Шотландские замки. От Эдинбурга до Инвернесса - Генри Воллам Мортон

Не далее как сегодня Нам попалась на глаза скандальная и злобная бумажка, напечатанная в форме прокламации и датированная первым числом сего месяца. Хотя формально в этой бумажке шла речь о передаче Нас в руки правосудия, но по сути с Нами предлагалось поступить так же, как некогда поступили с Нашим венценосным предком, блаженной памяти Карлом I, то есть передать в руки Наших врагов. Тому, кто совершит это бесчестное деяние, обещана награда в тридцать тысяч фунтов стерлингов! И хотя в силу Своего воспитания и Своих принципов Мы питаем отвращение к подобной практике, неприемлемой среди христианских государей, но в целях сохранения собственного достоинства Мы вынуждены сделать встречное предложение. А именно, предложить аналогичную награду в тридцать тысяч фунтов тому человеку или группе лиц, которые захватят и задержат, вплоть до дальнейших распоряжений, ганноверского курфюрста, буде он попытается высадиться в любой части владений Его Величества. И если сие противоборство приведет к какому-нибудь несчастному случаю со смертельным исходом, то пусть вина за это злодеяние всецело ляжет на плечи того, кто первый подал постыдный пример.

Карл, П(ринц) Р(егент).

На дворе девятнадцатое августа 1745 года.

В тесной горной долине с крутыми берегами, на берегу реки Финнан томится принц Чарльз. Рядом с ним престарелый маркиз Таллибардин, хранитель королевского штандарта. Вот уже два часа сидят они в маленьком заброшенном амбаре и дожидаются представителей местных кланов. Наконец их взорам предстает отрадное зрелище: через гребень холма переливает толпа камеронцев — восемьсот человек маршируют двумя колоннами по трое. Но кто же эти безоружные люди, которых Лохиел привел с собой на историческую встречу? Выясняется, что это две роты Королевских шотландцев, взятые в плен возле моста Спин-Бридж. Оказывается, во имя принца Чарльза уже пролилась первая кровь! Разворачивают королевское знамя, которое гордо реет на ветру, произносятся прочувствованные речи. Джеймс VIII провозглашается королем Шотландии (второй раз за последние тридцать лет), а принц Чарльз, соответственно, регентом.

Позже начинается удивительный марш-бросок на Эдинбург. По цветущей пустоши шагают люди в клетчатых килтах, армия мятежников движется на юг. В Эдинбурге и Стерлинге тревожно бьют барабаны, призывая к оружию местное ополчение. Лоуленд напуган до смерти. На Низины надвигается варварская орда: полуголые горцы спустились с холмов и теперь идут сюда со своими страшными клейморами и не менее ужасными волынками. К оружию! К оружию! Расквартированные в Шотландии британские войска чувствуют себя неуверенно, им еще не приходилось участвовать в боевых действиях. Единственное опытное подразделение — Шестой полк Гизов, но он несет гарнизонную службу далеко на севере. Местные же шотландские полки — Ли, Мюрреев и Ласкеллов — вообще самые молодые в армии. Кроме них имеются два драгунских полка — Гардинеров и Гамильтонов, но и им ни разу не доводилось ходить в атаку на врага. Да они и не стремятся, кони их мирно пасутся в Карс-о-Стерлинг, обмундирование пылится в углу. И вдруг на тебе — срочно одевайся, снаряжайся и выступай в поход! Со стороны Перта и Данди к столице приближается неприятель, все громче звук военных пиброхов. Они идут! Тысячи воинственных дикарей, некоторые вооружены косами и длинными пиками. Они уже близко — мысль об этом приводит в ужас необстрелянную кавалерию. По мере того как слухи множились, обрастали подробностями, военные стали паниковать даже больше мирного населения. По правде говоря, несчастные драгуны готовы были в любой момент удариться в бегство. Нервы у них были так напряжены, что, когда на марше одна из лошадей оступилась и с грохотом упала, весь эскадрон развернулся и кинулся наутек, побросав по дороге мечи и пистолеты! Все складывалось как нельзя лучше для Красавца Чарли!..

Одиннадцать часов ночи. В Эдинбурге звонит пожарный колокол. Кланы наступают! Ополченцы должны браться за оружие. Городская стража выходит навстречу неприятелю, но ополченцы отказываются последовать за ней. Их ведь рекрутировали для защиты города, вот они и будут сидеть за городскими стенами! Белые кокарды в Перте и белые перья в Эдинбурге! Всю ночь горожане провели на сторожевых постах. А утром были вознаграждены незабываемым зрелищем отступающей в беспорядке кавалерии. Драгуны промчались на полном галопе — совершенно деморализованные и ошалевшие от ужаса. Эдинбург впал в панику! Только женщины сохраняют спокойствие: они жаждут видеть принца! Магистраты собираются в Голдсмит-холле и спорят до хрипоты: что делать — сражаться или идти на мировую с мятежниками? Так ничего и не решив, они собирают общее городское собрание. Горожане единогласно выносят вердикт: «Мириться!» В этот миг появляется мальчишка-кадди с письмом для лорда-провоста. По его словам, письмо это он получил от какого-то таинственного чужестранца. Его светлость в растерянности. Тем не менее он вскрывает конверт и начинает читать вслух: «В настоящий момент Мы готовы войти в нашу возлюбленную столицу древнего Шотландского королевства…» Что за чертовщина? Провост заглядывает в конец письма — туда, где красуется подпись «Карл, принц Уэльский, регент Шотландии, Англии, Франции и Ирландии, а также всех принадлежащих им территорий». Он в ужасе отбрасывает письмо, отказывается его читать. На том собрание прерывается. Навстречу горцам выслали делегацию для ведения переговоров. И тут приходят известия, что на помощь эдинбуржцам спешат британские войска. И ждать осталось недолго… Ура! Срочно вернуть выехавшую навстречу горцам делегацию! Ах, поздно, не успели! Еще одна ночь проходит в тревожном ожидании. В темноте никто и не заметил, как группа Камеронов с полными мешками пороха подкралась к городской стене и залегла у ворот. На рассвете беспечный стражник отворил ворота, чтобы выпустить чью-то карету, и тут же внутрь рванулись вооруженные люди в килтах. За каких-нибудь пять минут Эдинбург перешел в руки принца! Ранним утром один из горожан вышел на улицу и очень удивился, увидев сидящего на пушке горца.

— Эй, а ты кто такой? — спросил он. — И где вчерашний караул?

— Они уволены! — ухмыльнулся горец.

Полдень. Армия мятежников марширует по городу. Стараясь не очутиться на линии огня замковых пушек, они следуют по Даддингстону к Королевскому парку. Их сопровождает толпа — женщины возбуждены, на лицах мужчин написано сомнение. Шествие возглавляет юный принц, он едет верхом, погруженный в глубокую задумчивость. На нем клетчатая куртка, красные бархатные штаны и зеленый бархатный боннет с белой кокардой. Принц неспешно въезжает в Холируд. В этот миг раздается отдаленный грохот, и со Скалы летит бесполезное, никому не причинившее вреда пушечное ядро.

7

На непродолжительное время Холируд вновь стал пристанищем шотландского королевского двора. Отсюда кланы уходили в бой. Мне представляется, как на рассвете шли они по осеннему жнивью в сторону Престонпэнса. Карлайл вспоминал, как он наблюдал с крыши отцовской церкви за беспорядочным отступлением армии Коупа. Англичане улепетывали, «как кролеки», — писал Чарльз (тот еще грамотей!) своему отцу в Рим. Успех подвиг его на непостижимо дерзкое вторжение в Англию: принц двинулся на Лондон, имея в своем распоряжении пять с половиной тысяч пехотинцев, пятьсот кавалеристов и всего тринадцать старых пушек. De l'audace, et toujours de l'audace![40]Таков был девиз восстания сорок пятого года.