Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем - Ян Стокласса

– Я должна тебе верить, – ответила Лида.

Он повторил, что, вероятно, сказал бы ей, будь он виновен. Но она почувствовала, что что-то с Теделином не так, если сравнивать с тем, каким он был вчера. Как будто он находился под впечатлением от разговора о встрече с ней, который был у него с кем-то. До этого Бертиль Ведин резко прервал переписку с Якобом, узнав про его общение с Лидой в «Фейсбуке». Он сказал Лиде, что рассказывал о ней Ведину и еще кому-то. Он близко подошел к какому-то признанию, но выставил в качестве ширмы путаный рассказ об апостоле Павле и ангелах.

– Я иногда мечтаю, – сказал Якоб. – Если бы существовала машина времени, я знал бы, что делать. Я бы вернулся назад во времени и убил Пальме. Мы бы сделали это вместе. Ты бы ждала меня в машине. И нам бы ничего не угрожало, поскольку мы бы знали, как все обернется.

Они хором рассмеялись.

– Может, пообедаем? – предложила Лида.

После обеда Лида приложила все усилия, чтобы ситуация не стала слишком интимной. Она зевнула и сказала, что ей пора в отель.

Якоб согласился. Провожая ее, он выглядел разочарованным, но, возможно, чувствовал одновременно и облегчение? Все-таки он может ее подозревать. Они быстро поцеловались у входа в вестибюль отеля. Она сказала, что завтра рано утром уезжает, но они еще встретятся. Может быть, в Фальчёпинге, может быть, в Праге.

Стокгольм, сентябрь 2017 года

Якоб Теделин исчез. Не отвечал ни в «Фейсбуке», ни на СМС, ни на электронные письма. Он вообще перестал заходить в «Фейсбук» уже через пару дней после того, как Лида уехала из Фальчёпинга. Его мобильный телефон был отключен.

Пока Лида пыталась связаться с ним, я прослушивал сделанные ею записи, раз за разом. И понял, что его слова – не бред сумасшедшего. Он рассказал Лиде заготовленную историю, которую сочинил потому, что обещал другому молчать, а ей обещал все рассказать о себе. Перенеся события в библейские времена, он объяснил, как было дело, не нарушая первого обещания. И, заподозрив неладное, исчез.

Я нашел телефонный номер его соседа Хокана. Лида позвонила и попросила его глянуть, что там с Якобом. Хокан отзвонился и сказал, что, по словам самого Теделина, он на месяц уехал в горы заниматься спортивной ходьбой. Якоб совершенно очевидно врал, что только укрепляло наши подозрения в его адрес. Он каким-то образом догадался, что Лида его обманывала. И залег на дно.

* * *

Итак, я попытался воспользоваться методами, к которым прибегал Стиг, – стал обладателем переписки подозреваемого и организовал внедрение. Но Якоб Теделин сбежал, а Лида была раскрыта. Все же мы с ней зашли довольно далеко; однако, подобно тому как много лет назад Стиг отложил расследование, и я решил, что сделанного достаточно.

Я написал Лиде, и она мне перезвонила.

– Закрываем проект, – сказал я. – Больше от Якоба ничего не добиться. Мы и так многого достигли.

– Но это же не так сложно – выяснить, куда он делся. Путешествуя, он оставляет цифровой след в Сети.

– Нет, Лида. Пора сложить руки.

В голосе Лиды послышалось отчаяние.

– Тогда, получается, я провалилась. Мы добивались правды, и я могла бы обернуть все в свою пользу и выудить у него признание. Наверно, я действовала слишком прямолинейно. Давила на него. Но в следующий раз у меня выйдет лучше. Обещаю!

– Нет. Я прослушал записи. Ты не совершала никаких ошибок. Никто бы не сделал этого лучше тебя.

Лида молчала. Потом я услышал:

– Значит, пасуешь? Знай я заранее, что ты такой, я бы не стала с тобой работать.

– Эй, я угробил на это семь лет, а ты сколько времени в этом деле? Пару месяцев, если в целом? Мне решать, могу я продолжать заниматься этим или нет.

– Тем больше причин не сдаваться. Ты сделал все возможное, встретился со всеми, а теперь, когда есть кто-то, кто непосредственно причастен к убийству, ты сдаешься?

Мне очень хотелось закончить этот разговор.

– Слушай, если ты считаешь, что это чертовски просто, почему бы тебе самой не найти Якоба?

И только потом понял, что подтолкнул Лиду этой фразой на дальнейшие действия, чего она и добивалась.

* * *

Стокгольм, октябрь 2017 года

Вскоре я получил от Лиды голосовое сообщение с просьбой перезвонить. Я набрал ее номер и услышал:

– Он эмигрирует в Израиль. Друг, который помог с его e-mail, нашел в Сети новую информацию, – продолжала она. У меня есть недавняя переписка Якоба и еще кое-что. Он в Израиле.

Лида не давала мне вставить ни слова.

– Через несколько недель после того, как мы распрощались, Якоб поехал в Гётеборг. Но еще до этого он раскусил меня и написал Ведину, что хочет податься на Кипр. Ведин категорически запретил ему туда приезжать, хотя раньше сам приглашал.

Я начал просыпаться.

– Мой друг нашел довольно много более-менее стоящих сообщений. Чтобы перевести несколько самых интересных со шведского, я пользовалась Google Translate. И еще он написал Ведину о своих врагах – среди них ты, я и еще несколько журналистов. Мы все, по его мнению, работаем на КГБ.

Я сидел на кровати, простыня после беспокойного ночного сна скрутилась как веревка, но наконец я проснулся.

– Ладно, – сказал я, – пришлешь мне что-нибудь из того, что нашел твой друг?

– Конечно. Глянь в ящик. А потом как можно скорее прилетай в Прагу.

Я скачал присланные Лидой файлы и обнаружил, помимо писем, о которых она сказала, скопированный диалог в «Фейсбуке» между Якобом и некой Сарой, которая, видимо, помогала ему с обустройством и подбадривала накануне «алии» – эмиграции в Израиль. Он обсуждал с ней денежные хлопоты, например предстоящую плату за банковскую ячейку.

По пути в Прагу я обдумывал сложности, которые препятствовали продолжению нашего расследования. О самой большой из всех, пришедших мне на ум, заговорила и Лида, когда мы сидели в пражском кафе «Лувр». Для новой операции под прикрытием нужен был человек в Израиле, который бы сумел завоевать доверие Теделина. Я такого не знал.

Прага, ноябрь 2017 года

Я не торопился обратно в Швецию. Я понял, что наконец-то меня перестало беспокоить то, что я прекратил расследование. Я сделал все, что хотел, продолжил изыскания Стига Ларссона по убийству Пальме. И уже не продвигался вперед. Настала пора вернуться к собственной жизни.

Мы прекрасно проводили время с Лидой. Она взяла два билета на концерт классической музыки и пригласила меня. Я часто пропускал события культурной жизни, поэтому согласился, даже стал с нетерпением ждать концерта.

Он состоялся в пражской Академии музыкальных искусств, которая занимает, в частности, слегка обветшавший Лихтенштейнский дворец в Мало Стране. Исполняли произведения Джеральдин Мухи, невестки художника-модерниста Альфонса Мухи: отмечалось столетие со дня ее рождения. Хотя Джеральдин была шотландкой, бо́льшую часть жизни она провела в Праге со своим мужем Иржи Мухой. Джеральдин умерла в 2012 году.