Борьба за Красный Петроград - Николай Стариков

Сам же М. С. Маргулиес, не доверяя полностью своему эстонскому собеседнику, в дневнике записал:

Приблизительно к тому же времени через представителя английской военной миссии в Прибалтике полковника Таландса стала известна малодостоверная нота английского правительства, согласно которой отношение Англии к прибалтийским республикам будет «неизменно благожелательным» независимо от того, будет ли заключен мир с большевиками, или нет.

Из всего сказанного следует тот вывод, что Северо-западная армия белых не имела достаточно обеспеченного тыла и что мирная политика Советской России, переплетаясь с национальным вопросом, толкала прибалтийские государства, в первую очередь Эстонию, на путь скорейшего заключения мира. Завязавшиеся дипломатические переговоры с Советской республикой заставили белогвардейцев торопиться с наступлением на Петроград, чтобы по занятии его раз и навсегда отбить охоту у лимитрофных республик вести переговоры о своей независимости и о мире с большевиками. Таким образом, наступление на Петроград маскировалось дипломатическими переговорами государств Прибалтики с Советской Россией. В конечном счете это усыпило бдительность красноармейских частей, ослабило внимание военного командования и советских органов, которое должно было, наоборот, усилиться на фронте вблизи от Петрограда.

Внутреннее состояние целого ряда западноевропейских государств к концу 1919 г. принимало такие формы, что мировой буржуазии при посредстве русских белогвардейских армий приходилось поскорее ставить ставку на скорейшее удушение Советской России. Перекатывавшиеся по Европе генеральные забастовки рабочих почти всех промышленных предприятий захватывали колоссальные массы трудящегося населения. Рабочий класс западноевропейских стран категорически требовал от своих правительств прекращения войны с Советской республикой и скорейшего заключения мира. Последствия мировой войны чувствовались настолько сильно, что помышлять о каких-либо авантюрах против страны Советов без поддержки широких масс населения было чрезвычайно затруднительно. Почва под ногами буржуазных правительств накаливалась докрасна. Иностранные радиотелеграммы, например от 29 сентября, сообщали о забастовке английских железнодорожников, о нарушении сообщения между Лондоном – Брюсселем и Лондоном – Парижем, о забастовке германских металлистов и т. д.

Не осталась в стороне и Прибалтика. Трудовое население Эстонии, Латвии и Литвы, пережив с 1918 г. несколько режимов (режим оккупантов, Советской власти и затем внутренней реакции), наглядно стало обучаться классовой борьбе. Большевистская пропаганда все чаще стала слышна на территории Эстонии и Латвии. Рабочие Ревеля отказывались разгружать прибывшие с английским вооружением для Юденича пароходы. Эстонские солдаты производили целый ряд эксцессов по отношению к офицерам Северо-западной армии. Например, 12 сентября солдаты 4-го эстонского полка напали в Нарве на русских белогвардейских офицеров и ранили трех человек[257]. Все это толкало русских белогвардейцев и мировую контрреволюцию на Советскую республику с целью ее окончательной ликвидации. К тому же вся контрреволюционная свора была прикована к событиям на юге России, к успешному продвижению А. И. Деникина к Москве. Своевременный удар белых по Петрограду способствовал бы скорейшему поражению Красной армии на всех фронтах – так полагали руководители белого движения на северо-западе России.

Некоторые министры Северо-западного правительства, сознавая всю трудность похода на Петроград вследствие малочисленности армии Юденича, предлагали не торопиться с наступлением, выждать время, подготовить и пополнить ряды армии, а уже после этого ударить на Петроград. Военное командование во главе с Юденичем считало необходимым немедленное наступление, мотивируя это тем, что в противном случае Северо-западная армия не получит от Англии ни снаряжения, ни вооружения и по заключении мира между Эстонией и РСФСР будет расформирована.

Империалистической Англии оставалось только подтолкнуть Северо-западную армию на Петроград, что она с успехом и сделала. Английские военные представители заверили Юденича, что при его наступлении на Петроград английская эскадра окажет поддержку и предпримет операцию против Кронштадта.

Из всех явлений, сопутствовавших движению Северо-западной армии на Петроград в октябре 1919 г., было только одно положительное, как говорит бывший государственный контролер Северо-западного правительства В. Л. Горн, – это желание белого офицерства и буржуазии скорее покончить с русским большевизмом, все же остальное было против наступления. Северо-западную армию, как камень, тянуло ко дну.

Что же представляла из себя Северо-западная армия? Каково было ее политико-моральное состояние?

Белогвардейская армия на северо-западе России резко разделялась на две части, одна из них состояла: 1) из рядовых солдат, мобилизованных в прифронтовой полосе крестьян, 2) из военнопленных старой русской армии, находившихся в концентрационных лагерях Германии и Австрии, 3) из перебежчиков от красноармейских частей; другая часть армии была представлена контрреволюционным офицерством и генералитетом.

Это не создавало, конечно, предпосылок для спаянности, монолитности всего армейского организма. Махровые монархисты-офицеры, часть мобилизованного кулачья и всякие проходимцы из деклассированных элементов могли сочувствовать борьбе с Советской Россией. Основная рядовая масса белых в лучшем случае оставалась пассивным орудием в руках генералитета.

Настроение солдат Северо-западной армии ухудшилось еще под влиянием следующего чисто внешнего обстоятельства. Некоторые части армии были полностью обеспечены обмундированием, снаряжением и продовольствием, другие же вынуждены были ходить в отрепьях, в рваной обуви, без теплого белья.

Так, например, влившийся в Северо-западную армию отряд светлейшего князя А. П. Ливена, великолепно экипированный заботами германских военных властей в мундиры, каски и шинели германского образца и своей выправкой и дисциплиной напоминавший «доброе старое время», вносил раздоры среди отдельных частей Северо-западной армии и возбуждал любопытные вопросы среди рядовой солдатской массы. Не осталось в стороне и младшее офицерство. Широко обсуждавшийся в их среде вопрос о перемене ориентации с Англии на Германию встревожил всерьез английское командование. Английский генерал Г. Гоф, начальник союзных военных миссий в Прибалтике, 4 августа 1919 г. писал по этому поводу генералу Юденичу следующее: