Внимание: неверный муж! - Галина Владимировна Романова

– Я отпросился с дежурства. Перенесли мне его аж на Первое мая. – Андрей снял с крючков две чашки и поставил их на стол. – Я тебе позвонил. Дальше ты знаешь.

– А ты не волновался? Ну, что я могу вместе с Асей метнуться на эту самую Набережную? – насторожилась Александра, благодаря его кивком за кофе.

– Волновался, как же нет! Потому и просил тебя о свидании. Ну, а ты вела себя… – Андрей сел напротив и спрятал улыбку в чашке с кофе. – Помнишь, наверное.

Объяснение было так себе, на слабую троечку. Но все равно оно ей понравилось. Волновался же, чего ж еще. Ну, разозлился после того, как она его послала, а кто бы не разозлился! Опять же прилетел с утра пораньше, что тоже приятно…

Она завозилась на мягком сиденье. Снова вспомнила про Аську и снова запечалилась.

Что вот вытворяет, подруженька, а?! Куда умчалась? Где ее искать?

Звонить ее родителям Саша боялась. Если Аськи там нет, то мачеха точно попадет в кардиологию. Не мачеха, так Аськин отец. А рисковать его здоровьем Саше было стыдно, она его очень уважала.

– Так что будем делать, Андрюша? – снова обратилась она к примолкнувшему криминалисту.

– В каком смысле? – Он отставил от себя пустую чашку и с готовностью подскочил со стула. – Я готов делать что угодно, тем более с тобой.

– Со мной погоди. – Александра скромно потупила взор, оставшись довольна его энтузиазмом. – Давай звони своему Синюкову.

Синюков на звонки не отвечал. На работе его не было, что было закономерно, учитывая раннее утро. Домашний телефон его тоже молчал. В дежурной части о его местопребывании ничего не знали. А номера его мобильного у Андрея не было.

– Что же нам делать?! – стенала Александра, нарезая круги по квартире и заламывая от отчаяния руки. – Это просто замкнутый круг какой-то.

Они совещались, ломали головы, строя предположения, спорили и снова совещались, но дело с мертвой точки не сдвигалось. Кончилось все тем, что Сашка, вдоволь наревевшись, уснула, уложив свою красивую голову Андрею на колени.

Через час она открыла глаза, потянулась, зевнула, подняла взгляд на Андрея и несколько мгновений изумленно моргала, старательно вспоминая, что он тут делает. Потом охнула, ахнула, подскочила с места. Снова запахнула халат на груди, который самым странным образом оказался развязанным, и, разведя руками, проговорила:

– Придется все же ехать к Ванькиным родителям. Мы не имеем права скрывать от них информацию. Мамаша у него крутая. Хаустов этот на ее фирме охранником работает. Пускай берет его за жабры и все такое…

«Все такое» обоим виделось смутно, но к Ванькиным родителям они поехали в полном мире и согласии. Вылезая из такси у шлагбаума, Александра запоздало поинтересовалась:

– А тебе на работу не нужно сейчас? А то я как бы злоупотребляю.

– Ничего, скажу, что ездил знакомиться с будущей тещей, – утешил ее Андрей и пошлепал чуть ниже поясницы. – Только разве ты пойдешь за меня замуж? Зарплата криминалиста, мягко говоря, не соответствует уровню такой женщины.

– А какой у меня уровень? – кокетливо поинтересовалась Александра, останавливаясь возле будки охранника и предъявляя ему паспорт.

– Недосягаемо высокий, – печально констатировал Андрей и вошел следом за Сашкой в подъезд. – Слушай, а что говорить будем?

– Правду, только правду и ничего кроме правды…

Сашкина правда сразила родителей наповал. Мачеха застонала и упала ничком на диван. Отец страшно побледнел, одной рукой схватился за сердце, а второй за стену, пытаясь удержаться на ногах. В комнате повисла жуткая тишина, нарушаемая монотонным шелестом плавающей секундной стрелки настенных часов.

– Что все это значит?! – плаксиво произнес Константин Иванович и начал оседать на пол. – Асенька, девочка… Куда она-то могла подеваться? Она же звонила мне еще вчера… И Ваня… Он так и не появился и не позвонил…

Десятки раз Андрей видел такую картину или подобную ей. И всякий раз сердце его сжималось от жалости к бедным людям, на которых беда наваливалась, неотвратимо подминая их под себя своей чудовищной неотвратимостью. Он старался не обращать внимания, уходил со своими химикатами и кисточками куда-нибудь подальше, но стоны и крики достигали его ушей и здорово задевали за живое. Так ведь там были совершенно чужие ему люди, а тут… А тут Сашка обревелась так, что стала на себя непохожа. И тонкая интеллигентная женщина, мгновенно ставшая ему симпатичной, вдруг завыла пронзительно и тонко, как простая деревенская баба. И Асин отец… На него вообще было невозможно смотреть. Его беда не укладывалась ни в одну формулу, которых он знал, наверное, несколько сотен…

– Усади их и дай им успокоительного, – обратился он к Сашке, которой и самой бы не мешало что-нибудь принять. – Я снова попытаюсь разыскать Синюкова. А вам… – тут он обратился к Ванькиной матери, – все же нужно позвонить на фирму и отдать какие-то распоряжения насчет Хаустова.

– Какие распоряжения? – Женщина мгновенно прекратила плач, выпрямилась, сидя на диване и часто заморгала.

– Для начала узнайте, не его ли сегодня смена. И если он на службе, пускай ваши сотрудники его задержат как-то. У милиции к нему ничего нет. А у вас… у вас полное право подозревать его и разобраться в частном порядке. Может, это и не совсем законно, но надо же хоть что-то делать!

Проникновенная речь Андрея заставила ее собраться. Женщина сорвалась с дивана и четким шагом удалилась в свой будуар. Дверь она прикрывать не стала, поэтому все было хорошо видно и слышно. Разговаривала она долго и сразу с несколькими людьми, Андрей насчитал пятерых. Вопросы и распоряжения были односложными и конструктивными, и он вторично зауважал ее. Дамочка нашла в себе силы собраться, что нельзя было сказать о ее муже. Константина Ивановича обхаживала Саша. Довела его до дивана, бережно усадила среди множества подушек. Тут же влила ему в рот полстакана какой-то вонючей дряни и дала стакан сока, запить. Константин Иванович подчинялся безропотно, совсем, казалось, выпав из реальности.

Андрей продолжал мучить свой мобильный, пытаясь достать Синюкова. Но телефон его по-прежнему молчал…

– Хаустов должен был заступить сегодня утром. – В гостиной появилась Асина мачеха и, обхватив себя руками, печально констатировала: – Видимо, что-то почувствовал и удрал. Либо… либо он совсем ни при чем и просто заболел или напился. Такое с ним случалось и прежде. Я что-то не очень понимаю, вы подозреваете его в связи с моим сыном?

– Лично я не склонен подозревать никого и ни в чем, – ответил Андрей, снова набирая номер родной дежурной части. – Для этого у меня нет никаких оснований. Алло! Алло, Василий Егорович, Синюков не объявлялся? Да? А где он сейчас? Рядом? Дайте ему трубочку, пожалуйста. Это очень важно…

Голос Синюкова был мрачен. Подозревая самое страшное, Андрей вышел из гостиной, закрыл за собой дверь и какое-то время был недосягаем ни для хозяев, ни для Саши. Она порывалась было высколь-знуть за ним следом, но Константин Иванович крепко держался за нее, как утопающий за соломинку, и умоляюще просил: