Мир пятого солнца - Андрей Посняков

Воин удивленно похлопал глазами:

– А что, должны?

– Не знаю, – пожал плечами сотник. – Появятся, доложишь.

Асотль и сам не знал, почему так сказал. Может быть, потому что этот глубоко вдающийся в озеро мыс был очень уж удобным местом для всякого рода обмена?

– Они появились! – высунувшись из кустов, снова доложил разведчик. – Какая-то большая лодка. На ней много людей.

– Большая лодка? А челн?

– А челн плывет.

Сотник потер руки и быстро поднялся с земли:

– А ну-ка пойдем глянем. Сипак, со мной. Парни, будьте настороже, если что – прикроете нас стрелами.

Весь мыс отлично просматривался с вершины раскидистой корявой сосны, выбранной ацтеками в качестве наблюдательного пункта. Откуда-то с середины озера, точнее сказать, с северо-востока, быстро приближалось какое-то по здешним меркам довольно большое судно – аж с шестью парами весел и затянутой тканью деревянной кабиной посередине. На носу судна стоял человек в длинном красном плаще, явно не из грубых волокон агавы. Кормщик уверенно направлял судно к берегу. Да, все-таки это была скорее большая лодка… В борт которой тут же уткнулась и маленькая – тот самый челн с двумя болотными людьми. Те были почти голые, лишь выделанные заячьи шкуры прикрывали бедра да в туго стянутых в узлы волосах были воткнуты разноцветные перья.

Да, забавные чужаки. Петухи какие-то.

То, что произошло, дальше заставило Асотля изменить уже сложившееся было мнение, сложившееся именно под влиянием «своих», того же Сипака и прочих. Сотник и сам готов уже был почти поверить в то, что с болотными дикарями никак не получится договориться, однако… Однако вот сейчас те, кто приплыл в большой лодке, с ними именно договаривались, точнее, вели меновую торговлю. Впрочем, тут вся торговля практически была меновой, какого-то всеобщего эквивалента – денег – не имелось, лишь иногда, от случая к случаю, в этом качестве использовались редкие раковины или бобы какао.

Именно раковины и передавал на борт большой лодки один из сидевших в челне «дикарей» – одну пригоршни, две, четыре… десять… Получив взамен плащ из сверкающих перьев, который тут же надел на себя. Его спутник приобрел ожерелье, а тот, первый, еще прикупил браслетов… И что-то еще… какие-то сандалии, что ли… И тут же воткнул в волосы только что купленные (обменянные на раковины) перья.

– А он, кажется, большой щеголь, – негромко пробормотал сотник. – Это хорошо, хорошо…

– Чего ж хорошего-то? – презрительно фыркнул Сипак. – Ходить расфуфыренным, как какая-нибудь глупая баба!

– Не все бабы глупые, дружище. К тому же «быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей…»

– Что-что?

– Да ты не вникай. Лучше посмотри… Ну, что скажешь о том, что в плаще?

– То и скажу – щеголь! Лучше б дельное что приобрел. Ой, смотри, смотри… Большая лодка уходит. Поворачивает к северу…

– Торопится. Ну конечно, солнце-то садится. Скоро стемнеет, и нам нужно бы поспешить.

– С чего бы нам сейчас-то спешить, командир? Как раз темнота нам и нужна.

– Нужна? Не думаю, друг мой, не думаю. Кроме того, что это щеголь, что еще скажешь?

– Ну… – Охотник задумался. – Он явно привык приказывать… вон как себя ведет, а ведь тот, что гребет веслом, похоже, тоже не из бедных…

– Правильно! Бедные, богатые… это уже называется – социальная дифференциация общества…

– Что-что? Извини, командир, но ты вечно говоришь какими-то непонятными и загадочными фразами…

– Я говорю – никакие они не дикари. Точно! А ну-ка пойдем, пока не стемнело… Двое на двое… Чтобы у них не было соблазна напасть. Да не торопись, иди не спеша, светски…

Быстро спрыгнув с сосны, приятели вышли на берег и прогулочным шагом отправились к мысу. Совершали, так сказать, променад.

– Не буду поворачивать голову… Как ты думаешь, дружище Сипак, они нас заметили?

– Конечно, заметили, в том и сомнений нет! Вон, один потянулся к копью…

– К копью? Ай-ай-ай, это нехорошо, нехорошо… и чем мы его так напугали?

– Нет… вот положил… Плывут сюда.

– Хорошо! Улыбаемся и идем им навстречу.

Они так и встретились – настороженные «дикари», точнее, те, кто почему-то дикарями считался, и люди вполне цивилизованные, можно даже сказать – утонченные.

– Мир вам. – Широко улыбаясь, Асотль уселся на корточки прямо перед ткнувшейся носом в берег лодкой. – Прекрасная погода, не правда ли?

– И вам мир.

Слава богам! Чужаки говорили на языке науа.

– Красивый у вас плащ… Завидую! Какие перья… это настоящий кецаль?

– Конечно же, кецаль! – «Дикарь» явно загордился.

Впрочем, наверное, все-таки не такой уж дикарь – вполне миловидный юноша… С повадками мажора.

– Пять двадцаток раковин отдал!

– Это еще не дорого – ведь какая прекрасная вещь! Эх… Сам бы такую с удовольствием взял…

– У тебя тоже, я смотрю… Меч, ожерелье…

Молодой человек явно позавидовал – вот он, в чистом виде вещизм, мещанство!

– Ах, это. – Асотль галантно махнул рукой… Этак рафинированно-жеманно, как Радзинский в телевизоре – «а-аххъ, оставьте»… – У нас этого много.

– У кого это у вас?

– Меня зовут Асотль! Я… не простой человек.

– И я не простой.

– Я заметил. Наверное, сын вождя?

– Нет! Сам вождь. Тлашкаланцы называют меня – Озерный касик!

– Тлашкаланцы – грубый и хитрый народ. Их торговцы так и норовят обмануть, подсунуть некачественный товар, знаете ли, какой-нибудь контрафакт… Да вы, я думаю, и сами с этим сталкивались…

– Конечно, сталкивался! С этими сволочами. Вот, сегодня… Едва уломал их продать мне плащ и ожерелье.

– И вы не прогадали, уважаемый касик! Нет, вовсе не прогадали… И могли бы выручить еще больше.

– Что-что? – Озерный мажор явно заинтересовался. – Вам тоже нужны раковины?

– Нет, нет, не раковины – лодки.

– Не, лодки я вам отдать не могу. – С видимым сожалением касик почмокал губами. – Видишь ли, моему народу тогда не на чем будет ловить рыбу… И добывать те же раковины.

– Так я же и не прошу отдать нам эти лодки! – с горячностью воскликнул сотник. – Просто предоставьте их нам на время… Дня на два. У нас много людей… надо просто переправить их на один остров. Мы заплатим заранее!

– Заранее?! А что у вас есть?

– Вот такие плащи, пожалуй, найдутся, для вас – безо всяких там раковин, а еще есть красивые ожерелья, браслеты, сандалии, плетеные фляги…

– А куртки? Знаете, такие, с перьями…