Безымянные тюльпаны. О великих узниках Карлага - Валерий Могильницкий

Изучая жизнь и творчество Александра Исаевича, я обратил внимание на одну деталь. Родился он на улице Пушкина в Кисловодске, жил в Ростове-на-Дону на Пушкинской, считаю, самой красивой улице в этом городе. Часто Александр Исаевич любил цитировать стихи Пушкина на своих уроках в школах. Он первым в СССР открыл нам лагерную тему, показав в книгах всю мощь русского языка, заметно обогатив его. И, думаю, он мог бы сказать о себе подобно Пушкину:

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит —

И славен буду я, доколь в подлунном, мире

Жив будет хоть один пиит.

Так ведь оно уже сейчас и происходит. Голос Солженицына переплетается с голосами крупных русских писателей разных поколений, которые утверждали в своих книгах правду жизни. Речь его глубоко народна, слово от Иисуса Христа, принесшего себя в жертву людям.

Как-то я написал стихи «Русская речь», которые посвятил А.И. Солженицыну.

Будет беречь нас Бог, беречь.

Помните только русскую речь.

Мамина память, прадедов степь

Ей не дадут умереть.

Подвиги, славу, большие дела

Русская, речь, как могла, сберегла.

С нею спаять навсегда нам дано

Битву Полтавскую, Бородино,

Крестное имя Москва, Сталинград —

Проповедь высшая, рай через ад.

Плавная, бойкая, гордая речь

Будет врага неразумного сечь.

Жизнь ее вечная, вся — впереди,

Всех она сдружит, словом, сроднит.

Книги российские, Пушкина речь

Даже кострам, инквизиций не сжечь.

Помыслы чистые, будто родник,

Людям несет наш великий язык!

Чистые помыслы, правду жизни несет людям Александр Исаевич Солженицын. Его звезда никогда не погаснет.

Какие только страсти не разгорались вокруг имени кинозвезды Татьяны Кирилловны Окуневской! Она, мол, была любовницей Иосипа Броз Тито, Абакумова, Берии, Сталина, Симонова. Якобы из-за любви знаменитой артистки к сексуальным похождениям рано скончался ее муж — известный в свое время писатель Борис Горбатов, лауреат Сталинской премии.

Что касается лагерной «эпопеи» Окуневской, то здесь тоже хватает неясностей. Журналисты то отправляют ее в Дальлаг, то высылают в Магадан. Будто бы за шпионские связи с иностранцами.

Так где же правда? Недавно по моей просьбе в спецархиве управления Комитета правовой статистики и спецучетов по Карагандинской области при Генеральной прокуратуре РК рассекретили личное досье на заключенную, киноактрису Татьяну Кирилловну Окуневскую. И получается, мне выпала большая честь довести до сведения всех ее поклонников из достоверного источника, что великолепная советская артистка была осуждена Особым совещанием при МГБ СССР 10 декабря 1949 года по статье Уголовного кодекса 58 пункт 10, то есть за антисоветскую агитацию и пропаганду, а не за шпионаж, на срок десять лет. Да, ей вначале хотели припаять «шпионаж» за контакты с маршалом Иосипом Броз Тито, послом Югославии в СССР Владо Поповичем и другими иностранцами, но ничего не получилось у ретивых чекистов, фактов не хватало. Даже Берия, полистав дело Окуневской, сказал Абакумову:

— Ну какая из Татьяны шпионка? Иностранцы любили ее как женщину, как киноактрису, домогались ее сердца. Вот и вся шпионская связь. Судить ее надо за злой колючий язык — не думает, что говорит, Сталина тупорылым называет…

Именно тогда ее пустили по 58 статье, как и певицу Лидию Андреевну Русланову.

Тринадцать месяцев актрису Окуневскую промучили в московских тюрьмах МГБ (арестовали 13 декабря 1948 года), а затем направили в Степлаг МВД. В Караганду она прибыла 17 января 1950 года из Бутырской тюрьмы. В тот же день она попала в третье лагерное отделение Степлага, которое находилось на территории нынешнего Джезказгана.

Каково же ей пришлось в этих не столь отдаленных местах? Сама Окуневская в своей книге мемуаров свидетельствовала:

«Здесь край света, нет никого, ничего, кроме нас[9]и нашей охраны, пустыня, медные рудники. Это „спецлаг“, ходить можно только с номерами на шапке, на спине и на колене, и у меня уже такой номер есть — СШ 768. „С“ — это спецлаг, а вторая буква… исчисление нас в тысячах — кончается тысяча, и появляется новая буква алфавита.

У нас нет забора, мы огорожены колючей проволокой. Наш лагерь — отделение, а основной лагерь, эти самые рудники, километров за двадцать, там находится и высокое начальство, которое иногда у нас появляется. Наша зона работает на строительстве канала, на кирпичном заводе, на строительстве железнодорожной станции и поселка при станции. Климат резко континентальный, сейчас зимой такие вьюги, что от барака к туалету протягивают канат, чтобы не унесло… Бараки саманные, это кирпичи из соломы и глины, нары двухэтажные, и самое тяжелое — опять как в тюрьме: бараки после отбоя закрываются на замок».

Так ли было, как пишет Окуневская? Да, так, сомневаться в ее рассказе не приходится. Почетный гражданин Караганды, восьмидесятидвухлетний Камали Жуматаевич Дюсембеков в 1950 году работал штатным пропагандистом Джезказганского райкома партии. Было ему тогда 26 лет, он неоднократно выступал с лекциями и перед заключенными Степлага как на рудниках, так и непосредственно в зоне. Выступал он под охраной, за трибуной, офицеры Степлага боялись, как бы чего не случилось. Но ничего необычного, сверхъестественного не происходило. Вот разве порой каверзные вопросы задавали лекторам. Был среди них и такой:

— За что посадили киноактрису Окуневскую? Ее к нам по этапу из Москвы пригнали, она у нас в инструменталке работает…

Но ничего не ответил на этот вопрос Камали. Да и не мог он ответить — это не входило в его компетенцию. Поднялся сидевший в президиуме курносый белокурый лейтенант, начальник КВЧ (культурно-воспитательной части) и неожиданно как рявкнет:

— Кто задал лектору провокационный вопрос?

И в зале сразу гробовая тишина установилась: муха пролетит — слышно. Но самое удивительное — после лекции в Красном уголке лагеря передвижка показала фильм «Это было в Донбассе», в котором Окуневская играла одну из главных ролей. И когда офицеры выходили из Красного уголка, то заключенные хором прокричали:

— Свободу Окуневской!

Киноактриса, действительно, работала в Степлаге «придурком» в инструменталке. Она выдавала кирки и лопаты бригадам, работающим на строительстве Кенгирского водохранилища. И ей, считала сама Татьяна Кирилловна, крепко повезло, ибо в инструменталке было одно «спасающее обстоятельство» — это прохладная землянка, где она пряталась от изнуряющей жары, суховеев и песчаных бурь. Здесь она просиживала все дни, сочиняя письма на свободу. Позже на основе этих писем она напишет свою замечательную книгу «Татьянин день», которая выйдет в Москве в издательстве «Вагриус» в 2001 году.