Лэшер - Энн Райс

С Моной было все по-другому. Прежде чем компьютер полностьюзавладел мыслями девушки, бабушка Эвелин была для нее своего рода отдушиной.Она всегда ее внимательно слушала, и ей не требовалось ничего своей правнучкеотвечать. Девочка для нее была сущим сокровищем. Она любила подолгу с нейболтать, с виртуозной скоростью перескакивая с одной темы на другую. Почему бытеперь, когда Гиффорд не стало, Старухе Эвелин не заговорить с Моной во времяих совместных посиделок? Теперь они даже смогут вместе слушать виктролу. К томуже Мона теперь станет обладательницей жемчуга. Да, он наконец украсит еестройную шейку.

И вновь Старуху Эвелин пронзила ужасная и горькая печаль.Нет больше на свете Гиффорд с ее вечно изможденным лицом и перепуганныминасмерть глазами. Нет ее внучки, вечно рассуждающей приглушенным тоном осовести и праведности. Нет свидетельницы падения Алисии. Никто никогда неувидит ужаса во взоре Гиффорд, взирающей на смерть своей сестры. Никто не будетбольше с укором наблюдать за всеми ними.

Интересно, это все еще тот же самый бульвар или какой-тодругой? Нет, конечно, тот самый, и она, несомненно, скоро дойдет до углаВашингтон-авеню. Но из-за множества новостроек она чуть было не решила, чтосбилась с пути.

Жизнь стала такой шумной, такой жестокой. Мусороуборочныемашины стали работать с невообразимым воем, грузовики — греметь так, что из-заних больше ничего не слышно. Теперь на улице не встретишь торговцев бананами ипродавцов мороженого. В дома, как прежде, больше не приходят трубочисты, апожилые женщины не разносят чернику. Лаура Ли в страданиях умерла. Дейр-дресошла с ума. Ее дочь Роуан, опоздав всего на день, не застала мать в живых.Затем случилось нечто страшное на Рождество — событие, которое никто не хотелобсуждать и после которого Роуан Мэйфейр бесследно исчезла.

А вдруг Роуан Мэйфейр вместе со своим подозрительнымкомпаньоном прихватили виктролу с пластинками с собой? Нет, Гиффорд уверялабабушку Эвелин, что этого не произошло. У ее внучки все было под контролем. Вслучае необходимости, Гиффорд перепрятала бы их в более надежное место.

Гиффорд воспользовалась тем же самым тайником, что и Стелла.Она узнала о нем от самой бабушки Эвелин. Зря она расточала словесные богатствана Алисию и Гиффорд, рассказывая свои истории, стихи и песни. Они оказалисьлишь связующими звеньями цепи, ведущей к истинной драгоценности, которой былаМона.

— Никто их не найдет, бабушка Эвелин, — заверилаее Гиффорд. — Я положила жемчуг на старое место. В тот самый тайник,который в библиотеке. Там же находится и виктрола. Теперь все это хозяйствобудет всегда в полной безопасности.

Гиффорд Мэйфейр, эта деревенская по своей сути женщина,отважилась на то, чтобы ночью проникнуть в мрачный дом и спрятать в нем вещи.Любопытно, не повстречала ли она во время своего посещения того, о которомговорят?

— Их никогда не найдут. Они так и сгинут вместе сдомом, но никто их не найдет, — уверяла Старуху Эвелин Гиффорд. — Тызнаешь, о чем я говорю. Ты сама показала мне это место тогда, когда мы с тобойбыли в библиотеке.

— Ты насмехаешься надо мной, злая девчонка.

Но Эвелин в самом деле показывала Гиффорд секретную нишу встене, когда ее внучка была совсем ребенком. Случилось это в день похорон ЛаурыЛи. Должно быть, это был последний раз, когда Кар-лотта открыла перед ними дом.

Шел тысяча девятьсот шестидесятый год. Дейрдре уже былаочень больна. Отлученная от своего ребенка, она надолго угодила в больницу. Ктому времени прошел год с тех пор, как умер Кортланд.

Карлотта всегда жалела Лауру Ли — жалела исключительно зато, что Старуха Эвелин оказалась ее матерью. Кроме того, Дорогуша Милли и Беллне раз уговаривали Карлотту привести Эвелин с дочерью в фамильный особняк.Карлотта же всегда смотрела на Эвелин с грустью. Всегда пыталась ее ненавидеть,но на самом деле испытывала к ней жалость, потому что та похоронила дочь, а ещепотому, что после смерти Стеллы Эвелин заживо похоронила и себя.

— Ты вполне вправе привести сюда это семейство, —сказала как-то Дорогуша Милли, и Карлотта не посмела ей возразить.

— Ну, конечно, — подхватила Белл, которая всегдазнала, что Лаура Ли была ребенком Джулиена. Об этом знали все. — Как жеиначе? — не унималась милая девушка, обращаясь к Эвелин и еедочери. — Поедемте вместе с нами домой.

Зачем она пошла? Вероятно, за тем, чтобы снова увидеть домДжулиена. Возможно, она надеялась незаметно проскользнуть в библиотеку, чтобыубедиться, что жемчуг по-прежнему на месте, и никто его не нашел.

Когда собрались и начали шепотом судачить о том, как долгострадала Лаура Ли и как много несчастий выпало на долю бедняжек Гиффорд иАлисии, Эвелин взяла Гиффорд за руку и повела в библиотеку.

— Хватит плакать по своей маме, — сказала СтарухаЭвелин. — Лаура Ли уже на небесах. Лучше иди сюда. Я хочу показать тебетайник. Там находится нечто прекрасное. Это ожерелье, которое предназначено длятебя.

Гиффорд вытерла глаза. После смерти матери она находилась вкаком-то оцепенении, которое продолжалось много лет, вплоть до ее замужества.Однако надежда никогда не покидала Гиффорд. Особенно много надежд наполнило еедушу в тот день — день похорон Лауры Ли.

Нужно признать, что Гиффорд не могла пожаловаться на своюжизнь, несмотря на то что, сама того не подозревая, всячески пыталась ееиспортить. Ее любил Райен, у нее были хорошие дети, и ей хватало сердечнойтеплоты, чтобы проявлять ее к Моне и, в конце концов, предоставить той свободу,хотя сама девушка не мыслила своей жизни без тети Гиффорд.

Да, у Гиффорд была жизнь. А теперь ее нет. Случилосьневозможное. На ее месте должна была оказаться Алисия. Все перепуталось.Лошадка остановилась не у тех ворот. Интересно, предвидел ли это Джулиен?

Казалось, что похороны Лауры Ли были совсем недавно. Эвелиночень отчетливо помнила, как они с дочерью стояли в пыльной, всеми заброшеннойбиблиотеке, а из соседней комнаты доносился гул женских голосов.

Потом Эвелин подвела маленькую Гиффорд к книжной полке и,отодвинув в сторону книжки, наконец выудила из тайника длинную жемчужную нить.

— Мы заберем ее с собой. Я спрятала ее здесь тридцатьлет назад. В тот самый день, когда в гостиной этого дома была убита Стелла.Карлотта так и не сумела найти этот жемчуг. А вот это наши со Стеллойфотографии. Я тоже их возьму с собой. Когда-нибудь все эти вещи я отдам тебе итвоей сестре.

Гиффорд, резко отпрянув, в изумлении уставилась на ожерелье.

То, что Эвелин удалось одержать над Карлоттой победу,несколько приободрило ее. Все-таки хорошо, что удалось сохранить жемчуг, когдавсе уже давно его похоронили. Ожерелье и музыкальная шкатулка — оба еесокровища были целы и невредимы.