Кружева бессмертия - Юрий Пашковский

Уолт понимал. В Заграбии, крупном острове на востоке Равалона, из-за непонятных магических возмущений, оставшихся еще со времен войны титанов и богов, могли «жить» только мертвые в прямом смысле этого слова: там обитали андеды и некролюды, не считая иных сущностей, созданных некромагией. Живые без магической защиты умирали в Заграбии в течение дня, с защитой же могли протянуть около недели. Умерший преображался в андеда со всеми вытекающими из этого последствиями.

— Где он?

— Фон Неймар? Я отправил его в Акаши, работать с накопленными знаниями об Инфекции. Пусть от него будет хоть какая-то польза. Хотя по магии мы с ним равны, но он понимает, что лучше моим распоряжениям повиноваться. Убоги не в восторге ни от него, ни от вас. Но я тоже от него не в восторге. Только мое слово сохраняет фон Неймару жизнь, и он это понимает.

«Рассказать наставнику о странностях в поведении конклавовца? — задумался Уолт. — Нет, не стоит. Мне действительно могло показаться, я устал, да и вообще. Успеем еще с Игнассом пообщаться, если что. Четыре дня здесь торчать…» — в то, что они решат проблему Инфекции с ходу, Уолт не верил.

— Мы получим Маски Хаоса, но не сейчас. Жаль. — Джетуш устало потер глаза. — По велению Аваддана нужно немедленно выдвигаться в зону Инфекции. Ему не терпится побыстрее разобраться с заражением ноль-магией. Если Инфекция не исчезнет до выборов — он потеряет не только Место Власти, но и, возможно, присоединится к тем славным статуям, которые нам довелось видеть по пути.

— Он не выглядел обеспокоенным, — сказал Уолт.

— Повелитель никогда не должен выглядеть обеспокоенным, — усмехнулся Джетуш. — Особенно — повелитель убогов.

— Учитель, о какой ноль-магии идет речь? — спросила Эльза. Она перестала смущаться и внимательно слушала Земного мага.

— Так Фа… э-э-э, Фа Чоу Цзы обозвала Инфекцию. Раз Поле Сил убогов практически исчезает, а ее место занимает Поле Сил смертных, то, видимо, магия, создающая такой эффект, сводит количество частиц убоговской энергии к минимуму, стремящемуся к нулю. Это объясняет, почему Лорды-Повелители теряли Силу лишь на время пребывания в зоне Инфекции. С другой стороны, мы не знаем, что произойдет с Лордом-Повелителем, очутись тот в зоне в момент зарождения Инфекции.

— Проводить эксперимент, я так понимаю, никто не решился?

— Не ехидничай, Уолт. Все равно неизвестно, где Инфекция проявит себя в следующий раз, так что особо не поэкспериментируешь. Ладно, собирайтесь, времени у нас мало.

— Джетуш Малауш Сабиирский прав: времени очень мало, каждая секунда на счету, представляет собой бесценную драгоценность как для вас, смертных, так и для нас, Бессмертных. — Глюкцифен стоял рядом с кроватью и озабоченно оглядывал Магистров.

«Он здесь с момента последних слов наставника», — облегченно подумал Уолт, когда восприятие в очередной раз с появлением козлоголового сыграло в чет-нечет монетой бытия, показывая, как было, но уверяя при этом, что было не так. Да уж, не хватало убогу подслушать разговор Уолта и Эльзы — наверняка попытался бы снова воздействовать на ар-Тагифаль. А Эльза молодец! При возникновении Глюкцифена в актуальном восприятии девушка притворилась, что все равно его не видит.

— Игнасс фон Неймар в Акаши? — Джетуш неспешно поднялся, всем видом показывая, что не появление Глюкцифена тому причиной, а просто его нелюбовь к долгому сидению на одном и том же месте.

— Да, занимается анализом собранных нами данных. Его оберегают Серебряные, Золотые и Алмазные фурии вместе, как вы и попросили.

— Как я и распорядился, да, — кивнул Джетуш.

— Как вы и распорядились, — устало кивнул козлоголовый.

Пока наставник и Эльза проверяли заклятия в ауре, Уолт надел сапоги и еще раз обследовал одежду. Магия полностью вплелась в материю камзола и штанов и выглядела естественно. Вот и хорошо. Ах да, кстати…

— Глюкцифен!

Козлоголовый недовольно покосился на Магистра. Ему не нравилось, что боевые маги не спешат с выходом.

— Я все забываю спросить, как у вас вообще проходят выборы?

— Да как повелось с самого основания Нижних Реальностей, так и проводятся. — Козлоголовый принялся ковыряться в обоих ушах одновременно. — Процесс довольно простой. Каждый претендент со сторонниками из избранного числа Повелителей вступает в бой и сражается до тех пор, пока противники не будут повержены. Если у претендента нет сторонников — он наверняка проиграет.

— Ага, — только и нашел что сказать боевой маг.

А чего ты хотел, Уолт? Шефанго из Северных царств примерно так же выбирают конунга. Заодно еще вырезают семью проигравшего, гарантируя политическую стабильность если и не на все время правления победителя, то на достаточно долгий период.

— Мы готовы. — Джетуш погасил аурное отражение Смертного Железной Бездны и ободряюще глянул на учеников. — Можем выдвигаться.

— Хорошо, — кивнул Глюкцифен, и Магистры с убогом в тот же миг покинули комнату.

Черноимперский жрец Исуа Квил в книге «Нижние Реальности в свете теории игр» утверждал, что если представить каждую реальность, любой мир как определенную Игру Тварца самого с собой, то Хаос и Порядок предстанут как возведенные в абсолют стратегии, предельные возможности ресурсов и поступков. Нижние Реальности тогда — не просто специфические измерения в структуре мироздания, а своеобразный Игрок со своими целями и задачами. Убоги и прочие порождения Нижних Реальностей не более чем пешки, используемые Игроком, а вера смертных и Истоки Сил — платежи. Равалон вообще предстает как кооперативная Игра с трансферабельной полезностью, ведущаяся между Игроком «Нижние Реальности» и Игроком «Небесный Град».

В Черной империи книгу Исуа Квила объявили еретической, а жреца приговорили к сожжению на костре. Конклав после долгого изучения книги запретил ее публикацию на сто лет — редкий случай, когда Великий Совет затронул не имеющего отношения к магии смертного. Дело было в том, что Исуа утверждал, что если Равалон и является Игрой, то Игрой с ненулевой суммой. Это означало, что победа одного Игрока не обязательно влечет за собой проигрыш другого. Если убоги победят, они займут Небесный Град, а боги падут в Нижнюю Реальность — и тогда начнется новая Игра. И так будет до тех пор, пока не появится фиктивный Игрок, который сможет обнулить счет и получить максимальный выигрыш. Таким Игроком Исуа посчитал смертных и заявил, что возможность фиктивного Игрока была давным-давно просчитана Нижними Реальностями и Небесным Градом, и одна из их стратегий — стремление не дать появиться фиктивному Игроку. Однако Нижние Реальности представляют своего рода антистратегию Игры, хотя лишь формально, и этого может быть достаточно для возникновения фиктивного Игрока, если смертные решат не только поклоняться убогам, но и использовать их.

Использовать убогов — за такое Черная империя могла не только сжечь жреца, но и воскресить после этого, четвертовать, снова воскресить, повесить, воскресить, ввести яд, воскресить, отрубить голову, воскресить, повесить, воскресить и так далее. А суровое отношение Конклава объяснялось тем, что идеи Исуа напоминали переработанное учение Союза Совершенных Создателей Разума, запрещенное и проклятое. Тем не менее, так как Исуа рассматривал не одних лишь магов, а смертных в целом, через сто лет после первой публикации с произведением Квила смогли ознакомиться все желающие.