Чудо под Москвой - Алексей Исаев

Перед нами очередная реинкарнация ситуации с «расейняйским КВ». В районе Горок в тот момент действовал 1075-й полк дивизии И.В. Панфилова. Танк, скорее всего, принадлежал 23-й тбр. В отчете 23-й тбр есть эпизод, подходящий под описание: «Экипаж младшего лейтенанта Кретова расстрелял из засады колонну немецкой пехоты до батальона»[265]. Одновременно заявлялось уничтожение 4 немецких танков. Несмотря на тактические успехи, положение войск 16-й армии в районе Истринского водохранилища трудно назвать устойчивым. Прорыв рубежа по р. Истра привел к необходимости задействовать и без того небогатые ресурсы против плацдарма 5-й тд и 10-й тд на Истре. Вместо удержания рубежа водохранилища или же контрудара на Солнечногорск 8-я гв. сд частью сил подпирала рухнувший фронт соседа (18-й сд).

Южный и восточный фас занятого немцами плацдарма на Истре подвергался атакам 146-й тбр. Танковый батальон бригады в 17.00 26 ноября, уже в темноте, вместе с остатками (около 150 человек) 518-го сп 18-й сд атаковал деревню Степаньково. Как указывалось в отчете 146-й тбр по итогам боев: «Неожиданность атаки ошеломила противника, он вел разрозненный артиллерийский огонь ПТО, правда большой силы»[266]. Танки (напомню, что это были «Валентайны» и Т-60) ворвались в деревню. Пехота под огнем залегла и за ними не последовала. В отчете 146-й тбр пехоту называли «деморализованной» – очевидно, не слишком успешными боями прошедших дней. Попытка из Степаньково ворваться в соседнее Куртасово успеха не имела, огонь немецкой ПТО стал более организованным и точным. По ЖБД бригады, потери в этом бою составили 6 танков сгоревшими и 7 подбитыми и позднее эвакуированными. В отчете бригады в числе потерь указывается «3 Т-60 и 2 Валентины». Южный фас плацдарма 5-й тд тоже в ночь на 27 ноября был атакован мотострелковым батальоном 146-й тбр. В ЖБД 146-й тбр указывалось: «наличие глубокого рва перед этим рубежом и сильного танкового огня не дало возможности овладеть этими пунктами» (Сокольники и Никольское).

Немецкие зенитчики прикрывают переправу у Ново-Иерусалимского монастыря

К слову, в отчете 146-й тбр довольно резко оцениваются действия соседней 1-й гв. тбр М.Е. Катукова («Пассивность 1 гвардейской танковой бригады нужно признать преступной»). Сам М.Е. Катуков пишет об этом эпизоде неопределенно, но переход к обороне упоминается: «Ясно, что лезть в атаку пятью танками против тридцати – бессмысленно. Капитан Морозов доложил о результатах разведки на КП, а сам принял меры к отражению вероятных атак гитлеровцев. На подступах к Степаньково, на наиболее танкоопасных направлениях, он выставил танковые засады»[267].

В целом стягиванием к немецкому плацдарму резервов, в первую очередь танковых бригад, командованию Западного фронта удается сдержать прорыв 5-й тд на восток. Участок остается проблемным и требующим ресурсов, но катастрофического развития событий пока удается избежать. Это можно назвать безусловным успехом, пусть, как мы вскоре увидим, преходящим.

Здесь самое время поговорить о спуске воды из Истринского водохранилища. Традиционно утверждается, что после переправы войск 16-й армии через Истринское водохранилище и р. Истра водоспуски водохранилища были взорваны, в результате чего образовался водяной поток высотой до 2,5 м на протяжении 50 км к югу от водохранилища. Во-первых, разумеется, поток мог быть высотой 2,5 метра только в самом начале сброса воды, далее она растекалась по местности и эффект от затопления снижался. Во-вторых, некий ощутимый эффект мог достигаться в случае, если бы немцы наводили через Истру понтонные переправы или же низководные деревянные мосты. Как мы знаем, в их руки попал полноценный мост. Вообще же в немецких источниках именно затопление не упоминается.

История наступавшей как раз в районе плотины водохранилища 5-й тд несколько проясняет этот вопрос. Когда немецкие подразделения еще только подходят к фабрике у Истринской плотины, в 13:05 25 ноября, на плотине происходит мощный взрыв. Однако последующее обследование плотины показало ограниченные масштабы разрушений. В 15:00 боевая группа Штегманна 5-й тд докладывает: «взрыв уничтожил четыре опоры плотины и часть ее верхушки, так что некоторое количество воды вытекает, но угрозы затопления нет»[268].

Кроме того, в истории немецкой 5-й тд есть следующее замечание: «Противник не собирается полностью взрывать плотину, лишь помешать ее использованию в качестве моста. Пленные русские саперы имели задачу продолжить подрыв плотины, но из страха предпочли сдаться». Возможен и более простой вариант: взрывчатка детонировала не полностью, а попавшие в плен саперы предпочли продемонстрировать лояльность, выдав стечение обстоятельств за сознательные действия. В пользу этого говорит утверждение в отчете 4-й ТГр по итогам боев, что немецким саперам удается «своевременно удалить из каменной кладки водохранилища 40 центнеров взрывчатого вещества»[269].

Немецкие солдаты осматривают танк КВ, подбитый в районе Истры

Тем временем южный фланг 4-й танковой группы постепенно подтягивался к Истре. К 25 ноября ХХХХ моторизованный корпус 4-й танковой группы вышел к г. Истра. Оборонявшаяся на подступах к Истре 78-я сд А.П. Белобородова оказывается в числе охваченных приказом К.К. Рокоссовского на отход. В ЖБД 78-й сд прямым текстом указывается: «С утра 25 ноября по приказу командующего 16 армии наша дивизия отводится на новый оборонительный рубеж, для того чтобы не быть окруженными»[270]. Подтверждает отход по приказу А.П. Белобородов в своих мемуарах: «Вскоре связной привез письменный приказ, и 78-я дивизия, прикрываясь сильными арьергардами, начала переправляться через Истру в той ее излучине, где стоит Ново-Иерусалимский монастырь»[271]. Нельзя не подчеркнуть, что отход производился днем, как и в случае с 18-й сд. Однако события развивались не столь драматично, как у 18-й сд, и шоссейный мост через Истру своевременно подрывается. Однако, по немецким данным, им удается атакой штурмовых орудий с десантом захватить некий временный (?) мост севернее монастыря. В истории «Дас Райха» упоминается деревня Никитино, но речь, очевидно, о деревне Никулино. Как утверждается в отчете 4-й ТГр, эсэсовцы «форсируют реку и, взорвав маленькую забытую и никем не охраняемую дверь, врываются в крепость». Под «крепостью» в данном случае понимается Ново-Иерусалимский монастырь.