Тень мессии - Иван Кузнецов

Я повернулся к подошедшей четверке.

— Не курю, парни, звиняйте. Денег тоже не дам. И мобильник не дам. И девушку. Вот такой вот облом.

Парни замолчали, пытаясь осмыслить сказанное. Глаза мутные, осоловелые, хотя алкоголем несло только от двоих. Травку, что ли, курили?

— Ты чё, прикалываешься? — Один из гопников шагнул вперед и неуклюже, без изысков схватил меня за плечо. Ростом он был чуть повыше, а вот весил заметно больше. Правда, вес тот был не в мышцах.

— Ну, ребят, ну вы чего… — плаксивым голосом протянула Аня.

— Да не переживай ты так. — Свободной рукой я отодвинул девушку так, чтобы оказаться между ней и четверкой. Затем проникновенно посмотрел на державшего меня крепыша. — Ну, схватил. Плохо схватил, на троечку. Дальше-то что?

— Еще вылупаешься?! — Крепыш перехватил меня за ворот и встряхнул. Я не сопротивлялся, и подобный поворот его явно озадачивал.

«Отключи их на пси-уровне, — мудро присоветовал внутренний голос. — Не выпендривайся, отключи, и все».

Отключи… Хе. А как же воспитательный момент? Ничего же не поймут, морды тупые.

Крепыш между тем вышел из ступора, вызванного моим бездействием.

— Чё в карманах? — Он попытался ощупать мясистой лапой джинсы.

— Ты не голубой часом, в штаны мне лезешь?

— Сука, убью! — Крепыш схватил меня за грудки двумя руками. Его товарищи подвинулись ближе. Если верить предвидению, сначала — чтобы посмотреть, а потом, когда упаду, чтобы поучаствовать.

Я аккуратно перехватил запястья крепыша и начал медленно выкручивать. Тот попытался упереться, но я был на порядок сильнее.

— Сука… — И без того не бледная рожа крепыша побагровела. Он разжал пальцы, и я несильно оттолкнул его от себя.

— Что, нашла коса на камень? Силы оказались слабые? Валите отсюда, ребятишки.

Никуда они не свалят, конечно. Наглые, тупые уроды. Ничего, иногда забавно посмотреть, как другие пытаются прошибить лбом стену. Особенно если в роли стены выступаешь ты сам.

Крепыш хрюкнул и, наклонив голову, живым тараном бросился вперед. Не то хотел заключить в борцовский хват, не то сбить с ног и подмять под себя. Глаза завидущие, руки загребущие…

Я развернулся, чуть отступил, и руки крепыша поймали лишь воздух. Проводить полноценный бросок в айкидошном стиле было лень, и я ограничился полуподсечкой-полуподножкой. Заодно и локтем по уху съездил, чтобы жизнь медом не казалась.

Крепыш шлепнулся на газон и секунду спустя заорал. Уши — они и у свиней чувствительные. Интересно, что разглядели приятели пострадавшего? Двигался я не быстро, но даже на такой скорости разглядеть короткие удары непрофессионалам было трудновато. Особенно ночью и по обкурке.

Троица обалдело смотрела на зажавшего ухо товарища, который вопиял, как в пустыне. Воспользовавшись паузой, я подмигнул Ане. Вид у девушки был испуганный, а события только начали набирать обороты. Не знаю, каким извилистым путем патлатому блондину пришла мысль, что в страданиях крепыша виноват я, но, безыскусно выматерившись, он попытался вписать мне кулаком по лбу. Совсем неумело.

Я уклонился и стал ждать, пока крепыш, превозмогая боль, поднимется по эволюционной лестнице и встанет с четырех на две. Блондин тем временем продолжал рассекать воздух, словно ветряная мельница. Удар в пустоту. И еще один. И еще.

Крепыш наконец поднялся с колен и, всхрипнув, бросился на меня сзади. Я ушел с линии атаки, для симметрии врезал по здоровому уху и вторично поставил подножку, от чего борец на полном ходу вписал патлатому горе-боксеру черепушкой в грудь. Оба повалились на асфальт. Клоуны.

Будь у оставшейся на ногах парочки хоть капля мозга, они подобрали бы нокаутированных товарищей и, обматерив меня, тихонько ретировались. Но мозга у них не было. Зато были нож и пистолет.

Нож извлек самый молодой парнишка — на вид лет восемнадцати, — невысокий, худой, с прыщавым лицом и отсутствующим взглядом. Зато нож оказался на загляденье. Не раскладной и даже не финка — полноценное орудие убийства: тяжелый, с гардой и кровостоком. Такие и носить-то нельзя без разрешения.

— Убью, — констатировал отморозок и нанес размашистый рубящий удар. Неожиданно резкий, с пареньком явно кто-то занимался. Только вот не используют рубящие удары для убийства. Махи — они так, отбиться, напугать. Когда хотят убить — колют…

Я пропустил лезвие в сантиметре от груди и чувствительно пнул фехтовальщика по ребрам. В запасе у меня было секунд десять — именно столько понадобится четвертому гопнику, чтобы выудить пистолет. Эксперт по ножевому бою взвизгнул и беспорядочно замахал клинком. Вот так, стоит сделать мальчику больно — и отрепетированная на тренировках техника сразу пропадает. Сопляк.

— Малой, ты бы железку бросил, а то порежешься.

Парень не ответил, а на полном серьезе попытался насадить меня на лезвие. Попади — рана была бы смертельной. На этот раз я не стал уклоняться, круговым движением отбросил руку с ножом и тремя быстрыми ударами сломал пару ребер и запястье. Хватит нянчиться с наркошами, готовыми убить человека.

— Аййииии. — Фехтовальщик выронил нож и, получив болезненный поджопник, завалился на газон. Я развернулся к последнему супостату, справившемуся наконец с пистолетом. Веснушчатые, с узловатыми вздувшимися венами руки тряслись. До первого выстрела оставалась около секунды — уйма времени. И тут я понял, что допустил ошибку.

Пистолет был газовый. Отрабатывая вполсилы, сузив спектр предвидения, я совершенно упустил этот факт из виду.

Нельзя сказать, что ситуация вышла из-под контроля, но коррективы в действия внести следовало. Изначально я планировал поуворачиваться от пуль в стиле агента Смита, но, видно, не судьба. Уклониться уклонюсь, конечно, только первый же выстрел зацепит Аню. После чего о романтике придется забыть, а это минус. Значит, надо напрячься и, двигаясь уже на максимальной скорости, выбить пистолет.

Я скользнул вперед. Предвидение без суеты отсчитывало кадры до выстрела. Кажется, успеваю, хотя и впритык. «Пси! Вырубить одним пси-разрядом без шуму и пыли!» — решение было настолько очевидным, что оставалось поражаться, как оно не пришло в голову сразу. Струя синего тумана метнулась к отморозку. И одновременно я понял, что выбью пистолет чуть раньше, чем ментальный удар парализует нервную систему. Но это не страшно, выстрела-то все равно не будет…

По руке пробежал холодок — приятный, успокаивающий. И за несколько мгновений до контакта перед вытянутой ладонью возник плотный черный конус — в обход предвидения, в обход моих команд. Уснувшая было Тень приняла решение самостоятельно.

Каким-то чудом я успел среагировать на метаморфозу. Мысленно завопил, призывая тьму исчезнуть. Вот только чернота отказалась подчиняться команде. Все, что мне удалось, — истончить конус, превратив тяжелое копье в рапиру, да чуть-чуть изменить угол атаки.