Обреченные на вымирание - Деткин Андрей

было решено оставить. Андрей оценивающим взглядом одарил мою худощавую фигуру с выпирающими ребрами, остановился на застиранной вислых семейниках, покачал головой.

- Боксеры, Михалыч, собираются на ляжках в складки, мешаются и натирают. Лучше плавки. Ну да ладно.

Менторским тоном приказал развести руки в стороны, ноги поставить на ширине плеч. В этом скользком положение я ждал грязных шуток, но нет, скабрезничать Андрей не был настроен. Деловито и сосредоточенно принялся подгонять «кольчужку».

Затрещал скотч, стянуло запястье, сердце мое пустилось вскачь. Близость старта будоражила воображение, адреналин расходился по венам, тело становилось непослушным, отяжелевшим. Чувствовал, как теряю над ним контроль. Опасаясь, как бы Андрей не заметил моего мандража, прикусил язык. Через боль попытался отвлечься от гнетущих мыслей и вернуть взбунтовавшиеся «провинции» под свои знамена. Как назло, почувствовал нарастающее давление внизу живота. Черт побери! От отчаяния зажмурился до рези в глазах. Я не знал, как сказать Андрею в этот ответственный, судьбоносный момент, что хочу в туалет.

Андрей собрал лишнюю длину рукава на запястье и закрепил складку липкой лентой. Закончив с рукавами, спустился к лодыжкам. С брючинами, которые болтались на мне, как паруса на мачте, проделал то же самое. Себе я казался огородным пугалом, с той лишь разницей, что на голове не было соломенной шляпы.

Глава 27. Станция "Циклон"

Когда с моей персоной было покончено, Андрей приступил к собственному облачению. Стянул футболку, повернулся ко мне спиной, чтобы повесить ее в ящик. Я увидел жуткий, просто страшный шрам, пропахавший плоть от правого плеча, наискосок через позвоночник до поясницы. Шрам стянул кожу в безобразных спайках и рубцах, словно Андрея жгли и резали. Вспомнился его короткий ничем не примечательный, даже скучный рассказ о быстротечной войне, пленении и бегстве. Подумал, что история, которую он влил мне в уши - сухой рапорт командованию. Все человеческое и выстраданное он опустил. То ли сам не хотел вспоминать, то ли посчитал этот отрезок своей жизни сугубо личным, только безобразный шрам заставил меня по другому взглянуть на те события.

Андрей ловко натянул комбинезон. Показался в нем каким-то сверхчеловеком из будущего. Тем не менее, в туалет мне хотелось все сильнее. Дождался, когда он застегнул длинную молнию от паха до подбородка, поправил перчатки на пальцах, одернул рукава и наклонился за шлемом, готовый идти к самолету. Дальше медлить было нельзя.

- Андрей, - заскулил я. Он посмотрел на меня проницательным взглядом, - я это, - предчувствуя праведный гнев, вспотел, слова застряли в горле. Во взгляде Андрея появилось что-то нехорошее из смеси недоверия и презрения.

- Что передумал? Зассал?

- Да! - жалобно пропищал я, - то есть нет, я… в туалет хочу!

- Фу, ты - нуты, напугал, - выдохнул Андрей. - Я уже было подумал… К ящикам отойди, расстегивай молнию и делай свои дела. И смотри, в комбез не налей.

- Скотч не разлепится?

- Все надежно, как в лучших домах Ландона.

Я пошел к ящикам, складки между ног шуршали, мешали двигаться. Приходилось расставлять ноги, как ковбою после долгой скачки.

- Мондражируешь, Михалыч? - сзади послышался голос Андрея.

- Малость.

- Не бздехай. У бывалых летунов, знаю доподлинно, нервишки порой шалят. Один раз командир даже не пустил парня на задание. Старлея трясло, как под током. Ты еще ничего, держишься.

Со шлемом вышло куда лучше. С помощью ремешков крепко усадил его на голову. Так и пошел в нем, только забрало поднял. «Косу» из проводов и шлангов перекинул через плечо. При каждом шаге штекеры постукивали по нагрудному карману и тихо звякали. Краем глаза видел, как все, кто был на взлетной полосе, таращатся на нас. В груди, что-то зашевелилось, затрепетало, как было недавно, когда ехали через анклав на внедорожнике. Осознание исключительности своей персоны волновало и возносило. Андрей вел себя спокойно, шел ровно, как обычно (хромота уже не проявлялась), немного вразвалочку, словно по заросшему пустырю. Казалось, на него не давил груз ответственности и исключительности, он даже не торопился. Шлем, в котором лежал пистолет, придавливал рукой к правому боку, словно футбольный мяч.

Мы подошли к самолету. У трапа рядом с мэром стоял еще один астронавт, в таком же костюме, как и мы, с таким же шлемом в руках. Он был немного ниже Андрея, с добродушным лицом, внимательным, цепким, как репей, взглядом, с тонкими губами, коротко стриженный, гладко выбрит. Он мне сразу не понравился. Особенно тонкая улыбочка, как шило.

За трапом гудел бензозаправщик, закачивая керосин в самолет.

- А это, что еще за кедр? - спросил Андрей, останавливаясь в двух шагах от мэра и кивая на незнакомца. На его лице проступило недовольство. По-видимому, он сообразил к чему маскарад.

- Это ваш помощник. Знакомьтесь - Герман, - вещал мэр деловым тоном. Герман чуть шире растянул губы и протянул Андрею руку.

- Вы же сказали, что нам доверяете. Тем более самолет рассчитан на двоих, - проговорил Андрей, игнорируя жест Германа. На его скулах заходили желваки.

- Я вам доверяю, но помощник не помешает. Мы обследовали самолет и сошлись во мнении, что в кабине на месте второго пилота, где, по всей видимости, расположится ваш низкорослый коллега, вполне поместится и Герман.

Лицо Андрея исказилось в злой гримасе, он переложил шлем под левую руку, повернулся, посмотрел на заправщика. Тот неторопливо отсоединял заправочный шланг от заливной горловины. Андрей поднял правую руку, провел по волосам. В предчувствии недоброго, в груди у меня разлилось что-то жгучее, едкое. Взглядом перепрыгивал с одного лица на другое. В них сквозило напряжение и опасная решимость.

- Какой к чертям помощник! - крикнул Андрей.

Я вздрогнул. Показалось, что все вздрогнули, кто находился на взлетной полосе, и оборотили лица в нашу сторону.

- Он нам не нужен. Мы справимся сами. Это чучело будет только мешаться. Вы, что, думаете, это аттракцион такой, слетать на Луну и обратно? Набиваете нас в кабину, как в бочку селедки. Самолет, к вашему сведению,не резиновый, рассчитан на двух, двух, а не трех пилотов. Последствия могут оказаться убийственными. Мне нужен помощник свободно действующий, быстро выполняющий команды, без стеснений и вывертов. Секунды могут стоить жизни, - Андрей размахивал рукой и все ниже опускал к шлему. Я понял его намерение. Внутри меня все похолодело. «Нет, Господи, только не стрельба, только не сейчас» - взмолился я. Рука