Порожденная грехом. Часть 1 - Кора Рейли

— Ты действительно думаешь, что я смогу?

Маттео пожал плечами.

— Нет, если не попытаешься. Некоторые вещи всегда остаются с тобой. Ты просто учишься игнорировать их. Давай сейчас отвезем тебя домой. Ария, наверное, уже очень волнуется. Не хочу, чтобы она надрала мне задницу.

Я не засмеялась, несмотря на юмор в его голосе.

— Я останусь. Подожду, пока папа и Амо не закончат. Я хочу быть здесь, когда они выйдут. Они делают это ради меня. Я в долгу перед ними, — твердо сказала я.

— Пытать байкеров не такая уж большая жертва для них, поверь мне. Поехали домой и подумай о чем-нибудь другом. Пусть сегодняшний день станет для тебя новым началом, — умоляюще сказал Маттео.

Это новое начало, но не в том смысле, который имел в виду Маттео.

— Я остаюсь.

Маттео вздохнул.

— Ты предупредишь свою мать.

Я достала новый телефон и отправила ей короткое сообщение, прежде чем последовала за Маттео к столу и стульям рядом с захудалой мини-кухней. Он сел, но я была слишком взволнована.

Я расхаживала по складу, мои шпильки громко стучали в огромном здании. Я посмотрела на Маттео.

— Почему ты не там, не помогаешь папе и Амо пытать и убивать двух байкеров?

— Двух байкеров недостаточно для всех нас, особенно с тех пор, как ты позаботилась о двух Уайтах, которых мы действительно хотели заполучить в свои руки.

— Ты хочешь смерти Мэддокса.

— Все мы хотим его смерти, а он хочет нашей.

— Мэддокс убил своего дядю ради меня, и папа пообещал сохранить Мэддоксу жизнь.

Маттео усмехнулся, качая головой.

— Не этого результата я ожидал.

На самом деле он имел в виду не тот результат, которого хотел. Я не ожидала, что их ненависть испарится, но хотела, чтобы у нее был шанс в конце концов угаснуть.

— Куда Гроул увёл Мэддокса?

— Даже не думай идти туда сейчас. Поговори со своим отцом и матерью и переспи с тем, что, как тебе кажется, ты хочешь прямо сейчас. Хорошо?

Я кивнула. Маттео прав. Я села рядом с ним. Пара охранников пересекла склад и бросила на меня любопытные взгляды. Я кивнула им в знак приветствия.

Прошло два часа, прежде чем папа и Амо наконец появились. Они переоделись, но темнота все еще цеплялась за них, особенно за папу, он выглядел измученным. Он невероятно силен, но чувство вины разъедало его изнутри. Я видела это каждую секунду, когда находилась с ним.

Он взглянул на Маттео.

— Что она все еще здесь делает?

— Я отказалась уезжать, — ответила я, прежде чем он успел сделать выговор Маттео.

— Ты должна забыть все это, Марси. Живи той жизнью, которая у тебя была раньше. Я позабочусь о том, чтобы с тобой больше никогда ничего не случилось. Я усилю твою охрану и убью каждого, кто будет представлять для тебя опасность.

Я грустно улыбнулась.

— Этот мир означает опасность. Ты не можешь оградить меня от этого.

Мне нравилось, что он все еще думал, что может.

Он покачал головой.

— Этого никогда не должно было случиться.

Он выглядел так, словно хотел бы замучить себя до смерти. Чувство вины не было той эмоцией, с которой он хорошо знаком. Вероятно, это усложняло задачу. Я подошла к нему и крепко обняла за талию, прижавшись щекой к его груди.

— Я дочь своего отца, пап, — хрипло прошептала я. — И если это означает, что мне придется пролить кровь за нашу семью, то это то, что я сделаю. Я с радостью выполню это.

— Ты заплатила за мои грехи, — прохрипел он, и мне пришлось поднять глаза.

Его глаза были так полны темноты, что даже мамин свет не смог бы проникнуть сквозь них.

— Что такое грех, как не вымысел?

— Слишком умна и красива для этого мира.

— Этот мир не пугает меня, папа. Я благодарна тебе за защиту, но в конечном счете свобода всегда сопряжена с определенным риском, и я предпочла бы иметь свободу ходить и делать то, что мне нравится, чем быть запертой в особняке. Я не жду, что ты гарантируешь мою безопасность, но я люблю тебя за старания.

Папа коснулся моей щеки.

— Я мог бы отправить тебя в университет в Англии, где ты была бы в большей безопасности.

— Папа, куда бы я ни отправилась, я всегда буду Витиелло, и не хочу быть никем другим. — я сделала паузу, зная, что то, что скажу дальше, будет еще более трудной пилюлей для отца. — Я хочу стать частью этого бизнеса.

Папа напрягся, уже начиная качать головой. Я ожидала такой реакции, и в прошлом это заставило бы меня отступить, но я прошла через ад.

Я отстранилась от него. Обнимать его, как маленького ребенка, не увеличило бы моих шансов.

— Не говори, что хочешь защитить меня от этой стороны нашего мира, пап. Я заслуживаю того, чтобы пожинать плоды своих страданий.

Папа взглянул на Амо, который слушал, нахмурившись, все еще вытирая руки полотенцем. Брат встретился со мной взглядом. Амо — альфа. Он рожден, чтобы стать капо. Он обладал природной властностью. Однажды он станет хорошим Капо. Я бы никогда не отняла это у него. Я видела, что и он, и папа думали, что я прошу стать главой Фамильи, первой девушкой, которая когда-либо возглавляла итало-американскую семью. Но, как сказал папа, я умна и знала, как ведут себя наши мужчины. Они никогда не примут меня, что бы я ни делала. Мне пришлось бы править с предельной жестокостью, и все равно они никогда бы не восхищались мной и не любили меня так, как любили папу и однажды полюбят Амо.

Моя семья важнее, чем быть номером один.

— Ты старше, — тихо сказал Амо. — Это твое право по рождению.

Я видела, сколько ему стоило сказать мне это, и не могла поверить в то, что он предлагал, в то, что он действительно был готов отступить от должности, к которой его готовили с рождения.

Я сглотнула, охваченная нежеланной эмоциональностью. Подойдя к нему я обняла его, прижавшись лицом к его груди, чувствуя, как его сердце бьется у моей щеки.

— Никто не заслуживает этого больше, чем ты, — пробормотал он.

— Ты заслуживаешь, — прохрипела я. — И я не отниму этого у тебя. Никогда.

Отстранившись, я уставилась на Амо. Темнота и гнев все еще кипели в его серых глазах, и я волновалась, что они никогда не исчезнут.

Он кивнул, явно борясь с собой.

Я повернулась к папе, который выглядел искренне смущенным.

— Я еще не знаю, какое место