Последние ритуалы - Ирса Сигурдардоттир

— Нет, — ответил Маттиас. — Их не приложили. Понятия не имею почему. Может, потеряли, а может, они испортились, я не в курсе.

Тора некоторое время размышляла.

— Халлдор, студент-медик. Скорее всего он и проделывал все эти манипуляции над телом. Он же и убил.

— Похоже на то, — согласился Маттиас. — Если только Гаральд не устроил собственную смерть, а Халлдор принял эстафету и доделал остальное.

— Но ведь Гаральда задушили! Неужели он сам…

— Может, эротическое удушение? По крайней мере не стоит сбрасывать такой вариант со счетов. Пока ясно одно: кто-то из компашки убил Гаральда или по меньшей мере заключил с ним контракт. Когда мы показали им символ, у всех были довольно глупые физиономии. Не исключено, что и Хюги к этому причастен.

— Надо еще раз поговорить с Халлдором. А лучше — со всеми. Если повезет, конечно, и удастся снова их собрать.

Маттиас улыбался.

— Так что мы не полные идиоты. Мы далеко продвинулись. В общей картине не хватает только исчезнувших денег. Они-то куда испарились?

Тора пожала плечами:

— Может быть, Гаральду удалось купить этот неизвестный колдовской манускрипт. Вполне в его характере.

— Возможно, — задумчиво протянул Маттиас. — Но маловероятно. Директор музея сказал, что манускрипт хранится в Норвежской национальной библиотеке. Кстати, поэтому полиция не смогла идентифицировать символ — он совершенно неизвестен в Исландии. Паудль о нем знает только потому, что учился за границей, но с ним никто не консультировался насчет происхождения символа.

— Может быть, Гаральд просто обналичил эти деньги, заплатил Паудлю за информацию и потом попытался неофициально приобрести манускрипт у библиотеки, но его убил кто-то из так называемых друзей. Они же могли и деньги забрать. Убивают и за меньшее.

Маттиас кивнул, потом задумчиво посмотрел на часы:

— Самолет из Франкфурта приземлился в половине четвертого.

— Черт! — ругнулась Тора. — Я не могу сейчас разговаривать с его матерью, просто не могу. А если она меня спросит о моих детях? Что я скажу? «О да, фрау, мой сын развит не по годам — ах, неужели я вам не говорила, что он собирается стать отцом?»

— Поверь, твоими детьми она интересоваться не станет, — спокойно ответил Маттиас.

— А разговаривать о ее сыне не лучше. Я что, глядя ей в глаза, должна сообщить, что он заключил сделку с дьяволом в попытке превратить ее жизнь в ад кромешный и в результате убить? — Тора смотрела на Маттиаса, надеясь на конструктивный ответ.

— Я сам ей все расскажу, не волнуйся. В любом случае от встречи отказываться нельзя. Не можешь сегодня, тогда завтра. Вспомни, она проделала весь этот путь с единственной целью — поговорить с тобой. Знаешь, у нее был такой мягкий голос, когда она сказала об этом. Я никогда у нее такого не слышал. Тебе не о чем беспокоиться…

Слова Маттиаса Тору не слишком убедили.

— Они позвонят или как?

— Да, когда приедут в отель. Могу и сам им позвонить, если хочешь.

Уф-ф. Что же делать? Тора не могла решить.

— Хорошо, звони, — резко согласилась она и тут же закричала: — Нет, нет, не надо!..

Не успела она снова передумать, как зазвонил телефон Маттиаса. Он посмотрел на дисплей и объявил:

— Это они.

Тора застонала.

— Алло, Маттиас слушает. — Беседа казалась довольно поверхностной: «Вы хорошо долетели? — Какая жалость. — Название отеля помните?» — и так далее. Потом он попрощался с собеседницей, взглянул на Тору и улыбнулся. — Тебе везет, бабуся.

— Что? — с надеждой спросила Тора. — Она не приехала?

— Приехала. Но у нее мигрень и она просит отложить вашу встречу до завтра. Звонила Элиза. Они сейчас в такси, на пути к отелю «Борг», и она предлагает через полчаса там увидеться.

Миловидная брюнетка оказалась совершенно не похожей на мать. Судя по семейным фотографиям, она пошла в отца. Одета без вызова: черные элегантные брючки, блузка тоже черная, наверное, шелковая. Длинные прямые волосы собраны в хвост. Из украшений — только кольцо с камушком, то самое, которое было на снимке. Тора не ожидала, что девушка такая худенькая. Элиза пожала Торе руку, а с Маттиасом сердечно обнялась и расцеловала его в обе щеки.

— Как ты? — спросил он дружеским тоном.

По-видимому, он или очень близок этим людям, или занимает более высокое положение, чем предполагала Тора.

Элиза натянуто улыбнулась.

— Не очень. Всякие сложности, — сказала она и повернулась к Торе. — Я прилетела бы раньше, если бы знала, что могу быть хоть чем-то полезна. Я не подозревала, что мое пребывание у Гаральда так важно.

Торе показалось это странным, учитывая, что брата убили практически сразу после отъезда Элизы, но она сказала только:

— Что ж, сейчас вы здесь, и важно это.

— Да, я купила билет сразу же после звонка Маттиаса. Я хочу помочь, — сказала она искренне. — И мама тоже.

— Вот и замечательно, — произнес Маттиас нехарактерным для него громким голосом. Тора решила, что он боится, как бы она чего не ляпнула.

— Да, замечательно, — повторила она, давая ему понять, что у нее нет такого намерения.

— Сядем? — спросила Элиза. — Могу я предложить вам кофе? Или бокал вина?

Тора подумала, что выпитого ей хватит на всю жизнь, и согласилась на чашку кофе. А они заказали по бокалу вина. Маттиас откинулся на спинку кресла.

— Ну, что ты можешь рассказать нам о твоем прошлом приезде? — обратился он к Элизе.

— Давай подождем, пока принесут вино? — предложила она. — Я бы сначала выпила.

— Конечно, — ответил он и потрепал ее по руке, лежащей на подлокотнике дивана.

Извиняющимся взглядом Элиза посмотрела на Тору.

— Знаете, прошлый приезд я вспоминаю с неловкостью. Мои чувства в смятении, я пока сама в них не разобралась, но, оглядываясь назад, могу сказать, что была слишком сосредоточена на себе и говорила только о себе. Если б я знала, что вижу Гаральда в последний раз, я бы сказала, что люблю его… — Она прикусила нижнюю губу. — Но я этого не сделала и уже не сделаю никогда.

Официант принес напитки. Элиза и Маттиас просто пили ни за что конкретное. Глотнув кофе и глядя на них, Тора пожалела, что отказалась от вина. И тут же решила, что при первой возможности вернется к старой привычке.

— Может быть, стоит рассказать, зачем я приезжала к Гаральду? — сказала Элиза, поставив бокал. Тора кивнула. — Маттиас знает, что между мной и родителями есть некоторые сложности. Отец хочет, чтобы я занялась бизнесом и работала в банке. Мои друзья склоняют меня к тому же. Только Гаральд настаивал, чтобы я продолжала заниматься музыкой. Все думают, что виолончель для меня — просто хобби, а вот брат все понимал, хоть сам и не был музыкантом. Он знал, что если ты достиг определенного уровня мастерства, то тут уж или-или.