Один раз в миллениум - Чингиз Абдуллаев

— Должен заметить, что вы не очень долго меня уговаривали, —пошутил Дронго.

— Не очень, — она подняла свой бокал. — За нашу встречу. Мнедействительно было интересно весь день наблюдать за вами.

— Не напрашивайтесь на комплимент, — усмехнулся Дронго, — навас смотреть гораздо приятнее, чем на меня. Мы в неравных условиях.

На этот раз стук бокалов был почти не слышен. Вино началооказывать свое действие. На скулах выступил румянец.

— А если я пойду дальше? — вдруг спросила она, когда онпротянул руку, чтобы поставить свой бокал на столик. — Если я попрошу васостаться на ночь?

Рука не дрогнула. Он поставил бокал на столик.

— Вы уверены, что вам этого хочется? — грустно спросилДронго.

Она была молода и красива. Сегодня он потряс ее своимицирковыми трюками. А что будет завтра?

— Я уже не девочка, — заметила Линовицкая, не сводя с негоглаз, — если вас что-то смущает, вы можете мне об этом сказать. Прямо и честно.

— Ничего, — сказал он, вспоминая Джил. В конце концов, он несобирается жениться на сидевшей напротив него женщине.

Она поднялась. Обошла столик. Пока она сделала эти четырешага, он тоже успел подняться. Даже на каблуках она была ниже него ростом.Поцелуй был долгим. Очевидно, она относилась к типу женщин, которые привыклипроявлять инициативу. Он почувствовал на своем теле ее требовательные, ищущиеруки.

Его руки заскользили вниз. Она расстегнула ему ремень.Волнующий момент первой встречи, взаимное узнавание друг друга. Первые прикосновения,первые ощущения, первые ласки. Оба начали забывать обо всем на свете. И в этотмомент зазвонил телефон. Они одновременно вздрогнули. Звонил мобильный телефонДронго. Он забыл его выключить. Еще несколько секунд они стояли, глядя друг надруга и не обращая внимание на требовательные звонки, раздававшиеся из карманапиджака. Затем Дронго достал аппарат, взглянул на номер телефона звонившего инахмурился. Звонил Халупович. Поняв, что произошло нечто неожиданное, ока тожеубрала руки.

— Слушаю, — сказал Дронго, — я вас слушаю, говорите.

— Это я, — услышал он голос Эдуарда Леонидовича, — вы неповерите, но меня опять хотели убить. На этот раз у меня дома. Погибла…

Дронго дернул рукой. Пытаясь придержать падающие брюки, онсделал резкое движение. Аппарат упал на пол. Они одновременно наклонились,чтобы его поднять.

— Что случилось? — спросила она, успев дотянуться доаппарата. Но телефон был уже выключен.

— Позвонил Халупович, — пояснил Дронго, — он говорит, чтоего опять пытались убить.

— Как это — убить? — растерянно спросила она. — Не можетбыть! Давайте ему перезвоним.

В этот момент телефон снова зазвонил. Она машинальновключила аппарат, но, опомнившись, протянула его Дронго.

— Алло, вы меня слышите? — раздался голос Халуповича.

Когда Дронго вновь услышал голос звонившего, он уже несомневался, что сегодня ночью не останется в квартире стоящей перед нимженщины.

— Слышу. Спокойно скажите, где вы находитесь и чтослучилось?

— Я у себя дома, — пояснил Халупович. — Кто-то опять пыталсяменя убить. Я чудом спасся. Но погиб наш кот. Вы меня слышите?

— При чем тут кот? — не понял Дронго. — Какой еще кот? Ктохотел вас убить?

— Опять отравили, но на этот раз молоко! — закричалХалупович. — Уже во второй раз. Но сегодня меня спас кот. Он опрокинул чашку,из которой я должен был пить, и начал лакать из этой лужицы. И теперь он погиб.Я хотел вызвать милицию, но Оксана уговорила меня позвонить вам.

— Какая Оксана? — разозлился Дронго. — Значит, вы дома неодин? Кто еще рядом с вами?

— Все здесь, — виновато сказал Халупович, — так получилось.Я не думал, что все так произойдет. Это вышло случайно, абсолютно случайно…

— Ни к чему не прикасайтесь! — приказал Дронго. — Ни до чегоне дотрагивайтесь. Вы в квартире на Тверской?

— Нет. У меня на Ленинском проспекте тоже есть квартира. Исейчас я нахожусь здесь.

— И рядом с вами Оксана Григорьевна? — понял Дронго. — Вы,очевидно, немного мазохист, любите щекотать себе нервы. Зачем вы позвали ее ксебе.

— Я не звал, — возразил Халупович, — они сами приехали…

— Кто это они? Вы не одни?

— Нет. Здесь Элга и Фариза. Мы все здесь. Все вместе.

— Вы ненормальный, — рассерженно заявил Дронго, — надеюсь,больше никого нет?

— Нина с Таней. Я привез их сюда, чтобы не беспокоить матьНины.

— Вы противоречите сами себе, — заявил Дронго. — Два дняназад вы говорили, что никогда не приводите к себе домой. А сейчас устроили усебя в доме бардак? Воспользовались тем, что временно остались холостяком?

— Они сами приехали, — повторил Эдуард Леонидович, — выможете приехать ко мне и убедиться.

— Скажите ему, что мы сейчас к нему приедем, — сказалаЛиновицкая.

Дронго взглянул на нее. Если он скажет Халуповичу, что ониприедут вдвоем, тот сразу все поймет. Но, с другой стороны, она имеет право наэтом настаивать. И как следователь, и как женщина, которая становится одним издействующих лиц в этой трагедии.

— Мы сейчас приедем, — сказал Дронго, — вместе с ВалентинойОлеговной.

— Ах, с ней, — понял Халупович. — Я вас поздравляю, Дронго,у вас неплохой вкус. А у меня ничего не вышло.

— Ничего не трогайте и никуда не уходите, — приказал Дронго.— Мы выезжаем.

Убрав аппарат, он взглянул на Линовицкую.

— Кажется, нужно ехать, — не совсем уверенно предложилДронго. — Я должен перед вами извиниться.

— Ничего, — невесело улыбнулась она, — надеюсь, Халупович неумрет до нашего приезда. А мы можем увидеться и в другой раз. Сейчас япереоденусь и мы поедем.

Линовицкая выходила из комнаты, когда Дронго окликнул ее:

— Валентина, — он впервые назвал ее по имени.

Она стремительно обернулась.

— Спасибо, — сказал Дронго.

Она поняла, что этот человек никогда больше здесь непоявится. Это было как наваждение, как мгновенная вспышка. Больше такой ночи небудет. Она кивнула ему, в знак понимания. Глаза предательски блеснули, но онасдержалась.

Через пять минут Линовицкая появилась, но уже в другомплатье. Она не надела служебный костюм, но ее строгий темно-серый наряд былсвидетельством ее понимания ситуации. Она успела даже стереть косметику. Передним снова была строгая женщина-следователь. «Она как будто прибавила ввозрасте», — подумал Дронго.