Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения - Джеймс Амбуэлл

кровать в нескольких местах, и тело сэра Джона Тремота окружило пламя.

Шатаясь, я кое-как поднялся на ноги и осмотрелся, ошеломлённый. Голова моя кружилась после падения, ввергшего меня в небытие. В комнате никого не было за исключением старого слуги, который лежал у двери и невнятно стонал. Сама дверь была распахнута, как будто некто или нечто выбежало наружу, пока я лежал без сознания. Я снова повернулся к кровати с инстинктивным полуоформившимся намерением потушить огонь. Пламя разрасталось быстро и поднималось высоко, но всё же не настолько, чтобы скрыть от моих измученных глаз руки и лицо, — если кто-то мог это так назвать — того, что было телом сэра Джона Тремота. О последнем, настигшем его ужасе я воздержусь рассказывать, и надеюсь, что мне больше не придется об этом вспоминать. Огонь спугнул чудовище слишком поздно…

Осталось рассказать совсем немного. Оглянувшись назад ещё раз, пошатываясь от заполнившего комнату дыма, с Харпером на руках, я увидел, что пылает уже вся кровать, а её навес полностью объят пламенем. Несчастный хозяин нашёл в своей комнате погребальный костер, к которому так долго стремился.

Уже почти рассвело, когда мы выбрались из обречённого особняка. Дождь прекратился, на небе остались лишь высокие мертвенно-серые тучи. Холодный воздух, казалось, немного оживил старого слугу. Ослабевший, он стоял рядом со мной, не произнося ни слова, и мы вместе наблюдали, как столб пламени прорвался через крышу Тремот-Холла, отбрасывая зловещие блики на неухоженную живую изгородь.

Пламенеющий рассвет и зловещий огонь пожара позволили нам заметить на земле получеловеческие чудовищные следы с отметинами длинных собачьих когтей, глубоко отпечатавшиеся в размокшей под дождём земле. Следы начинались от особняка и шли в сторону поросшего вереском холма, возвышавшегося позади нас.

Всё ещё ничего не говоря, мы пошли по следам. Почти не прерываясь, они привели нас с Харпером к входу в древние фамильные склепы, к тяжёлой железной двери, ведущей внутрь холма, скрывавшей за собой всех предков сэра Джона Тремота. Она была открыта, и мы заметили, что ржавая цепь и замок были сорваны с силой, превышающей силу любого человека или зверя. Вглядываясь внутрь, мы увидели глинистые отпечатки следов на лестнице, которые уходили вниз, во тьму мавзолея. Обратных следов видно не было.

Мы оба были безоружны, наши револьверы остались в комнате покойного сэра Джона, но мы долго не колебались. У Харпера был большой запас спичек. Посмотрев по сторонам, я нашел сырое полено, которое могло послужить в качестве дубины. В угрюмой тишине, с молчаливой решительностью, забыв о всех опасностях, мы провели тщательный обыск почти бесконечных склепов, зажигая спичку за спичкой, продвигаясь сквозь заплесневелую тьму.

Дьявольские следы становились всё незаметнее, но мы продолжали идти по ним в чёрных глубинах. Однако мы не обнаружили ничего, кроме зловонной сырости и непотревоженной паутины на бесчисленных гробах с телами мертвецов. Тварь, которую мы искали, странным образом исчезла, как будто её поглотили стены подземелий.

Наконец, мы вернулись к выходу. Когда мы стояли с посеревшими и изможденными лицами, моргая от яркого дневного света, Харпер впервые заговорил медленным и дрожащим голосом:

— Много лет назад, вскоре после смерти леди Агаты, сэр Джон и я обыскали все склепы из конца в конец, но не нашли ни единого следа того существа, о котором она говорила. Сейчас, как и тогда, бесполезно что-то искать. Есть тайны, которые по воле бога никогда не будут нам открыты. Мы знаем только, что отродье из склепа вернулось обратно. Пусть там и остаётся!

Тихо, с дрожащим сердцем, я повторил последние слова и пожелание Харпера.

Перевод: А. Черепанов

Редактура: В. Спринский

Кларк Эштон Смит, Лин Картер

Свиток Марлока

Clark Ashton Smith, Lin Carter «The Scroll of Morloc», 1975

Рассказ входит в межавторскую серию «Мифы Ктулху. Свободные продолжения». Написан по наброскам К. Э. Смита Лином Картером.

Шаман Йехемог, подавленный черствым отказом своих собратьев Вурмитов избрать его главным жрецом, серьезно подумывал уйти из родовых нор примитивного мехового племени и уединиться в ледяных скалах севера — области, не посещаемой его робким, живущим под землей народцем.

Семь раз он предлагал свою кандидатуру на обладание заветным головным убором из черного огового дерева, завершавшимся легендарными суусимовыми перьями, и в седьмой раз старейшины несправедливо отказали ему в том, что он считал наградой, трижды заслуженной его благочестием и суровым аскетизмом. После моего исчезновения, клялся отверженный шаман, у них не будет восьмой возможности пренебречь именем Йехемога в вопросе о даровании странной иерархической власти, и уже не сомневался, что вскоре они раскаются в своем выборе жалкого святоши взамен единственного ревностного почитателя бога Вурмиша.

В доисторический период большинство племен Вурмитов обитало в норах, проложенных под непроходимыми дебрями горного полуострова Гипербореи, другое его название Мху Тулан. Их косматые полуживые предки воспитывались в рабстве у ощущающих человекозмей, чей первобытный континент был расколот на части вулканическими сотрясениями и низвергнут в океаническую пучину одним или двумя зонами ранее. Спасаясь из рабских загонов своих прежних хозяев, теперь, к счастью, почти вымерших, прародители нынешних Вурмитов силой захватили эту территорию у совершенно деградировавших людоедских племен отталкивающего обличья и мерзких обычаев; немногие из них оставшиеся в живых были вытеснены на север и поселились на суровом, загроможденном ледниками Полярионе.

Позже количество Вурмитов необъяснимо сократилось, их военная доблесть выродилась до робости, угрюмые и мстительные потомки их древних врагов превратились в зловещий, многочисленный и своенравный народ. В те времена многие из Вурмитов нашли прибежище в подземных обителях, дававших им покой и защиту, и теперь меховые создания уже привыкли к укромной темноте и разлитому повсюду зловонию своих нор. Редко кто из них осмеливался выйти в верхний мир, ставший чужим под пронзительными тревожными просторами неба, освещенного нестерпимым сиянием враждебных солнц.

В размышлениях о судьбах своего племени разгневанный шаман не забывал, конечно, о предстоящих опасностях. Этот особенный регион полуострова впоследствии назовут Фенкором, самой северной провинцией Мху Тулана. В те дни, на протяжении Эоценского периода, первые настоящие люди только начинали просачиваться в Гиперборею, покидая южные районы тропиков, где климат становился слишком жарким для них, и весь Фенкор был дикой необитаемой местностью, если не считать живших под землею Вурмитов. Не без риска, знал Йехемог, ему предстояло пересечь доисторические джунгли и зловонные топи молодого континента, любимые места обитания агатовогрудных варвенов и прожорливых котоплебов, если брать в расчет только наименее грозных хищников этих мест.

Однако, как любой доисторический человек, Йехемог имел навыки простейшего шаманства и