Руководство к действию на ближайшие дни - Йоав Блум

– А потом?

– А потом составить опись склада и поделить все пополам между нами.

– Что ты будешь делать с этим?

– Рынок сбыта есть для всего, – ответил Стефан. – Но у вас будет приоритет. Вы выберете свою половину первым, а я возьму оставшееся.

Человек в кресле протянул руку, взял горсть попкорна и набил себе рот. Несколько секунд он жевал эту кукурузную губку и размышлял. Стефан ждал.

– Сколько человек тебе нужно?

– Шестеро.

– Так много?

– Хочу быть уверенным, – ответил Стефан. – И мне нужны люди, которые знают, что делают. Опытные. А не просто горы мышц.

– Ты не слишком ценишь мою команду, а?

– Кого-то ценю, кого-то не очень.

Еще одна горсть попкорна – и медленное разжевывание. Стефан терпеливо ждал.

– Нет, – сказал босс. – Я не собираюсь в этом участвовать.

– Может быть, вам стоит обдумать это еще раз, – настаивал Стефан. – Это необычайный по размерам склад переживаний. Вольф хорошо поработал, это могло бы быть…

– Я сказал: нет.

– Я могу достать несколько образцов, чтобы вы посмотрели, о чем речь…

– Какая часть слова «нет» тебе непонятна? – нетерпеливо спросил босс. – Мне это не нужно. Это только головная боль. И лишние вложения. Я не собираюсь давать тебе людей, чтобы с их помощью ты получил стартовый капитал и перестал работать на меня. Это идиотизм. Я хочу, чтобы ты делал то, что я скажу, и я прекрасно понимаю, чего ты добиваешься.

Понимаешь, когда ты становишься крупным игроком, известным, богатым, успешным, это выражается не в том, что ты чувствуешь свое величие. Это только делает весь остальной мир незначительным, простым, обыкновенным. Люди, которых ты обожал, потому что они казались тебе самыми крутыми на свете, недосягаемыми, – вдруг становятся обычными людьми, как твой прыщавый школьный сосед по парте. В экзотических местах, о которых ты мечтал, в воздухе ровно тот же процент кислорода, над ними светит точно такое же солнце. У великих дел – ты думал, что из них состоят мечты, – оказывается такое же скучное расписание и в них столько же досадных обломов, как и в обычных заданиях. Все разочаровывает, потому что по твоим нынешним масштабам это уже мелко.

Через некоторое время ты уже не можешь удивляться и чувствовать новизну. Все знакомо и обыкновенно. Поэтому ты мне и нужен. Свои переживания я подбираю по одному, а не покупаю целым складом. Пробую их, наслаждаюсь ими, берегу, пока не захочется освежить их в памяти. Ты знаешь, что будет, если вдруг мне на голову свалятся сотни таких переживаний? Я стану зависимым. Весь день буду сидеть и смотреть в стенку, как зомби. Надо мною будут властвовать переживания – а не я буду властвовать над ними. То, что ты мне предлагаешь, – это самое жуткое, что я могу себе пожелать: потерять работника и контроль над собой. Я богат, у меня много чего есть, но я никогда не забываю, что все имеет свою цену. Короче говоря, нет.

Стефан стоял неподвижно. Это была самая длинная последовательность слов, которую он когда-либо слышал от босса. Видимо, он переоценил жадность и аппетит того, кто сидел перед ним.

Это удар по его плану. Структура явно рушится. Он может обойтись и без коктейлей, но отказываться от них очень не хочется. Все, что он делал в последние годы, было подчинено одной цели. Сейчас он только на середине пути, и каждые несколько месяцев план приходится редактировать, но общее направление ясно. Все переживания, которые он добывал, закаляли не только босса, но и его самого. Он научился выполнять простые манипуляции, которые приближали его к местам силы и власти, незаметно ликвидировал других переживателей, чтобы остаться последним – единственным, кто умеет вживлять другим то, что ему нужно. Каждый политик и толстосум будет ползать за ним – единственным поставщиком – и просить, чтобы он продавал преимущественно именно ему. А он будет выбирать, что раздавать и кому, постепенно ранжирует их, как ему нравится, и сплетет себе собственную сеть. В конце концов они будут у него в кармане, а не наоборот. Коктейль мог бы ощутимо продвинуть его на пути к желаемому – научить его руководить при помощи силы, управлять всеми остальными, из простого переживателя-почасовика вознестись к вершителям судеб мира и получить над ними полную власть. Почему он должен довольствоваться тем, что он «достаточно силен», если благодаря переживаниям из этого коктейля он может стать самым сильным?

– Можешь идти. Поговорим, когда ты мне понадобишься, – отрезал босс.

Надо обдумать новый путь. Он не может выйти отсюда, не достигнув цели, ради которой пришел.

– Есть кое-что еще, – тихо сказал Стефан.

– Не трать мое время.

– Вы знаете платоновскую теорию познания?

– Ты мешаешь мне смотреть фильм.

Становилось опасно. Но Стефан не отступал.

– По Платону, мы не можем изучить ничего нового. Вечная душа уже знает все, и все, что мы узнаем, – это только припоминание того, что в нас уже есть.

– Мальчик, ты на грани.

– У Хаима Вольфа было несколько идей – он рассказывал о них, когда я у него учился, – продолжал Стефан. – Все наши мысли и все, что мы знаем, – это забытые воспоминания, да и вообще все, что с нами происходит, – это забытое воспоминание. Он говорил, что переживать – это значит просто переместить воспоминание из зоны «не помню» в зону «помню».

– Это называется «детерминизм», – устало отозвался босс.

– Нет-нет, – сказал Стефан. – По Вольфу, воспоминания могут выбирать разные дороги. Все наши возможности – это воспоминания, которые находятся в нас, и мы выбираем для них ту дорогу, которую хотим создать. Дежавю – это просто воспоминание, которое «перетекло» из зоны «все еще не помню» в зону «помню и знаю». Мы смотрим на все происходящее, будучи заперты в четвертом измерении – времени. Но если посмотреть на нас самих поверх времени – из следующего измерения, – можно будет увидеть всю последовательность воспоминаний, без различий между тем, что мы помним, и тем, что еще нет.

Босс взял в руки пульт и направил его на экран.

– У тебя есть время на одно заключительное предложение. После этого я прикажу ребятам выкинуть тебя отсюда, – сказал он.

– Хаим Вольф смог создать напиток, который содержит воспоминания о будущем, – сказал Стефан.

Босс взглянул на него и отложил пульт:

– Что значит «воспоминания о будущем»?

– Буквально то, что вы слышите, – ответил Стефан. – Выпиваете – и вспоминаете о переживании, которое случится с вами когда-нибудь в будущем.

– И на этом складе, который ты обнаружил, есть именно такие воспоминания?

– Да.

– То есть можно предвидеть собственное будущее.

– Предвидение – это воспоминание наоборот, – ответил Стефан.

– Ты говоришь о напитке, который…