Срок твоей нелюбви - Айрин Лакс

К исходу второго часа сил почти не осталось – пусть и дорога стала не такой вязкой и можно было пройти по самому краю, продираясь через заросли травы, но вымотала она её очень сильно. По обе стороны стояли старые разросшиеся деревья и виднелись развалины домов.

А тишина вокруг стояла такая, что хотелось лечь и лежать без движения на мокрой траве, впитывая эту тишину каждой порой кожи, расслабляющую, заставляющую задыхаться от невозможного ощущения, зарождавшегося где-то внутри, заставляющего сердце непроизвольно замирать и замедлять свой темп. Наконец, впереди показался кусок ветхого забора, и кажется, угол какого-то здания. Таисия приободрилась и ускорила, как ей казалось скорость ходьбы, но на самом деле всё так же медленно тащилась вперёд, искренне желая, чтобы её мучения на сегодня на этом закончились. Кажется, это и было то место, о котором рассказывал Артём, вроде и дом похож по описанию. Таисия направилась к калитке, ведущей во двор, как увидела отделившийся от дерева силуэт высокого мужчины, лениво подошедшего в забору. Она подошла поближе, недоумённо посмотрев на верзилу, стоявшего с охотничьим ружьём в руках.

– Ты кто такая? – мужчина стоял, вскинув ружьё на плечо, недоверчиво оглядывая Таисию с ног до головы.

– Таисия, я к Артёму. А ты Чалый, да?

Она прислонилась спиной к ветхому забору, сил стоять на ногах почти не оставалось. Только мелкой дрожью ходили колени, грозясь подогнуться.

– Может и Чалый, а может и нет.

– Ты бы ружьё опустил, а? Или угрозу своей безопасности во мне увидел?

Чалый ружьё опустил, но как стоял в проёме калитки, так и остался стоять, разглядывая незваную гостью.

– Да какая из тебя угроза? Ты себя в зеркало видела? Драная кошка и то опаснее… Пешком что ли шла?

– Как видишь…

– Ну ты даёшь, там от развилки километров пять, не меньше. Я на внедорожнике и то не суюсь, а ты на своих двоих. Дорогу развезло после дождя. Сохнуть будет дня два, не меньше.

– Я заметила, что дороги нет, пока сюда шла. Запустишь меня или так и будешь на дороге держать?

– Насчёт тебя указаний не было. Борзый вообще никого пускать не велел, а баб сомнительной внешности тем более.

– А ты протащись по грязи несколько километров, я на тебя посмотрю, каким ты красавцем после этого будешь, – огрызнулась Таисия, злясь на этого лысого верзилу, держащего её на расстоянии, за воротами двора.

– Нужды такой не было, знаешь ли…

– Вот и радуйся, что не было. И дай Бог, не будет.

Этот спектакль ей надоел. Устало поднялась и пошла вперёд, прямо на Чалого.

– Отодвинься, – пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Тот не шелохнулся, глядя с усмешкой сверху вниз на хрупкую девицу, остановившуюся на расстоянии вытянутой руки.

– Наглая ты, я смотрю, – лениво протянул мужчина, но тем не менее отошёл, пропуская её внутрь и закрывая за ней калитку. Двор только издали казался таким же заброшенным, как у остальных разрушенных домов. За порослями кустарников, растущих у забора, виднелась ухоженная аккуратная поляна с опрятным деревянным домиком и парой строений размером поменьше, прилегающих к нему. Вдалеке под навесом стоял чёрный джип Артёма. Здесь он, внутри полыхнуло мгновенной радостью, и тут же погасло. Это лишь начало, первый длинный шаг из множества навстречу ему.

Чалый плёлся позади неё, не предпринимая попыток помешать ей, потому ей ничего не оставалось кроме того, чтобы самой решить, куда идти. Поднялась на крыльцо дома и толкнула дверь, открывавшуюся внутрь. Стащила с ног балетки, раскисшие от воды и грязи, недовольно морщась от вида почерневших пальцев ног. Внутри дома было чисто, и Таисия чувствовала себя неловко от того, что придётся шлёпать грязными босыми ногами по чистому полу. В доме стояла тишина. Она открывала одну дверь комнаты за другой, пока не наткнулась на ту, что служила спальней. Широкая кровать у стены под окном, стол, стул и видавший виды шкаф с покосившейся дверцей. На столе стояла стеклянная чашка с поломанными нескуренными сигаретами. Пальцы невольно пробежались по пустым смятым сигаретным пачкам. Значит, ещё не сорвался, всё так же пытается бросить… Открыла шкаф, чувствуя на себе пристальный взгляд Чалого, тенью следовавшего за ней.

– Был кто у него? – невольно спросила Тася, оглядывая чисто прибранную комнату и аккуратно сложенные стопки одежды на полках старого шкафа. Чалый недоумевающе уставился на неё. Придётся выражаться яснее.

– Бабы, спрашиваю, у него тут были или нет? – чуть нетерпеливо, с претензией. От одной только мысли о посторонней женщине внутри скручивалась в тугую пружину ревность.

– Крутилось рядом пару штук. Сам их ему привёл. Нормальные девки, горячие. После баньки в самый раз, – осклабился Чалый, – только придурок этот как только они в баню к нему зашли, едва ли не кипятком их с головы до ног обкатил и вытолкал. Сказал, не нужны ему ни бабы, ни водка. Тошно ему от одного их вида, знаешь ли. Так что зря ты по грязи в такую даль припёрлась.

– Это уж не тебе решать, зря или не зря, – вспылила Тася, – где можно вымыться?

Хотелось поскорее стянуть с себя промокшую от пота блузку и тонкие брюки, заляпанные до самых колен грязью. Переодеваться было не во что – пришлось выбирать из одежды Артёма. Уже представила, как выбранная одежда будет на ней болтаться, и мысленно плюнула на это. Неподходящее место, чтобы щеголять в дизайнерских шмотках, придётся надевать, что есть.

– Баню вчера топили, но она уже остыла. Придётся тебе под летним душем умываться. Вода там не горячая, но и не ледяная. Потерпишь как-нибудь.

Чалый отвёл её на задний двор дома, показав на небольшую деревянную кабинку, закрывающуюся изнутри.

– Вот тут покрути, из бака вода польётся.

– Спасибо, – буркнула Тася, ожидая, пока Чалый соизволит убраться подальше.

– Зови если что, спинку потру, – хохотнул верзила, – я здесь неподалёку буду, пока чайник вскипячу.

Подождала, пока он ушёл, заперлась в кабинке и стянула с себя грязные до омерзения вещи, морщась от одного их вида. Далеко же ты забрался, Артём… Вернее не так, чтобы далеко, но найти непросто. На самом деле схрон, как сказал Иван Палыч. Кран повернулся нехотя, со скрипом. Первые струи воды показались обжигающе холодными, потом то ли вода стала теплее, то ли просто она привыкла. Торопливо намылила голову и тело, охотно вставая под слабенький напор еле тёплой воды, льющейся сверху, боясь, что в любой момент вода в баке закончится, и она так и останется наполовину в мыле. Так быстро она ещё никогда не умывалась, прочистила горло и ополоснула пену от зубной пасты этой же водой, неизвестно насколько грязной, но явно не кипячённой. Мелочи какие-то, отмахнулась она от своих мыслей. Быстро же он приучил её не обращать внимания на подобные неудобства, усмехнулась Таисия. Скажи ей кто-нибудь всего несколько месяцев назад, что она будет мыться водой из старого ржавого бака в какой-то Богом забытой глуши, она бы только посмеялась. Но вот она здесь, в вымершей полностью деревеньке, с парой покосившихся от времени домов, радуется только тому, что первый шаг уже сделан. Осталось ещё немного… Наспех вытерлась коротким серым полотенцем, облачаясь в одежду Артёма. Длинные мужские носки раскатались по всей икре почти до колен, брюки пришлось подхватить ремнём, застегнув его на самое крайнее отверстие. Рукава болтались на тонких запястьях. Подкатила их, но всё равно со стороны, наверное, походила на Арлекина. Образ довершали ботинки на несколько размеров больше её родного тридцать седьмого. Красавица, ничего не скажешь. Но иного выбора не было. Скатала грязную одежду в ком, закинув его в большое ведро, стоявшее рядом с "душем", и подошла к Чалому, терпеливо дожидающемуся её за деревянным столом, стоящим под небольшой беседкой, чуть поодаль.