что-то нелогичное, тогда, возможно, кинолента и запустится, – сказал Адя. – Мы прошли три кадра, значит, надо вернуться обратно, и на четвертом посмотреть, что будет.

– Идем, – просто скомандовала королева Брунхильда.

Им пришлось проделать обратный путь, несмотря на то, что все уже порядком устали. Друзья трижды пересекли промежутки между кадрами и оказались в том кадре, где кино остановилось. Они снова заглянули в кафе, там все оставалось по-прежнему: неподвижные манекены в тех же позах. Наконец, они пересекли четвертый промежуток. Здесь тоже ничего не поменялось – полная статичность, как на фотоснимке. Наших героев не покидало ощущение, что они и в самом деле гуляют внутри фотоснимка, только объемного. Очень странное ощущение, от которого им всем было не по себе.

Но вот внезапно пространство шелохнулось, и подул легкий ветер. Деревья зашелестели листьями, появились другие звуки, прохожие манекены ожили, зашевелились, машины на улицах тронулись с места, все это сначала в замедленном темпе, а затем с ускорением, пришло в свое естественное движение.

– Ух ты! – только и проронила Подлодка.

Остальные с аналогичными возгласами дружно выдохнули, как на сердце отлегло.

– Больше не будем никого «укокошивать», без крайней необходимости, – сказала Брунхильда.

– Да уж кошечно! – согласилась Кошиса.

Друзья вышли на площадь. Там уже никого не было, за исключением редких прохожих, а книжный магазин был закрыт. Пройдя еще квартал, они остановились у дверей знакомого кафе.

– Заглянем? – предложил Адя.

Внутри оказалось, что все посетители уже ушли, а уборщица мыла пол, двигая стульями. К ним вышла та самая официантка и объявила:

– Мы уже закрываемся! Хотите снова сделать заказ? Приходите завтра.

– Да? – ответил за всех Адя. – Ладно, спасибо, до свидания.

Они повернулись и вышли на улицу.

– Надо же, разговаривает, как ни в чем не бывало! – удивилась Подлодка.

– Да, будто ничего не случилось, или будто не помнит, – сказала Корова.

– И кино как-то быстро прокрутилось вперед, – сказала Кошиса.

– Хорошо еще, что не назад, – отметил Зверюга.

Тем временем уже смеркалось.

– Нам надо куда-то устроиться, – сказала королева.

– Я бы вас пригласила к себе, – заволновалась Кошиса, – но не знаю, будет ли вам удобно, у меня довольно тесно, я живу не особо кокошно.

– Не беспокойся, Кошиса, мы найдем какой-нибудь отель, – успокоила ее Корова.

– И я тогда с вами, – сказала Кошиса. – А вот, там, по-моему, это гостевой дом.

Невдалеке призывно сиял и светился особняк, помпезно украшенный шариками, ленточками и лампочками. Над парадным подъездом большими неоновыми буквами было выведено: «Вилла Маравилла».[11]

Они позвонили в колокольчик, и дверь сама распахнулась. Компания, войдя внутрь, оказалась в просторном зале, посреди которого стоял большой массивный стол с такими же грандиозными стульями, с потолка свисала не менее грандиозная люстра, в дальней стене уютно горел камин, а на второй этаж вела представительная деревянная лестница, переходящая в балюстраду.

Оттуда, со второго этажа, неторопливо и важно, к ним спустилась дама средних лет, одетая в пышное платье с бусинками и рюшечками, и с еще более грандиозной, нежели все остальное, прической, которая представляла собой начес высотой около полуметра.

– Какой коссаж! – не удержалась Кошиса.

– Тсс! – зашипела на нее Корова. – Видишь, как тут все важно-вальяжно.

– Не коссаж, а церемониальный антураж! – провозгласила дама. – Я Карамилла, хозяйка виллы Маравиллы!

Брунхильда вышла вперед.

– Здравствуйте, нельзя ли остановиться у вас на ночлег?

– Вы торжественные? – задала вопрос дама.

– Что? – обронила королева, не поняв.

– До чрезвычайности! – быстро среагировал Адя, видимо, что-то смекнув. – Вот смотрите, это наша Киса-Кошиса.

Он посторонился, продвинув вперед Кошису. Кошиса подняла лапки, распушила хвост и скуксила мордочку.

Хозяйка обошла Кошису, пристрастно ее осматривая, и похоже, осталась удовлетворенной.

– Да, вы торжественные. Ну что ж, тогда я, милейшая Карамилла, ошеломляюще вас приветствую в нашей вилле Маравилле! – она говорила высоким горловым голосом, стараясь подчеркнуть весь пафос происходящего. – Прошу за мной, за мной!

Милейшая Карамилла профланировала к столу и парадным манером обошла его вокруг, в то время как вся компания послушно следовала за ней.

– Амбициозный вальс! – произнесла милейшая Карамилла. – Прошу садиться за стол, за стол!

Друзья принялись рассаживаться, а хозяйка наблюдала, согнув руки в локтях. Брунхильда села во главе стола возле камина. Остальные расположились по бокам. Для Зверюги, однако, было задачей, где сесть: рядом с королевой, или с Кошисой? Он выбрал нейтралитет и уселся между Коровой и Подлодкой.

– Авантажный паритет! – с удовлетворением изрекла милейшая Карамилла. – Орнаментально! Прошу вас подождать, не ведая печали! Вам будет предложен легкий, эфирно-ненавязчивый ужин!