Мерцание экрана - Терри Пратчетт

И вот, когда до печенья оставалось совсем ничего, аркканцлер Наверн Чудакулли побарабанил пальцами по потертой коже стола.

– Следующий пункт повестки, господа, – провозгласил он. – Судя по всему, наш милостивый правитель лорд Витинари счел нужным поставить нас перед фактом небольшой… проверки. Наверное, мы его чем-то расстроили или допустили некую оплошность…

– Вероятно, из-за Возможной улицы? – предположил декан. – Она ведь так и не нашлась, да?

– С Возможной улицей все в порядке, декан, – резко ответил Чудакулли. – Она лишь временно перемещена. Но я уверен, что отставшая часть континуума догонит ее к будущему четвергу. Ту досадную случайность нельзя было предотвратить.

– Что ж, – заговорил декан, явно наслаждаясь моментом, – если назвать случайностью чаровой разряд, о котором ты сказал, что он ни за что не произойдет после того, как…

– Декан! Жизнь не стоит на месте. Мы должны двигаться вперед и оставить это позади! – рявкнул Чудакулли.

– Разрешите, аркканцлер? – вмешался Думминг Тупс, глава кафедры нецелесообразной магии, а также проректор, чью должность в Университете трактовали как «тот, кому поручают самую нудную работу».

– Да, Тупс?

– Может, оставим это позади до того, как двинемся вперед? – предложил Думминг. – Таким образом, оно окажется еще дальше позади нас, когда мы, собственно, двинемся.

– Хорошая мысль. Проследи за этим, – кивнул Чудакулли и вновь обратил взор на зловещую папку из плотной бумаги, лежавшую перед ним. – Как бы то ни было, коллеги, его светлость назначил инспектором по делам университетов некоего господина Э. И. Пессимала – человека, о котором я мало что знаю. Подозреваю, задача проверяющего состоит в том, чтобы затащить нас – брыкающихся и, несомненно, кричащих – в век Летучей Мыши.

– Но ведь это – прошлый век, аркканцлер, – удивился Тупс.

– К счастью, нас очень трудно тащить, и мы великолепно умеем лягаться, – продолжил Чудакулли. – Он внес несколько небольших… хм… предложений по улучшению…

– Серьезно? Вот повеселимся! – обрадовался декан.

Чудакулли сдвинул папку вправо.

– Вам слово, Тупс.

– Да, аркканцлер… Хм, спасибо. Э-э… Как вы знаете, город никогда не облагал Университет налогами…

– Потому что все знают, что случится, если они попробуют, – не без удовольствия отметил декан.

– Да, – сказал Тупс. – Но все-таки нет. Боюсь, прошли те времена, когда небольшое изменение внешности или пара огненных шаров могли произвести впечатление. Все эти штуки немного устарели. Думаю, было бы нелишним хотя бы рассмотреть предложения господина Пессимала…

Все присутствующие дружно пожали плечами. По крайней мере, это поможет скоротать время до чаепития.

– Во-первых, – начал Тупс, – господин Пессимал хочет знать, чем мы тут занимаемся.

– Что? Да мы главный университет Магии! – воскликнул Чудакулли.

– Но разве мы преподаем?

– Конечно. Когда нет другого выбора, – ответил декан. – Мы показываем учащимся, где библиотека, немного болтаем с ними и выдаем дипломы выжившим. Если возникают какие-то проблемы, то моя дверь, образно говоря, всегда для них открыта.

– Образно говоря, сэр? – не понял Тупс.

– Да. Но на самом деле она, конечно, заперта.

– Тупс, объясните ему, что мы не занимаемся никакими практическими делами, – сказал профессор современного руносложения. – Мы ученые!

– А ведь это интересный вопрос, – подмигнул Чудакулли Тупсу. – К примеру, чем занимаетесь вы, главный философ?

Глаза главного философа затравленно забегали.

– Ну я это… – выдавил он, прочистив горло. – Должность главного философа в Незримом Университете, как ни странно…

– Это понятно, – перебил Чудакулли. – Но чем вы занимаетесь конкретно? И сделали ли вы за прошедшие полгода больше, чем за полгода предшествующие?

– Раз уж мы задаем такие вопросы, аркканцлер, то ответьте нам, что делаете вы? – раздраженно спросил декан.

– Я руковожу, декан, – с достоинством ответил Чудакулли.

– Тогда мы должны что-то делать, иначе какой смысл в вашем руководстве?

– Подобные замечания, декан, бьют в самое сердце бюрократического источника, поэтому сделаю вид, будто я ничего не услышал.

– А еще господин Пессимал удивляется, почему нет публикаций с результатами… э-э… наших трудов, в чем бы они ни состояли, – продолжил Тупс.

– Публикаций? – переспросил профессор современного руносложения.

– Трудов? – удивился заведующий кафедрой беспредметных изысканий.

– У-ук? – уточнил библиотекарь.

– Колледж Коксфорд с некоторых пор четыре раза в год выпускает «Журнал Несократимых Исследований», – кротко заметил Тупс.

– Да. В шести экземплярах, – кивнул Чудакулли.

– Ни один уважающий себя волшебник никогда не расскажет другим волшебникам о своих планах! – пылко выкрикнул профессор современного руносложения. – Кроме того, как измерить мышление? Можно сосчитать столы, изготовленные плотником, но как понять, сколько мыслей требуется для того, чтобы определить саму сущность столовости?

– Вот именно! – поддержал его заведующий кафедрой беспредметных изысканий. – Я уже пятнадцать лет работаю над Теорией Всякой Всячины! Число вложенных в нее мыслей трудновообразимо! Эти шесть-семь страниц дались мне ох как нелегко, доложу я вам!

– Видал я эти писульки Коксфорда, – презрительно бросил Чудакулли. – Там есть названия вроде «Диатомические аспекты нахождения сыра в мышах». Или мышей в сыре. Или вообще, в каком-нибудь твороге!

– И в чем была суть статьи?

– О, я не думаю, что она писалась для чтения. Скорее для того, чтобы быть написанной, – отмахнулся Чудакулли. – В любом случае никто не знает, что такое диатомика. Вероятно – та же магия, только вид сбоку!

– Хмм… Тем не менее господин Пессимал утверждает, что Коксфорд охотно набирает студентов, и это идет на пользу всему городу, – заметил Тупс. – В сущности, он предлагает нам… э-э… привлекать молодых людей с помощью рекламы. – Он осекся, ощутив внезапное охлаждение атмосферы, но затем решился продолжить: – Даже тех, кто никогда не задумывался о ремесле волшебника. Он отмечает, что в Коксфорде всем новоприбывшим студентам выдают хрустальный шар и ваучер на бесплатную лягушку или лягушкоподобное существо.

– Что? Добровольно сделаться привлекательными для студентов? – изумился аркканцлер. – Господин Тупс, суть университета в том, что в него трудно попасть. Помните декана Рустера? Он расставлял ловушки, чтобы отвадить студентов от своих лекций! «Я рад юным дарованиям из любых слоев общества, – говорил он, – но тот, кто неспособен обнаружить капкан, мне точно не подходит!» Он считал, что любой студент, который не умеет очень осторожно открывать двери и не смотрит, куда ставит ногу, будет только обузой для настоящего профессионала. Попытки любезничать со студентами приводят лишь к появлению курсов вроде Сравнительной Резьбы по Дереву или к выпускникам, которые думают, что слово «спасибо» пишется раздельно, и не чувствуют запаха серы, когда видят вывеску «Отдел кадров».