Костяной Дом - Стивен Рэй Лоухед

едкую вонь: так, по его представлениям, могло бы пахнуть волчье логово после долгой, суровой зимы.

Все трое продрались через заросли, и внезапно Кит оказался на поляне среди множества грубых шалашей, сделанных из веток. Прибыли. Четверо встали от костра, чтобы поприветствовать возвращающихся охотников; их взгляды метнулись к Киту и сразу послышался возбужденный вопль. Словно из ниоткуда возникло еще пять существ, все женского пола, одни выбирались из шалашей, другие выходили из-под деревьев, и все одновременно забормотали. Киту их речь показалась гортанным лаем.

Двое посмелее протиснулись вперед и принялись похлопывать и пощипывать Кита. Они трогали одежду и волосы пришельца. Тем временем женщины образовали вокруг него гомонящий круг. Тычки и похлопывание продолжались еще какое-то время, болтовня то нарастала, то спадала, пока какой-то подросток, оскалившись жуткой улыбкой, не ткнул довольно сильно Кита в ногу большой палкой.

— Ой! — вскрикнул Кит не столько от боли, сколько от неожиданности.

Ответ воодушевил юнца, он снова ударил Кита, теперь уже сильнее, издавая звуки, которые Кит принял за смех. На этот раз Кит сдержался, но тем самым спровоцировал третью атаку, а затем и четвертую. Подошел еще один дикарь и стукнул Кита по ребрам, громко сообщив окружающим о своем подвиге. В этот момент старший охотник, оказавшийся, по-видимому, вождем, издал низкий, рокочущий рык, который даже Кит понял как приказ.

Мгновенно тыкание, подталкивание и болтовня прекратились. Тишина охватила поляну. Старший охотник раздвинул соплеменников и положил Киту на голову тяжелую руку. Без всяких слов было понятно, что он заявляет свои права на Кита. Для ясности он стукнул себя кулаком в грудь. Похоже, остальные прекрасно его поняли. Отношение к Киту стремительно изменилось от пренебрежительного к почтительному.

Этот простой акт в миг установил на поляне новые правила, понятные даже Киту. Минуту назад он был странной зверюшкой, которую привели охотники для забавы, а в следующий момент он превратился в гостя, к тому же личного гостя вождя. Новый статус, новые границы дозволенного. Тыкать палкой нельзя, щипать нельзя, бить нельзя ни в коем случае, можно только тявкать, смотреть и ухмыляться.

Не обращая внимания на своих собратьев, старший охотник взял Кита за руку и поманил за собой. Кита повели через поляну к самому большому шалашу. У его входа лежало бревно, а перед ним в кольце крупных речных камней тлели угли. Киту все это напомнило стоянку бойскаутов в походе.

На поляне было почти темно, хотя клочки неба, мелькавшие сквозь кроны деревьев, все еще розовели. Киту предложили посидеть на бревне, пока на угли подбрасывали сухих веток. Почти сразу на поляне стало светло. Пламя разгоралось, а в костер подбрасывали всё новое топливо. Дикари постарше занимались какими-то своими делами, а молодежь собралась вокруг и глазела на Кита, смотревшего в огонь.

Принесли длинную свежую палку, нанизали на нее куски мяса. От какого животного его отрезали, Кит не понял, зато оно было свежим. К одному импровизированному вертелу прибавилось еще несколько, их установили над костром, и вскоре все небольшое племя сидело возле огня, поджаривая мясо на тонких шампурах. От запаха шипящего жира и жарящегося мяса рот Кита наполнился слюной. Кит явно сидел на почетном месте, но никто не обращал на него внимания. Очевидно, когда дело касалось таких важных вопросов, как приготовление пищи, церемонии могли подождать.

Когда первый шампур был готов, вождь снял его с огня и откусил здоровенный кусок. Остальные завороженно смотрели, как он жевал. Вождь проглотил мясо и вздернул подбородок. Видимо, это послужило сигналом к началу ужина. Народ похватал шампуры и принялся за еду. Вождь подошел к Киту и протянул ему самый маленький шампур. Кит, кивая и улыбаясь, снял с обугленной палки кусок жареного мяса и сунул его в рот, к большому удовольствию остальных.

Старший охотник издал громыхающий звук, взял два шампура с сырым мясом, один отдал Киту, а другой оставил себе. Он уселся на бревно рядом с гостем, и жестами, сопровождаемыми ворчанием, обучил Кита искусству приготовления мяса на палке. Кит показал себя способным учеником. И дикарям это понравилось. Они перешептывались, пихали друга локтями и бросали на Кита взгляды исподтишка.

Конечно, он испытывал благодарность за еду и возможность просто так посидеть у огня. Но о свободе забывать не следовало. Правда, прямо сейчас, на глазах у всех, о побеге нечего было и думать. Придется подождать, пока стойбище отойдет ко сну. А там посмотрим.

Кит собирался вернуться к лей-линии и найти место, где можно подождать появления Вильгельмины — если она еще не там. Если бы он сделал так с самого начала, то не попал бы в эту дурацкую ситуацию. Мысль о том, как Мина, конечно, искала его, бормоча проклятия в его адрес, — надо признать, вполне заслуженные, — заставляла его отправиться в путь как можно быстрее.

Он тут же подумал: а не соскучился ли он по ней? А вдруг она примчалась туда, как и обещала, увидела, что его нет, и отправилась дальше на поиски? Что тогда?

Об этом он старался не думать, но эта мрачная мысль не хотела уходить, приводя его в раздражение. Трапеза продолжалась довольно долго и весьма неторопливо. А Кит считал, что время поджимает. Наконец младшие дикари начали задремывать, старшие подбирали их и разносили по шалашам. Еда кончилась, большинство отправилось спать, но несколько молодых дикарей предпочли улечься прямо на земле поблизости от костра. Вождь заполз в свой шалаш за бревном и жестом пригласил Кита составить ему компанию. Кит решил, что отказ вызовет подозрения у его хозяина, и как бы он не сделал чего-нибудь такого, после чего побег станет еще сложнее.

Поэтому Кит заполз в шалаш, решив подождать. В шалаше оказалось гораздо удобнее, чем он ожидал. Землю здесь покрывали чередующиеся слои мха и листьев, сверху шел толстый слой сухой травы; в изголовье имелись даже подушки — набитые травой и душистой лавандой кожаные мешки. Долгий день, наполненный событиями, а потом марш через лес изрядно утомили Кита. Так что он почти моментально заснул, и ему приснились ягнята, резвящиеся на залитых солнцем лугах.

Разбудил его козодой на соседнем дереве. Стойбище еще спало, до рассвета оставалось некоторое время. Старший охотник крепко спал, во сне он дышал ровно и глубоко. Кит собрался с духом и выполз из шалаша. Он не стал пересекать поляну, а сразу свернул в лес.

Стараясь не шуметь, он отбежал на несколько шагов и остановился. Луна стояла низко, но света хватало, чтобы идти, не спотыкаясь. Он прислушался, уловил