Лицо из зеркального коридора - Марьяна Романова

пышные, в каждом оконце – свет. «Эти не откажут», – решил парень, перешагивая через невысокий заборчик.

Да, была еще одна удивительная деталь – в северных деревнях заборы обычно в человеческий рост, а здесь были совсем низкие, условные, по колено, как в кино об американской провинции. Поднялся на крылечко, хотел уже постучать, как вдруг приметил на двери венок рождественский. Очень странно – вроде лето на дворе. Да и не принято в России так к Новому году украшать дома, не наша это традиция. Венок пышный, ароматный, из веток еловых, любовно отобранных, украшен крупными красными хризантемами и полураскрывшимися бутонами белых роз. Дорогая вещь, для любителей пустить пыль в глаза. Да еще и лентами алыми украшен, и золоченые надписи на них. Артем подался вперед и прочитал, прищурившись: «Любимым Вадику, Оле, Марусе, Денису и Олежеку… Помним и любим, спите спокойно!» Потрясенно моргнул – нет, не показалось ему. Венок-то – похоронный, из ритуального агентства. Что же ему делать на входной двери, разве это по-человечески? Замешкался парень, а что, если в доме умер кто-то, утром похороны, вот люди приготовились, а тут он, чужак, не к месту… Потому и не спят в столь поздний час. Хотел уже плюнуть на все и уйти, поискать другой ночлег, но в этот момент хозяева дома его заметили. В окне мелькнула какая-то тень, потом за дверью шаги послышались.

Артем на всякий случай с крылечка спустился, решил почтительное расстояние сохранить. Горе – оно фамильярности не терпит.

Дверь открыл молодой парень, ровесник Артема. Голова его была разбита – половина лица посинела, глаз от удара заплыл. Свежая гематома, где же он так приложился, бедный? И рука одна тряпкой подвязана, он ее заботливо, как младенца, к груди прижимал. Парень вопросительно уставился на Артема.

– Здравствуйте… Простите, наверное, не к месту я… Я просто заблудился, вот на деревню вашу вышел. Мне бы где-нибудь пересидеть до первой электрички.

Парень помолчал, он был таким же заторможенным, как мальчик из соседнего дома. «Дурману они тут надышались все, что ли? – с некоторым раздражением подумал Артем. – Все как мухи сонные».

– Ладно… Заходи, – посторонился парень. – Только у нас нет ничего.

– Да мне ничего и не надо, – обрадовался Артем. – Мне бы просто не на улице ночевать.

В доме было холодно, показалось, еще холоднее, чем на улице. Печь была нетоплена – странно, ночи были прохладные. Парень проводил гостя в горницу – вокруг стола собралась семья. Молодая бледная женщина с волосами, убранными в старомодную косицу и аккуратно повязанная платком, и трое детей – девочка и два пацана, близнецы. Артем девчонке улыбнулся, но она только хмуро исподлобья на него посмотрела и на четвереньках под стол уползла. Одного из мальчишек мать на руках держала, и Артем заметил, что он инвалид – одной руки у бедняжки не было.

– Ох, это где же он так? – вырвалось у него.

Впрочем, Артем тут же пожалел о своих словах – и так приперся в чужой дом без приглашения, да еще и с вопросами бестактными полез.

– Авария, – бесцветным голосом ответила женщина. – Мы все в аварию попали. Машина перевернулась в овраг… А там река. Утонула. Только через два дня вытащить смогли.

– Ничего себе! Да вам повезло, что все живы остались! Когда же это случилось?

– На прошлой неделе, – ответил хозяин дома.

– Ну ничего…. Оправитесь, – чувствуя себя полным идиотом, сказал Артем.

Ему было почему-то очень неуютно в молчаливом присутствии этих людей. Никто из них не проявлял раздражения или агрессии, они встретили незнакомца спокойно и вежливо, впустили в свой дом. Только вот какие-то эмоционально блеклые они все были, даже дети маленькие. И так странно – получается, пацан всего неделю назад в страшной аварии побывал, руку ему оторвало, но почему-то он не в больнице, а дома.

– Ничего… Привыкнем, – кивнул хозяин. – А ты сам как сюда попал?

– Я же сказал, заблудился. Тут у вас шаман один живет. Между нами – мошенник. Я к нему специально из Москвы приехал. И в итоге уезжаю ни с чем.

– А, отравили тебя, – сочувственно кивнула женщина в платке.

– Почему отравили? – удивился Артем. – Ну дал он мне выпить так называемое зелье. Говорит, сейчас такое начнется, с ума сойдешь! С духами разговаривать будешь, миры другие откроются! Но ничего такого не произошло, на своих ногах от него ушел.

– Тогда что же? – нахмурилась женщина. – В лесу замерз, что ли?

Артем уже с трудом сдерживал раздражение. Как будто бы в психиатрическую клинику попал и вынужден поддерживать диалог с соседями по палате, каждый из которых в альтернативной реальности обитает.

– Ну да, – кивнул он. – Замерз, заблудился.

– Здесь у нас это легко, – вздохнул хозяин дома. – Еще повезло, ты целый. Тут волков много, лис, ворон. У нас живут несколько таких, заблудившихся. У них ни глаз нет, ни губ, у одного даже ноги отъедены… А ты целый.

Артем поежился. Он давно успел пожалеть, что выбрал именно этот дом. Душу грела только мысль о том, как он расскажет о своем приключении друзьям, и даже краски сгущать не потребуется. Хотя никто не поверит, что он не преувеличивает. Жаль, видеокамеры нет, снять бы все это. Вот еще что удивительно – когда Артем незваным гостем в этот дом пришел, семья вокруг стола сидела. Но никаких развлечений у них не было. Ни чая, ни телевизора, ни игрушек у детей, ни книг, ни вязания. Просто сидели, смотрели друг на друга, вот и все.

– Я покурить выйду, если вы не против.

Муж с женой переглянулись, они выглядели немного удивленными, но останавливать гостя не стали.

– Кстати, меня Артем зовут.

– А-а. Совсем забыл, извини. Я Вадим, это жена моя, Ольга. Наши детки. Старшая Машенька. И парни – Денис и Олег.

– Очень приятно. Я сейчас. Спасибо вам еще раз, что приютили.

Он поспешил на воздух, в доме было душно так, что голова кружилась. И запах неприятный, затхлый какой-то. В деревенских домах обычно пахнет деревом, молоком, тестом, печной золой. А тут – земля да доски.

Артем присел на крыльцо и с наслаждением затянулся крепкой сигаретой. Небо было высоким и столько звезд на нем, не сосчитать, Млечный Путь даже хорошо просматривается, и когда над тобою купол такой, даже время будто бы останавливается. Все на второй план уходит, кроме Вечности.

Артем даже не сразу приметил шевеление какое-то в пышных кустах шиповника, услышал только, когда его позвали. Оглянулся – из-за кустов старик выглядывал – худой, невысокий, сморщенный, время так истончило кожу на его лице, что она как вощеная бумага была.

– Парень… – звал старик. – Зря ты пошел в тот дом, зря. Уноси