Карта неба - Феликс Х. Пальма

И цилиндр стал развинчиваться. Это происходило медленно, позволяя видеть тонкий кружок блестящего металла между крышкой и корпусом, и сопровождалось негромким свистом. В романе Уэллса капсула развинчивалась целый день, и крышка отвалилась, когда вечер окрашивал в лимонно-желтые тона спокойное английское небо. К тому времени огромная толпа зевак и репортеров окружала цилиндр. Мюррей рассчитал, что люди, прятавшиеся внутри, должны открывать крышку в таком же темпе, чтобы за время долгого ожидания известие о прибытии марсиан успело распространиться по стране и, что особенно важно, появиться в газетах. Наверное, придется проделать в корпусе несколько хорошо замаскированных отверстий для вентиляции, если он не хочет потерять никого из команды. И еще необходимо будет нагреть каким-то образом поверхность цилиндра — не столько для того, чтобы придать видимость прохождения сквозь атмосферу Земли, сколько с целью помешать какому-нибудь любопытному приблизиться к нему слишком близко. Он прервал свои размышления, заметив, что блестящая резьба обнажилась уже почти на полметра. Секунду спустя крышка отвалилась с тревожным грохотом. Мюррей затаил дыхание, как это сделали в романе многочисленные свидетели, столпившиеся вокруг цилиндра, готовясь увидеть то, что скрывалось внутри. Все ожидали, что оттуда появится человек, может быть, отличный от нас, но все же человек. Человек с Марса. Однако то, что копошилось в темноте, совсем не походило на человека. Испуганные зеваки увидели нечто серое, волнистое, увенчанное двумя блестящими дисками, которые не могли быть ничем иным, как глазами, а вслед за этим из отверстия показалась пара щупалец. Они развернулись в воздухе и вцепились в борт цилиндра, вызвав бурю тревожных криков. Затем из аппарата, медленно и неуклюже, ввиду большей силы притяжения на Земле, выползла сероватая округлая масса размером с медведя. Согласно описанию Уэллса, тело существа лоснилось словно мокрое, а на лице выделялся тяжело дышащий треугольный рот, из которого капала густая неприятная слюна. Через несколько секунд марсианин должен был спуститься в яму, чтобы вдали от посторонних глаз построить летательную машину в форме ската, с помощью которой собирался атаковать города землян. Но прежде из его импровизированного укрытия высунется нечто вроде мачты, заканчивающейся параболическим зеркалом. После зловещих покачиваний в течение нескольких секунд с его полированной поверхности вырывался тепловой луч, безжалостно превращавший в угли то, что попадалось ему на пути, будь то деревья, кустарники или люди. Разумеется, Мюррей не собирался убивать мирных жителей, собравшихся вокруг цилиндра, среди которых должна была находиться мисс Харлоу. Поэтому надо было напугать их одним лишь появлением марсианина. Этого будет достаточно, чтобы породить газетные заголовки, которые отдадут Мюррею сердце Эммы или, по крайней мере, позволят ему жениться на ней.

Мюррей набрал полную грудь воздуха и стал ждать, когда фигура марсианина, сработанная его людьми, появится из цилиндра. Он приготовился пережить вселенский страх и тут же почувствовал, как им действительно овладевает ужас. Хотя то, что выползло из цилиндра, не испугало бы даже ребенка. Это было что-то вроде тряпичной куклы, к которой прикрепили несколько щупалец из раскрашенного картона, а на голове установили две электрические лампочки — над прорехой, изображавшей рот, из которого вылезало нечто похожее на гороховое пюре, смешанное с еще более густой дрянью. В течение нескольких секунд воображаемый марсианин смешно дергался из стороны в сторону, якобы испытывая силу земного притяжения, а затем чьи-то руки сбросили его с цилиндра. Он с глухим стуком ударился о землю. Когда представление закончилось, Мартин с готовностью зааплодировал. После чего выжидающе посмотрел на своего патрона.

— Ну как вам понравилось?

— Оставьте меня одного, — приказал Мюррей.

— Как вы сказали?

— Оставьте меня одного!

Смущенный Мартин постучал по корпусу цилиндра. Открылась маленькая дверка, почти незаметная снаружи, и оттуда на четвереньках вылезли двое рабочих.

— Ну как, Мартин, на этот раз ему понравилось? — с надеждой в голосе спросил первый.

— Патрону нужно подумать в одиночестве, Пол, — ответил Мартин и жестом показал, что все должны покинуть помещение.

Оставшись наконец один, Мюррей сокрушенно вздохнул, и бывший склад тут же отозвался эхом. Последний вариант оказался еще хуже. Поначалу они решили нарядить марсианином кого-нибудь из помощников, однако сделанный из раскрашенного картона и шерсти костюм не передавал ощущения, будто перед тобой обитатель другой планеты, а скорее вызывал в памяти образ овцы, остриженной слепым стригалем. Потом Мюррей договорился с двумя сотрудниками Музея мадам Тюссо, чтобы они отлили марсианина из воска, однако, хотя получившаяся фигура и выглядела более правдоподобно, чем переодетый человек, она напоминала веселого снеговика и, разумеется, не могла двигаться, а потому вскоре перестала бы производить жуткое впечатление. Но то, что появилось из цилиндра на этот раз, огорчило его еще больше. Он подошел к тряпичному марсианину, лежавшему на полу возле аппарата. Это нелепое чучело было единственным препятствием, мешавшим его браку с Эммой. Не в силах сдержаться, он отшвырнул его ногой в другой конец помещения. Кукла покатилась по полу, потеряв по дороге одну из лампочек Робертсона, заменявших ей глаза. Мюррей тряхнул головой. Ему требовалось хорошенько подумать и поскорее найти единственно правильное решение, ибо сроки уже поджимали.

Он покинул склад и поднялся по лестнице, ведущей в его кабинет. Там он налил себе рюмку бренди. Уселся в кресло и не спеша смаковал его, стараясь успокоиться. Он не хотел поддаваться одному из своих неизбежных и бесплодных приступов бешенства, которые, после того как он влюбился, считал делом прошлого. Правильнее было все спокойно обдумать. Еще не все потеряно, еще есть время. Он взял со стола лист ватмана, на котором им самим был сделан карандашный эскиз марсианина на основе описания Уэллса, чтобы его люди могли взять рисунок за образец и воплотить его в действительность. Если бы писатель изобразил что-нибудь попроще… Но нет, это чертово подобие осьминога невозможно скопировать. Мюррей приехал в Лондон, думая, что заказ Эммы будет нетрудно осуществить, чистая формальность, которую нужно исполнить, прежде чем девушка навсегда окажется в его объятиях, но создание марсианина превратилось в сложнейшую задачу. Порой казалось, что легче слетать на Марс и пленить там одного из его обитателей. Приходилось признать: его фантазия, в которую он всегда верил, на сей раз подкачала. Он, организовавший для всей Англии путешествия в 2000 год, был неспособен воссоздать это дурацкое марсианское вторжение. Слишком уж он понадеялся на себя. Возомнил себя Великим Мюрреем, магом невозможного. Но жизнь только что продемонстрировала ему, что он всего-навсего Монти Гилмор, унылый кукловод. Он яростно скомкал рисунок и швырнул в корзину.

— Ну почему? — взревел он, вставая из кресла и подняв искаженное лицо к потолку, словно требовал ответа. — Почему ты создаешь мне такие трудности именно сейчас, будь оно все проклято? Я ведь не хочу нажиться на этом! Я всего лишь хочу, чтобы меня полюбила эта женщина!

Создатель пребывал в молчании, как это вошло у него в обычай с незапамятных времен. Мюррей издал жалобный вой, словно волк, угодивший лапой в капкан, и, не придумав более изощренного способа выразить свое недовольство, одним движением руки сбросил со стола все, что там лежало. Бумаги и книги тотчас разлетелись по полу. После этой выходки он глубоко вздохнул, немного успокоившись. Потом что-то смущенно пробормотал сквозь зубы. Тут нужна помощь. Да, помощь, причем быстрая. Но от кого? Мюррей раздраженно выглянул в окно и увидел то же солнечное утро, что час тому назад. Ему почудилось, что если он будет долго смотреть, погоде в конце концов передастся его дурное настроение: небо заволокут тучи, и разразится гроза.