Кольцо богини - Виктория Борисова

«Эта поездка была для меня — как глоток свежего воздуха! Еще в поезде, когда позади остался город Белевск, я почувствовал радостное возбуждение, словно ехал навстречу своей юности.

Мы с Конни остановились в том самом домике под зеленой крышей, где когда-то жили они с Илларионом Петровичем. Надо же, уцелел домик-то… Евфросинья Федоровна давно умерла, и теперь там хозяйничала ее дочь Поля, которую я помнил еще рыжим и голенастым неуклюжим подростком.

Целыми днями я бродил по окрестностям, пытаясь отыскать место, где провел, быть может, самые лучшие дни своей жизни. И — вот странность — чувствовал себя на удивление здоровым и бодрым, словно скинул разом груз прошедших лет и, пусть ненадолго, снова стал мальчишкой-студентом. Куда только девались слабость, колотье в груди и перебои в сердце!

Старый раскоп давно засыпали, только остатки древней башни по-прежнему стояли нерушимо. Поля рассказывала, что пробовали было окрестные жители растаскивать камни для хозяйственных надобностей, но ничего не вышло. На совесть работали в те времена строители…

В последний день перед отъездом мы с Конни сидели у моря — совсем как тогда, когда в первый раз остались вдвоем. Кольцо с синим камнем, открывшее нам когда-то путь в таинственное подземелье, блестело у нее на пальце. Я накрыл ее руку своей, и в тот же миг нечто странное произошло со мной, вроде кратковременной потери сознания. Картины расцвета и падения Золотого города пронеслись передо мной в одно мгновение, но главное… Я ощутил удивительное, ни с чем не сравнимое чувство покоя и единства с миром.

Пусть я не смог сделать того, о чем мечтал в юности, не стал великим археологом и не нашел свою Трою, зато теперь понял самое главное — вовсе не золото было настоящим сокровищем скифов! Не золото, не драгоценные камни, но тайные знания, зашифрованные в виде похожего на письмена орнамента, затейливых фигурок, драгоценных камней и разноцветных эмалей. Благородный металл стал лишь материалом, пригодным для того, чтобы послание далеких предков дошло до нас, ныне живущих. Бог знает, сколько времени пройдет, пока оно дождется своего часа, будет расшифровано и прочитано, а главное — осмыслено и понято людьми, но я твердо верю — рано или поздно это произойдет».

«С тех пор в Крым мы ездили ежегодно. Болезнь моя отступила или, может быть, просто затаилась на время… Что ж, во всяком случае, я и так прожил гораздо дольше, чем можно было бы предположить.

Лето уже наступило, занятия в школе закончились, а значит — скоро я снова увижу места, дорогие и памятные моему сердцу. Жаль только, что теперь мне придется ехать одному — в последний момент выяснилось, что Конни нужно задержаться на несколько дней».

«И вот я снова здесь, в Крыму. Когда Конни провожала меня на вокзале и ее лицо мелькнуло в последний раз за окном вагона, сердце кольнуло странное предчувствие — как будто я вижу ее в последний раз…

Но это, конечно, пустое, простая мнительность. Просто теперь мне трудно разлучаться с ней хотя бы ненадолго. Совсем скоро она приедет, и мы снова будем вместе.

А сегодня у меня была странная встреча — я пошел в деревню купить молока и увидел татарчонка Ахметку, который когда-то вез меня на раскопки! Меня он, конечно, не заметил, прошел мимо, да и мне нелегко было признать в этом степенном, толстом татарине в вышитой тюбетейке былого шустрого мальчишку, но это был он, я уверен! Все-таки как меняются люди со временем…

В дверь стучат. Наверное, Поля, квартирная хозяйка, опять будет просить спичек…»