Схватка за будущее - Сергей Соколов

На противоположной стороне машинного отделения тоже открылась дверь, и появились охотники, охотники на особую породу богомолов. Ловушка захлопнулась. С двух сторон в небольшое помещение спускались отряды вооруженных людей, еще несколько секунд, и они увидят притаившегося за дизелем Богомола.

Он вытащил магазин из винтовки, посмотрел, сколько там осталось патронов, похлопал по карманам в поисках запасного. Не нашел. Значит, всех возможностей – половина магазина и гранатомет, не слишком много для сражения на два фронта.

Куда сначала? Вправо или влево? А какая разница? Черного зарежешь, белый обидится. Белого зарежешь, черный обидится.

Богомол взял гранатомет в руки и сделал глубокий вздох, приготовившись выпрыгнуть из-за своего укрытия. Сосчитал до трех и выпрямился. Боевики отреагировали на его появление, вскинув стволы винтовок, но, увидев направленный в их сторону гранатомет, слегка изменились в лицах.

Вдруг на левой площадке опять распахнулась дверь, и на сцене показался Алекс, которого Богомол уже считал погибшим. Алекс был вооружен и сразу же открыл огонь прямо в спины спускавшихся по трапу боевиков. Сзади, удерживая автомат на вытянутых руках, через его плечо стрелял незнакомый африканец, одетый в мокрые джинсы и бывшую когда-то белой рубашку.

Боевики посыпались вниз по ступенькам, орошая металл кровью. Алекс поднял руку, приветствуя своего временного напарника.

Богомол ухмыльнулся в ответ и развернулся право, сразу же выстрелив из гранатомета, держа наготове винтовку, чтобы добить уцелевших. Огненный шар прочертил красивую дугу и взорвался ровно под трапом. А через какую-то долю секунды трап и люди, находившиеся на нем, исчезли внутри стремительно вспухшего оранжевого шара. Это взорвалось содержимое баллонов, сложенных вдоль стены. Сплошная стена пламени и воздуха, спрессованного взрывом, прокатилась по всему помещению, снося все на своем пути. Взрыв оказался такой силы, что борт яхты просто разворотило в этом месте, в машинное отделение хлынула вода, погасив огонь, но тут же закоротив электропроводку. Посыпались огромные искры, взорвались емкости с какой-то горючей жидкостью.

Чудовищные силы вскрыли палубные перекрытия, и столб огня и дыма, прошив всю надстройку, вырвался наружу. Вылетели все стекла в окнах и иллюминаторах, изо всех щелей и отверстий повалили клубы черного дыма. Короткую мачту, на которой вращалась решетка радара, подбросило высоко в воздух. Яхта почти переломилась пополам, сильно выгнувшись, и сразу же легла на дно. Вокруг нее расплылось маслянистое пятно от вытекавшего из пробитых танков дизельного топлива. Яхта «Посейдон» превратилась в разломанный кусок железа.

Над нею опустилась тишина, теперь уже не настороженная, а настоящая, мертвая, тем более страшная на фоне ласкового шелеста набегавших на пляж волн.

Дождавшись, пока Лито спустится вниз, Оксана подняла веревочный трап и прикрыла немного дверь, насколько смогла. Из ящика возле входа в кабину пилота она достала небольшое пластиковое ведерко и пошла вместе с ним по проходу во второй салон, который сейчас был наполовину затоплен водой. Зачерпнув немного воды, она вернулась к Владимиру, поставила ведерко на пол, посмотрела вокруг и собрала несколько обрывков ткани, частью от обшивки сидений, частью от шторки, отгораживавшей салон он кабины пилота. Почему они оказались разорванными на части, она так и не поняла.

Намочив тряпку, Оксана положила ее на лоб Владимиру. После того как рану забинтовали, он провалился в какое-то забытье, полусон, полуобморок.

– Ему срочно нужно к врачу, – сказала Оксана подошедшей Насте. – Мне кажется, ему становится хуже. Наверное, в рану попала какая-нибудь инфекция.

– Где же нам взять врача? – вздохнула Настя. – Может быть, ребята найдут кого-то на яхте? Должен же быть в экипаже доктор!

Она подсела поближе к окну и попыталась рассмотреть пирс и яхту возле него, в надежде увидеть, как кто-нибудь поднимается к ней на борт. Но вздыбленные листы обшивки закрывали обзор и не позволяли ничего рассмотреть.

– Да, доктор нам бы всем не помешал.

– Как ты думаешь, – спросила Настя, – они найдут, что хотят?

– Иногда мне кажется, что для них не существует невозможных вещей. – Оксана поняла, кого имела ее подруга в виду под словом «они». – Когда я думаю, что пора найти тихий уголок, чтобы помолиться и приготовиться к смерти, они ведут себя, как будто ничего не происходит. Как будто так и надо. А потом – раз – и все уже хорошо. Да ты посмотри вокруг! Он посадил самолет, отряхнулся и пошел дальше.

– Я бы хотела там побывать, – задумчиво сказала Настя.

– Где – там?

– У них дома. Там, откуда они к нам прилетели. Наверное, там очень красиво.

– Ты же сказала, что не веришь в инопланетян, – удивилась Оксана.

– Я уже и сама не знаю… Только среди людей мне такие личности не попадались. Он очень уверен в себе, ты заметила?

– Ну, мужчины всегда делают вид, что им все нипочем. Мне больше Лайла интересна. Вот уж кто личность. Промчалась по джунглям, как по парку и… Ты слышала? – Оксана вскинула голову, услышав какой-то странный звук.

– Что? – не поняла Настя.

– Звук… Вот! Опять! Слышишь?

– Кажется, да. Это где-то сверху.

– Похоже на то.

Звук снова повторился. Кто-то осторожно передвигался по фюзеляжу.

– Может быть, чайки? – шепотом спросила Настя.

– Вот уж не знаю. – Оксана достала убранную было подальше «беретту». – Если не птицы, то нам лучше подготовиться.

Она встала и осторожно подошла к приоткрытой двери, не рискуя выглянуть, но внимательно прислушиваясь. Звуки повторились, теперь уже ближе. Человек или птица, но кто-то медленно и осторожно двигался ближе к носу самолета. Теперь можно было различить металлическое позвякивание.

Оксана встала к противоположной двери, у которой заклинило замок, и выставила пистолет перед собой.

Наверху уже отчетливо послышалась возня, потом сдавленная ругань. Сомнения отпали – птицы точно не ругаются по-английски. Разве что попугаи, но в такую версию не поверила бы даже спрятавшаяся за спинками кресел Настя.

Кто-то прошуршал по скату корпуса, и в дверном проеме показались ноги, обутые в армейские ботинки. Человек извернулся, подцепил носком ботинка дверь, оттолкнул ее в сторону и спрыгнул в салон, с трудом удержавшись на пороге. Оксана увидела оскаленные зубы и торчавшие в сторону усы на смуглом лице. Руки на рукоятке пистолета рефлекторно сжались, и она выстрелила прямо в лицо мужчине. Тот исчез в проеме, как будто его и не было. Оксана совершенно не испытала тех чувств, которые захлестнули ее, когда она выстрелила в солдата, поджидавшего их в самолете. Тогда это было как удар по голове, она была оглушена и растеряна, ей казалось, что жизнь с этого момента уже никогда не будет прежней. Ничего, второй пошел полегче…