Останний день - Андрей Александрович Васильев

разобщены, пока их за горло не возьмешь, в драку они не полезут. Еще, конечно, есть перевертыши, колдуны-одиночки, фантомники, но их можно вовсе в расчет не брать. Вот и выходит — за нами будущее. За нами.

То-то тебе, хозяину Москвы, вечно деньги нужны. Так что пой, ласточка, пой, тем более что я таких песен еще в юности наслушался, когда кое-кто из деловых партнеров отца вот так же за столом начинал окружающим объяснять, что еще год-другой, и он вытеснит с рынка всех-всех-всех, ибо они ему не конкуренты. Мол, он станет номером один, потому господину Швецову, конечно же лучше с ним дружить.

Батя слушал, кивал, водочку этим новоявленным хозяевам рынка подливал, дружить обещал. А через год-другой скупал активы фирм разорившихся ораторов за бесценок. Нет-нет, это не он их банкротил, они сами накрывались медным тазом. Почему? Потому что между словом и делом лежит пропасть, которую очень трудно перепрыгнуть. На моей памяти никто из тех, кто чего-то по-настоящему добился в жизни, много не говорил, никогда громко не хвастался своими успехами, и не строил планы на мировое господство. По крайней мере вслух.

Так что если я когда-нибудь и встану на чью-то сторону, то это точно будут не вурдалаки. Временное, вернее, даже вынужденное, союзничество, как сегодня — да. Но что-то большее… Нет.

Впрочем, я вообще ни на чью сторону не стремлюсь. Мне на своей собственной хорошо.

— Сородичи, позвольте представить вам Хранителя Кладов — произнес Ленц, подведя меня к столику, за которым сидела парочка, которую я в жизни бы за кровопийц не принял. Он — хорошо одетый мужчина средних лет, она — очень привлекательная женщина того же возраста. Я бы, скорее, подумал, что супружеская чета заявилась в этот клуб в погоне за ушедшей в никуда юностью — Валерий, это Мария. А это — Константин.

— Вернее — Маришка — платиновая блондинка ослепительно улыбнулась, став еще краше, и протянула мне для поцелуя руку, на которой сверкнуло крупным бриллиантом старинной работы кольцо. Я этого делать не стал, ограничившись пожатием — Но в России это имя звучит неисконно, потому пришлось натурализоваться как Мария.

— А я и на самом деле Константин — весело добавил ее спутник — Мое имя интернационально. Наслышан, рад знакомству.

— Поговаривают, у вас характер не сахар — дождавшись, пока я сяду, сообщила мне Маришка — Это на самом деле так?

— Врут. Просто все, как правило, хотят чего-то своего, и никогда не спрашивают, что нужно мне. Возникает конфликт интересов, в котором именно я, как правило, и становлюсь крайним. А после начинается: «Хранитель кладов груб», «Хранитель кладов несносен», «с ним невозможно договориться». Но на деле — вот мы сидим за одним столом, сейчас преломим хлеб, завтра, глядишь, убивать вместе отправимся — и ничего. Я не ругаюсь, не вредничаю, никого никуда не посылаю. Ведь так же?

Константин рассмеялся, он, похоже, вообще обладал достаточно веселым характером. Что до Маришки — она накрыла свою ладонь моей, и более низким, чем ранее голосом, сказала:

— Мне нравятся мужчины, которые умеют отстаивать свои интересы.

Я глянул в ее лицо и понял, что не могу оторвать взгляд от ее голубых бездонных глаз. В голове слегка зашумело, а рублевик, который я, собираясь сюда, в клуб, запихнул в задний карман джинсов, ощутимо нагрелся.

— Есть такое — я ощутил, что язык тоже стал немного заплетаться — Тут недавно некий Данила из свиты князя Ростогцева попробовал мне указывать, что надо делать, так пришлось его упокоить. Чтобы остальным неповадно было.

Красивое лицо вурдалачки на миг исказила очень неприятная гримаса, она убрала свою ладонь с моей, а с меня мигом спала сеть, в которую я чуть не попался. Арвид, который с интересом наблюдал за происходящим, расхохотался.

— Ну что, Мари, оцарапалась о колючки? А я тебя предупреждал, предупреждал! Не тот это парень, из которого ты свою очередную куклу сделаешь. Так что даже не пытайся.

— Даже удайся ей это сделать, то победа была бы недолгой — пожал плечами я, и взял из вазы с фруктами, стоявшей на столе, краснобокое яблоко — День-два, и все, превратилась красавица Маришка в кучку пепла.

— Не слишком самонадеянно? — нехорошо сузила глаза вурдалачка.

— Я-то тут при чем? Вас Карл Августович пришиб бы. Вернее, кто-то по его приказу и за его деньги это совершил, он сам руки марать не любит. Вы же знаете Шлюндта? Вижу, знаете. Он очень не любит тех, кто мешает росту его благосостояния. Да и ведьмы, скорее всего, не обрадовались бы. Опять же — я ведь человек, а, значит, нахожусь под защитой закона…

— Все-все, я поняла — выставила вперед ладони Маришка — И, мужчины, имейте же снисходительность к моим маленьким женским слабостям! Я увидела сладкого красивого мальчика, естественно, мне захотелось прибрать его к рукам. Что тут такого?

— Ну, если дело только в переспать, то это можно. Это занимательный опыт — я хрустнул яблоком — Арвид, у вас же есть тут «чилаут»? Да? Вы не против, если мы с Марией его на часок-полтора займем?

— Не вопрос — Ленц жестом подозвал официантку — Обсудим акцию, и хоть до утра кувыркайтесь. Или до завтрашнего вечера. Я распоряжусь, чтобы вас не беспокоили. Шампанское и фрукты за мой счет.

— Ночь задалась — я подмигнул Маришке — Никогда еще не имел вурдалачку! Негритянки были, японка, раз в Тае спьяну чуть на леди-боя не нарвался. С ведьмой — и той было, что скрывать, но она все же человек, верно? А вот присунуть немертвой, это, знаете ли…

— Правду говорят — ты груб и несносен — громыхнув стулом, встала из-за стола женщина— И с тобой, похоже, действительно невозможно договориться.

— Ну вот — я вздохнул и глянул на Константина — И заметьте — ведь она сама начала, сама спровоцировала, а виноват я. И после этого кто-то станет говорить, что в жизни есть справедливость и правда?

— Никогда ничего такого и не утверждал — хмыкнул вурдалак — Более того — чем дальше, тем больше убеждаюсь в обратном. Мари, сядь уже, не дразни гусей, если кому и выкатывать претензию, так это ему. Арвид тебя на самом деле предупреждал — не дури, твои фокусы здесь не пройдут.

— А как по мне — пусть себе идет — предложил я — Нет, серьезно. Она же глава семьи, верно? Если глава настолько несдержан, то его представители, скорее всего, вообще через одного истерики. Вернее — ее. Вопрос — оно